Если совершено убийство - читать онлайн книгу. Автор: Рут Ренделл cтр.№ 20

На площадке лестницы он обнаружил новую цветочную композицию, составленную Дениз в стиле живописи Сальвадора Дали, которая даже несколько взволновала его. Собравшись спускаться вниз, он зацепился за ветку падуба; освобождаясь, задел рукой это растение-паука, и ему стало как-то не по себе от этого прикосновения.

— Где находится Фулхем? — спросил он, поглощая грейпфрут без сахара. — Надеюсь, не очень далеко отсюда?

— Это в стороне от центра, — сказала Дениз и мрачно добавила: — Некоторые люди называют его «тот самый Фулхем».

Дениз не спросила, для чего ему это надо. Они с Дорой подумали, что Уэксфорд собирается на свою любимую прогулку по набережной, не понимая, что он ненавидел реку, вздрагивавшую от уколов дождя. До сегодняшнего дня дождь шел постоянно, но это был не сельский дождь, омывающий, освежающий и приносящий с собой благоухание зелени, а лондонский — грязный, пахнущий сажей. Уэксфорд пошел в западном направлении через Стемфордский мост мимо ворот футбольного стадиона. У остановки фанаты покупали в магазинах спортивных сувениров шарфы и значки с эмблемой клуба «Челси». Молодые пары с тоской разглядывали подержанную мебель, разбитые трехгрошовые гарнитуры, от которых становилось еще тоскливее. Норт-Энд-роуд была забита лотками торговцев, у которых покупатели тратили свои деньги. Но привычнее были такие места, как Стовертон. Здесь не чувствовалось пресыщенности и низменной извращенности, свойственной Кенберн-Вейл. Боковые улочки и переулки выглядели совсем по-деревенски. Тут были сады и жили большие семьи. Домохозяйки с корзинками спешили за покупками, и почти все прохожие, казалось, принадлежали к тому же кругу, что и сам Уэксфорд.

Он посмеялся над тем, каким вдруг стал отсталым стариком. Наконец увидел перед собой Белгрейд-роуд, расположенную под прямым углом к главной улице. Четырехэтажные дома с террасами были построены шестьдесят-семьдесят лет назад. В конце улицы, как и на Гармиш-Террас, стояла церковь, но из серого камня и с остроконечной крышей, какой и должна быть церковь. Уэксфорд сложил зонт и начал свое хождение от дома к дому.

На Белгрейв-роуд было сто два дома. Прежде всего он направился к тому, в котором, по словам Лавди, она жила. Это было ухоженное свежевыкрашенное здание, даже кирпичная кладка и та была выкрашена, причем очень необычным для английского дома, стоящего на грязной улице, цветом: ярко-розовым. Дом был под номером 70 и имел название — «Роузбэнк», написанное белой краской на розовом фоне. Вывеска покачивалась под дождем. Почему она поселилась именно здесь? Из-за номера? Из-за названия? И вообще, видела ли она когда-нибудь этот дом?

Говард говорил, что здесь жила молодая пара. Уэксфорд позвонил, и вышла молодая женщина. Ему было довольно неловко расспрашивать ее о девушке с красивыми волосами, тихой и замкнутой, у которой мог быть ребенок, так как перед ним стояла такая же блондинка с маленьким ребенком на руках.

— Меня уже об этом спрашивали, — сказала она. — Я уже ответила, что никогда не сдавала ни комнату, ни квартиру. — И гордо добавила: — Мы занимаем весь дом.

Уэксфорд проверил соседние дома, вернулся на главную улицу, от которой поворачивала эта, затем направился к церкви по другой стороне. На Белгрейд-роуд многие сдавали комнаты. Он поговорил с некоторыми домовладелицами, которые, в свою очередь, направляли его к другим. В одном месте ему показалось, что он кое-что обнаружил. Санитар больницы, уроженец Вест-Индии, дежуривший ночами, несмотря на то что его разбудили, вспомнил молодую миссис Мэйтленд, жившую на верхнем этаже дома номер 59; муж ее бросил одну с ребенком в декабре, а она уехала отсюда через пару недель.

