Древо скорбных рук - читать онлайн книгу. Автор: Рут Ренделл cтр.№ 36

Пока они ехали в машине, никто не произнес ни слова. Барри только заметил, что везут его не в известный ему полицейский участок, а за пределы знакомого ему района.

Он с ужасом подумал, что ему предстоит опознать тело мертвого Джейсона.

Огороженную желтыми полицейскими лентами часть квартала заполняла толпа враждебно настроенных зевак. Машина буквально ползком миновала этот участок.

— Что теперь нам скажешь, Барри? — спросил Доусон, когда они наконец добрались до какой-то комнатки для допросов. — Могу сообщить тебе, что желторотый придурок, по описанию соответствующий твоей внешности и одежде, был замечен тем вечером в среду на Редьярд-гарденс.

Это было в первый раз, когда они назвали его не по фамилии, а по имени. Возможно, Доусон применил такой способ, чтобы сразу ошеломить его.

Барри удивился вопросу. Кто его мог там видеть?

— Я там не был. Вы провезли меня на машине, и я впервые увидел это место.

— Однако ты знаешь про него, — вмешался Лэтхем.

— А как же ему не знать? Живет поблизости, гуляет там с Кэрол. Нашел там игрушку Джейсона, — Доусон бил его фразами, словно боксерскую грушу кулаками.

— Почему бы тебе не сокращать путь домой таким образом, вместо того чтобы шагать через Китайский мост?

Барри знал, почему он не шел этой дорогой. Дома там навевали на него уныние, а с Китайского моста он мог уловить огонек, ждущий его в окошке Кэрол. Но как объяснить это таким людям, как Лэтхем и Доусон? У них обоих были пустые глаза. Как сказать им, что Редьярд-гарденс — не сад, а мертвая улица, где живут мертвецы, а от сада остались только участки осыпавшейся кирпичной стены? Они подумают, что он насмотрелся фильмов ужасов и от этого спятил.

— На меня этот квартал плохо воздействует, — сказал Барри. — Там не на что посмотреть. Я люблю места, где кипит жизнь.

— Кипит жизнь? Вот как?

Из этих слов Барри Лэтхем сделал свои, зловещие выводы.

— Вот, значит, какую жизнь ты предпочитаешь? Более увлекательную? Чтоб все вокруг кипело?

Глаза у него уже не были пустыми. В них зажегся обвинительный огонек, хотя Барри до сих пор не понимал, почему так неловко стал себя чувствовать в обществе этих двух полицейских.

Однако предчувствие, что дела его плохи, овладело им.

Ищейки теперь не оставляли его одного. Они отказывались понять, что он не тот человек, который им нужен. Мать Барри давно определила, какой у нее чувствительный сын, как на него влияет окружающая атмосфера, и что он способен навоображать такого, чего вовсе не было, если сильно на него давить. Им же не верилось, что простой рабочий парень обладает какими-то чувствами. Для них они все были на одно лицо — безмозглые скоты. Наработался, накачался пивом с виски и пошел громить все вокруг, мстить за свою неудавшуюся жизнь.

Барри понимал своих дознавателей лучше, чем они себя. Он заранее знал их мнение о себе. Они спрашивали его об улицах, по которым он проходил. Он отвечал им честно, а они не понимали, почему у него создавалось то или иное впечатление.

Их мозги неспособны были воспринимать впечатления, только конкретные факты.

Выбирал ли он заранее уединенное место в квартале? Соответствовало ли оно его замыслу, чтобы был минимум свидетелей? Планировал ли он преступление? Первое ли это у него преступление подобного рода?

Наступило время ланча, но они не отпустили его, только препроводили в другую комнату для допросов, где какой-то угрюмый детектив молча заполнял бумаги. Потом ему принесли поднос со стандартной скверной пищей и жидким кофе в пластиковом стаканчике.

Лэтхем и Доусон присутствовали оба, когда Барри, перейдя на несвойственный ему непререкаемый тон, потребовал присутствия прокурора и адвоката при допросах.

— Мы знали, что ты, парень, не любишь скучать. Тем более живя с такой миссис, как Стратфорд, и кучей детишек вокруг, а особенно с маленьким Джейсоном.

— Он неплохой малыш, — сказал Барри честно. — И не мешал никому. Только они раньше вдоволь над ним поиздевались.

— Давай, Барри, валяй! Уж он прямо был твой любимчик. Я сам растил такого, и готов был его задушить собственными руками.

— Вряд ли бы вы это сделали, — сказал Барри. — Вы это просто так говорите, чтобы спровоцировать меня. Мне нравилось возиться с ним вечерами. Ведь моя Кэрол… Простите, миссис Стратфорд работала допоздна.

— Значит, ей недоплачивали, раз она брала тебя в бесштатные няньки?

Барри покраснел. Он знал за собой свойство краснеть как кирпич, когда его унижали. Лэтхем даже не ожидал такой реакции и грубо коснулся щеки Барри.

— Не взорвись, парень, а то разнесешь наш участок, и у нас останутся вдовы и сироты.

Но реакция Барри ему понравилась. Он уселся за свой стол с удовлетворенным видом.

В дело вступил Доусон.

— Карты на стол, Барри. Мы с тобой не жульничаем. Мы — самая честная полиция в мире.

Только теперь Барри понял, что они всерьез считают его убийцей Джейсона. Он смотрел на них широко раскрытыми в изумлении глазами и удивлялся их тупости.

— Тело Джейсона мы не нашли, — довольно бойко заговорил Доусон. — И, возможно, никогда не найдем. Впрочем, к тому времени, когда найдем, оно превратится в невесть что. Так что ты, Барри, не откладывай в долгий ящик и сообщи нам какие-нибудь особые приметы: царапины, шрамы и прочее?

Бьюти Изадорос! Вот на что она намекала в разговоре с Кэрол.

— Мистер Лэтхем назвал тебя бесплатной нянькой. Ты сам признался, что ухаживал за ребенком. Нелегкое это дело. Нянькам часто надоедают их подопечные. Они ополчаются против них. Такое случается сплошь и рядом. И уж рука сама тянется стукнуть ребенка, как следует.

— Я и пальцем не тронул его. Ни разу, — сказал Барри и вспомнил, как однажды Кэрол с побоями укладывала спать своего сына.

Но Барри был парень порядочный и привык быть точным и искренним, на свою беду.

— Он, правда, такой малыш, что все время на что-то натыкается или залезет куда-нибудь, а потом сваливается и ревет. Летом он чуть не выбил себе глаз и засадил здоровый синяк, наткнувшись на ключ, торчавший из дверного замка.

Барри помнил этот эпизод досконально. Они с Кэрол собрались втроем с малышом поплескаться в бассейне, а до этого он побежал в магазин за молоком и чем-нибудь более существенным для ланча. Вернувшись, он застал ревущего Джеймса с набухающим кровоподтеком под глазом.

— Забавно, до чего ранимы маленькие дети. Тронь, и они уже в слезах, и прогулка или купание отменяется, — безо всякой иронии произнес Лэтхем. — То у них царапины, то синяки, то ломаются тонкие косточки. В конце концов, это надоедает здоровому взрослому мужчине. А вот у моих сынишек редко случались травмы. Разве не странно? Такая разница! Подумай, Барри. Тебя это не наводит ни на какие мысли?