Визитная карточка хищницы [= Без пяти минут адвокат ] - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Борохова cтр.№ 68

Ольга вспомнила свое детство. Пробегая через небольшой дворик с детскими качалками и скамейками для старух, она старалась как можно быстрее прошмыгнуть в знакомый подъезд. «Заплатка! Эй, ребята, Заплатка идет!» – кричали мальчишки. Молодые мамаши с колясками брезгливо морщились, пожилые женщины на лавках оживленно шушукались.

– Выселять таких надо, – кипятилась известная на весь двор сплетница баба Люба. – Разве можно нормальным людям рядом с такими существовать! Пьянки, гулянки, опять же инфекция всякая за версту разносится. Я своему Паше так и говорю: «Не приближайся, внучек, к этой оборванке! Она точно заразная. За ней блохи вереницей скачут!»

Соседки согласно кивали. Пресловутая квартира номер четыре набила всем оскомину. Далеко за полночь оттуда неслись пьяная брань, звон битой посуды и вопли о помощи. Затем гулко хлопала входная дверь, и из подъезда с визгом выкатывалась невысокая худенькая женщина, а за ней – трое орущих малышей. Глава семейства в рваной тельняшке и старом трико появлялся позже. Как правило, в его руках оказывался первый попавшийся ему на глаза предмет: скалка, клюшка младшего сына, ножка от стола. Поливая отборным матерком жену и отпрысков, мужчина носился за ними по двору, топча на бегу цветущие клумбы. Из окон высовывались рассерженные жильцы, и ночное происшествие всегда заканчивалось приездом милиции. Но по прошествии положенных пятнадцати суток все возвращалось на круги своя.

Ольга была старшей девочкой в семье пьющего работяги и рядовой уборщицы. Она с малолетства ненавидела вечера, когда в подъезде раздавались неуверенные шаги, затем грузное тело отца вваливалось в квартиру, распространяя вокруг отвратительный запах перегара. Мать суетилась рядом, помогая кормильцу снять одежду и укладывая его на диван. Но надежды были напрасными – отец не засыпал. Он начинал качать права и ругаться матом. Матери, лебезившей перед ним, доставалось больше всего. Детей он обычно не трогал, но, напуганные до невозможности, они забивались в маленькую комнату и старались не дышать. Дни, когда отец отбывал положенные пятнадцать суток, казались шестилетней Оле самыми счастливыми. Дома было непривычно тихо, и еды хватало на всех.

– Мама, давай отдадим папу навсегда в тюрьму, – как-то сказала Ольга матери.

В ответ она получила увесистую оплеуху.

– Ты что придумала, мерзавка!

Мать была вечно замотанной женщиной, худой и усталой, как унылая кляча. Она исправно мыла полы в подъездах и отдавала мужу часть зарплаты, которую тот тратил на спиртное. Муженек периодически пускал в ход кулаки, и глаза матери поочередно сияли свежепоставленными фонарями. Она кричала, плакала, но изменить раз и навсегда свою жизнь не решалась. Вцепившись как клещ в московского выпивоху, она смиренно пережидала запои, носила передачки мужу, когда тот в очередной раз попадался в руки служителей порядка. Дети голодали, но это, похоже, никого не интересовало, кроме пожилой соседки, приносившей малышам то пирожки, то кашку.

О детском саде у Оли сохранились самые смутные воспоминания. Она помнила, что в первый же день поссорилась с каким-то мальчиком. Тот пытался отобрать у нее ведерко в песочнице. Ольга сказала что-то такое, что у воспитательниц глаза полезли на лоб. Вечером мама мальчугана устроила скандал: «У нас нормальная интеллигентная семья! И я не позволю, чтобы всякий сброд обзывал моего ребенка матом».

– Мама, а что такое сброд? – спросила девочка у мамы и получила очередную затрещину. Больше ее в садик не водили.

Хуже стало, когда Оля пошла в школу. Перед первым школьным днем отец, обещавший купить цветы, не явился ночевать. Утром девочка нарвала букет на дворовой клумбе и пошла с ним в школу. У нее были от природы неплохие способности, живой восприимчивый ум и любознательность. Однако на успеваемости сказывались бессонные ночи и плохое питание. Она еле перебивалась на тройки и четверки. Прозвище Заплатка твердо прикрепилось к ней. Ребята высмеивали ее заштопанные чулки, старенькую, с чужого плеча форму с заплатами на локтях. Оля была в отчаянии. Она стирала и гладила школьное платье сама, но не могла привести в нормальное состояние это убожество.

Подруг у нее почти не было. Но она заглядывалась на хорошенькую отличницу Соню. Та была, как говорится, «из хорошей семьи». Соня щеголяла в коротенькой плиссированной форме синего цвета, в то время как все другие девочки носили скучный коричневый цвет. У нее были невероятной красоты газовые фартуки, привезенные родителями из Прибалтики. Роскошные гипюровые воротнички, пышные банты на черных как смоль кудряшках завершали портрет. Сонин отец частенько выезжал за границу и привозил ей оттуда потрясающие вещи, над которыми охал весь класс.

Лет с четырнадцати внешность Ольги стала претерпевать большие изменения. Вначале она вытянулась и обогнала в росте всех мальчишек в классе, за что получила дополнительное прозвище Оглобля. На непомерно худом, почти прозрачном личике светились устрашающе огромные, какого-то невероятного оттенка глаза. Рот был большим, а подбородок – упрямым. Однако природа упорно лепила из Ольги что-то отвечающее ее глубокому замыслу. И уже к выпускным классам девушка стала обладательницей чудесных стройных ног, тоненькой талии, полного бюста и восхитительного цвета ореховых глаз. Но все это великолепие скрывалось под толщей некрасивой, хотя и опрятной, старомодной одежды. Неудивительно, что отбор в Дом моделей Ольга не прошла. Она, как природный драгоценный камень, нуждалась в мастерской огранке и королевской оправе.

Ольга жестоко переживала свое поражение, как вдруг услышала голос, принадлежащий какому-то странному субъекту мужского пола с пышной копной длинных волос:

– Девушка! Не стоит расстраиваться. Что им известно о настоящей красоте? Поверьте мне, вы – бриллиант, и я хочу предложить вам работу.

– А кто вы? – спросила заинтригованная Ольга.

– Я художник и фотограф в одном лице. Вы знакомы с работой фотомодели?

– Нет, – завороженно ответила она.

– Манекенщицы – это бред, мишура, ерунда! Ходить по подиуму вперед-назад. Я же предлагаю вам весь мир. Ваши фотографии, опубликованные в журналах, произведут взрыв! Катастрофу! Вы станете известной. Только представьте – толпы поклонников, цветы….

В общем, Ольгу не пришлось долго уговаривать. Придя по нужному адресу в назначенное время, она оказалась в каком-то полуподвальном помещении, отдаленно напоминающем мастерскую. Лохматый художник-фотограф встретил ее тепло. Разливая соловьиные трели о своем искусстве, он показал Ольге несколько своих работ. На них были запечатлены обнаженные девушки в разных ракурсах и позах. Видеть подобные творения Ольге уже приходилось. Соня тайком от родителей притаскивала в школу заграничные журналы, и они на переменке в туалете их рассматривали. Было интересно и опасно. Пунцовые от стыда девчонки нервно хихикали и толкали друг друга в бок. Ольге и в голову не могло прийти, что ей в будущем предложат заниматься подобным бесстыдством. Она сказала несколько резких слов художнику. Но тот, не обратив внимания на оскорбления, назвал свою цену. Ольга была ошеломлена, но, преодолев искушение, ушла.