Кружева бессмертия - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Пашковский cтр.№ 42

В этом личном аду Светлый эльф в рваном рубище закатывал на гору огромный камень. Не просто катил — вся дорога вверх была усеяна острыми шипами, протыкающими голые ступни Высокорожденного, а закатываемая глыба выделяла обжигающий пар. Поднявшись наконец на вершину, эльф остановился, слабая улыбка промелькнула на его лице, однако тут же сменилась гримасой ужаса. Камень покачнулся и покатился вниз, вминая Высокорожденного в себя, ломая кости, разбрызгивая кровь по всему пути вниз. Достигнув подножия, глыба остановилась. Эльф, целый и невредимый, поднялся, посмотрел на камень и как ни в чем не бывало снова начал катить его.

Глюкцифен сказал, что каждый раз в момент «воскрешения» Высокорожденный забывает свой предыдущий путь наверх и твердо знает, что для освобождения из ада ему нужно закатить камень. Но, оказываясь на вершине, эльф вспоминает предыдущие события. Однако уже поздно.

— Что же он такого сделал? — не выдержав, полюбопытствовал Уолт.

— Никогда этим не интересовался, — ответил козлоголовый.

Уолт не знал, почему личный ад Высокорожденного так сильно впечатлил его. Были и более страшные адские места, где души страдали еще сильнее. Но этот путь… Эта надежда в конце, когда путь закончен… И этот ужас, когда он осознавал всю безнадежность своей затеи…

Почему-то Уолт подумал, что жизнь большинства смертных подобна личному аду Светлого.

Итак, Эльза боялась. И, кстати, правильно делала, что боялась. Великий Перводвигатель, рядом — убог! Убог! Отрицание Сотворения, мощь Первоначального Разрушения, символ Хаоса и Беспорядка, носитель Чистого Зла!

Глюкцифен тщательно высморкался в руку, засунул в рот результат своей жизнедеятельности и тщательно прожевал.

Символ Хаоса и Беспорядка, м-да. Маленькая девочка в розовом платьице и то выглядит страшнее. А козлоголовый не казался опасным. Даже когда Уолт рассматривал его Вторыми Глазами, не видел никаких негативных эманаций в декариновой ауре. Но Эльза боялась. Страх — он, сволочь, вещь иррациональная.

Нет, так дело не пойдет. Надо ее отвлечь.

— Послушай, Глюкцифен, — начал Уолт, взмахом руки привлекая внимание убога. — Не мог бы ты рассказать больше о том деле, которое нам предстоит выполнить…

— Напомню, что контракт собираются заключить только с Джегушем Сабиирским, — перебил козлоголовый. — Мне, простому секретарю, неведомо, позволят ли ученикам участвовать в задании.

— Позволят, — нагло заявил Уолт. — Без нас наставник Ирак без рук.

Джетуш бросил на Ракуру короткий взгляд, но промолчал.

— Не мог бы ты хотя бы рассказать об Инфекции?

— Ну, это тайна… — задумчиво протянул Глюкцифен. — Так что слушайте.

Гм. Признаться, Уолт не ожидал откровенности от козлоголового. Пути убогов неисповедимы.

Глюкцифен откашлялся в кулак, поднялся и встал в позу сенатора, выступающего перед Властелином Черной империи.

— Беда постигла земли, принадлежащие моему господину. Но прежде чем поведать вам, что это за беда, я расскажу о Подземелье, дабы понимали вы лучше подоплеку всех дел происходящих. Да будет вам ведомо, смертные, что Подземелье размерами своими подобно восьми Равалонам, и продолжает оно увеличиваться, ибо приходят в мир новые души, и грешат они, как и старые, и постоянно не хватает нам места для них в посмертиях. Подземелье полно хаоса и грубой материи Творения, оно полно зла и страданий, в нем постоянно возникают новые, непонятные даже нам, убогам, существа и измерения. Нижние Реальности просто место для священных омовений по сравнению с Подземельем. Но…

Козлоголовый замолчал, хитро поглядывая на магов. Видимо, решал, насколько можно быть откровенным. Почесал нос и продолжил:

— Когда мы, убоги, пришли сюда, здесь была только преисподняя, где все души страдали в полном беспорядке. Прелюбодей получал ту же кару, что и убийца детей, а фальшивомонетчик разделял судьбу жреца-ересиарха. Души тех, кто предавал заветы и обеты своих традиций и своего сердца, не делились на тех, кто более грешен, а кто менее. А во тьме Подземелья бродил Аматар, лев с головами крокодила и гиппопотама, пожирающий души. И тогда мы, убоги, отдали последние частицы Порядка, таящиеся в наших телах после Великой битвы Бессмертных, Подземелью. Мы уничтожили Аматара. Мы создали отдельно ад для лжесвидетелей и ад для святокупцов, ад для неверных супругов и ад для самоубийц, ад для богохульников и ад для воров. Мы сделали то, чего не сделал даже Создатель, творя Равалон. Мы, Разрушители, создавали. Разумеется, это было нужно и для нас, ибо страдающие грешники выделяют энергию, которой мы поддерживаем наши Силы. Я думаю, маги, для вас это не секрет, но напомню, что проданная душа дает купившему ее убогу невиданную власть над частичкой Равалона.

Не секрет. Отнюдь не секрет. Уолт узнал это даже не в Школе Магии, а в храме райтоглорвинов, где толстяк-жрец вбивал знания о богах и убогах в головы мальчишек-сирот с утра до вечера. Убоги покупают души смертных, потому что в душах есть связь с Природой и Тварцом. И когда убоги соберут достаточное количество душ, они сойдутся в схватке с богами, и на их стороне будет вся магия Равалона и даже часть Всемогущества Тварца.

Последняя битва Бессмертных. Так это называли райтоглорвины, свято верящие, что Грозный Добряк успеет к этому времени эволюционировать в божественную форму, равную Мощи Тварца, и спасет хотя бы их, верных слуг своих.

Конец света. Так это называют в остальных религиях.

Козлы и уроды. Так это предпочитал называть Уолт. Эдакая траготератомахия. Козлы-убоги и уроды-боги в очередной раз устроят махач, а вместо дубины воспользуются миром смертных.

Но, как уверяли жрецы, связь с Природой и Тварцом в душах людей очень маленькая. Почти и нет ее, этой связи. Так что убогам еще долго собирать души. Вполне хватит на век Уолта Намина Ракуры. А, будучи магом, жить он собирался долго.

— Огромные земли Подземелья сделались пустынными, ибо каждый ад занимает строго определенное место и не увеличивается. И мы стали обживать эти земли. Тогда выяснилось, что некоторые территории умножают Мощь и Силу своих владельцев. Цитадель, построенная на такой земле, делает ее обладателя почти непобедимым. А потом, после того как у этих мест объявились хозяева, на них начали появляться Люльки, порождающие полчища тех, кого вы, смертные, называете Младшими убогами. Эти земли не могли не стать поводом для раздора среди Разрушителей, недавно плечом к плечу сражавшихся против богов, отстаивая нашу Истину.

И убоги сошлись в битве друг с другом, желая единолично владеть Кратосами, Местами Власти — так назвали эти земли.

Эльза внимательно слушала козлоголового, все еще вздрагивая, но уже не так часто. Гм, кажется, Уолт не прогадал, когда решил разговорить Глюкцифена. А может… Неожиданная догадка пронзила Уолта. Может, Эльза боится попасть в ад и ее пугает именно вся это болтовня Глюкцифена, описывающего то красоты преисподней раскаленных сковородок, где души лижут эти самые сковородки, то радости ада еды, где грешники поедают самих себя?