Уэксфорд вернулся к дому номер 59, где до этого его довольно нелюбезно принял хозяин. На сей раз он тоже заворчал:

— Я говорил вам, что здесь жила моя дочь. Сколько еще раз повторять вам это, скажите на милость? Вы уйдете, наконец, и дадите мне заниматься обедом? Она уехала в декабре и живет на Шефердс-Буш-Уэй. Я видел ее вчера вечером, и она жива-здорова. Вы удовлетворены?

Уэксфорд уныло зашагал дальше. Не было никакого смысла называть имя девушки. Он был уверен: до того, как она появилась на Гармиш-Террас, ее звали не Лавди Морган. Ему оставалось лишь повторять описание ее внешности и спрашивать, не уезжал ли кто-нибудь отсюда в конце прошлого года. Дождь усилился. Какое дурацкое изобретение этот зонт, особенно при такой работе! Выходя из подъездов, с крыш которых ручьями стекала вода, он снова и снова открывал зонт, наклоняя его назад.

Напротив ярко-розового дома, стоявшего на единственной боковой улице от Белгрейд-роуд, находился маленький магазинчик, в котором продавалось буквально все; точно такие же можно было встретить в деревнях по соседству с Кингсмаркхемом. Уэксфорд очень удивился, обнаружив такое место здесь, буквально в сотне метров от крупного торгового центра, но еще более его удивило то, что торговля тут процветала. В магазине была одна продавщица, обслуживавшая очередь, — маленькая, неважно одетая женщина с бородавкой у носа. Уэксфорд постарался расспросить ее побыстрее, чтобы не отрывать от работы. У продавщицы оказался на удивление невыразительный голос без характерного для кокни акцента. Женщина была очень терпелива с ним, но ни она, ни стоявшая позади него покупательница, жившая на боковой улице, не могли вспомнить девушки, соответствовавшей его описанию и уехавшей отсюда в декабре.

Оставалось обойти еще домов двадцать. Уэксфорд сделал это, и теперь, совершенно промерзший, придумывал, что ему сказать Доре, чтобы объяснить, где он умудрился промокнуть до нитки. Даже подумал, что уже превратился в настоящего ипохондрика, задумывающегося, что с ним теперь будет и не заболеет ли он. Можно себе представить, как отреагировал бы Крокер, увидев его сейчас, когда он выходил из последнего дома: вода ручьем стекала по его волосам и шее. Ну да ладно! Крокер ничего не узнает, а оставшуюся часть дня и весь завтрашний день до вечера он постарается не очень усердствовать.

Остановившись, Уэксфорд еще раз оглядел всю улицу. Сквозь серебристую пелену дождя под небом, затянутым тяжелыми тучами, проплывавшими за серым шпилем церкви, Белгрейд-роуд казалась совершенно обычной. Только церковь и розовый дом отличали ее от других улиц, ответвлявшихся от основной магистрали в противоположном направлении, но в любом случае она была более интересной и запоминающейся. По ней сновали автобусы, а в ясные дни солнце, видимо, подолгу освещало обе ее стороны. Почему же Лавди выбрала именно Белгрейд-роуд?

Уэксфорд попытался представить себе, какую улицу в Лондоне выбрал бы он сам, случись ему придумывать фальшивый адрес. Ни одна из тех, где он останавливался и которые хорошо изучил, не приходила в голову. Ну, к примеру, Ламмас-Гроув, Вест, 15, дом номер 43. Тут же он спросил себя, почему, и понял, что назвал эту улицу потому, что, когда они сидели в машине с сержантом Клементсом напротив «Ситансаунда», ему в глаза бросился этот номер…

Так вот, как это произошло… Именно к такому заключению пришел Говард, и снова оказался прав. Тогда совершенно очевидно, что этот способ поиска следов Лавди бесполезен; надо искать другой подход к делу.