Драгоценности Жозефины - читать онлайн книгу. Автор: Алина Егорова cтр.№ 11

– Исполнительный директор – весьма высокий пост, и занять его в тридцать лет рановато. Вы не находите?

Александр Львович находил. Более того, он считал несправедливым, что судьба выказывает благосклонность к таким вот ничем не выдающимся сладким мальчикам, как Дворянкин. Ведь у того ни ума особого, ни способностей руководить людьми не было. Зато гонора – выше крыши. И чем он так охмурил генерального, что тот его назначил на столь высокую должность, – непонятно. Впрочем, стремительному восхождению Романа по карьерной лестнице у Горностаева нашлось свое объяснение: Дворянкин улыбался кому надо, вовремя поддакивал, удачно молчал, тем самым создавая впечатление в меру умного и приятного во всех отношениях сотрудника. А генеральному шибко умные и не нужны – с ними хлопотно, ему нужны прилежные и исполнительные, чтобы работали надежно, как часы. Вот и назначил исполнительным директором Романа. Это назначение для Александра Львовича пришлось царапиной по сердцу – ему самому, чтобы вскарабкаться наверх, пришлось упорно трудиться, потом и кровью доказывать, что он достоин сидеть в этом кабинете и на этом этаже, где ниже главного инженера никого не сажают. Он, несмотря на свой опыт, сюда перебрался из другого здания только к сорока двум годам. А этот прохвост со слащавой улыбкой пролез без мыла в тридцать.

Всего этого Александр Львович капитану, конечно же, не сказал. Недовольство лучше оставить при себе, иначе сразу в подозреваемые запишут. Как говорится, о покойном либо хорошо, либо ничего. Так надежнее.

– Сейчас молодежь шустрая пошла, соображает быстро, в новых технологиях разбирается, так что старшему поколению фору даст. И то, что Дворянкина назначили исполнительным директором, на мой взгляд, вполне закономерно.

Вижу я, как для тебя закономерно, расшифровал кривую гримасу собеседника Шубин. Он понял, что от Горностаева толку не добиться – хитрован, лишнего не скажет и осторожный как черт – вон как слова взвешивает, прежде чем рот открыть.

– Вспомните, пожалуйста, когда Дворянкин по телефону разговаривал, ничего вас не настораживало? Может, какие-нибудь нетипичные для него резкие высказывания?

– Да с нашей работой без резких высказываний не обойтись. А если серьезно, то ничего такого, что вас могло бы заинтересовать, я не слышал. Роман всегда в коридор выходил, когда разговаривал по личным делам.

И здесь пусто, подумал Анатолий. Какая удивительная неосведомленность – все дни проводить в одном кабинете и ничего не знать о своем коллеге.

Нужно расспросить человека, который не опасался бы потерять свое место, был далек от Дворянкина и в то же время посвящен в его рабочие дела и знает обстановку в компании. Таким оказался вице-президент «Зеленого берега» Борис Малевский.

Борис Яковлевич достиг того уровня, когда на работу можно приходить под настроение и находиться там исключительно ради собственного удовольствия. Его просторный кабинет большую часть времени пустовал, потому что сидеть на месте Малевский не любил. Он предпочитал ездить на всевозможные презентации, семинары, банкеты, где обсуждались последние новости и сплетни, бывать на совещаниях. Последнее относилось к его обязанностям, но Борис Яковлевич мог себе позволить от их выполнения уклониться. Высокий, неторопливый, породистый мужчина с благородной сединой на лысеющей голове смотрел на Анатолия Шубина сквозь очки в дорогой оправе с плохо скрываемым превосходством. С людьми, вроде простых оперов, господина Малевского жизнь не сталкивала, поэтому они были для него кем-то вроде героев газетных репортажей под заголовком «Городская хроника» – умом он понимал, что они не персонажи, а живые люди, только из параллельного для него мира, который остался за его плечами вместе с ушедшей молодостью, авиабилетами эконом-класса, отдыхом в Египте, коньяком трехлетней выдержки и продуктами из обычного гастронома. Он сократил до минимума контакты с простым народом, к коему относил всех с достатком ниже своего. Исключение составляли государственные структуры, куда иногда приходилось обращаться. Например, в ОВИР или в налоговую инспекцию. Малевский воспринимал присутствующую там толпу как неизбежность и покорно сидел в очереди, не спорил, не вступал в перепалку, куда его пытались втянуть измученные жизнью склочные граждане. Он был выше них всех, хоть и находился рядом на одинаковых правах. Потому что он – элита и должен держаться соответственно. Поэтому теперь, когда представитель госструктуры явился к нему сам, Борис Яковлевич со смирением приготовился отвечать на его вопросы.

Из рассказа Малевского Шубин узнал, что Роман был парнем неглупым, но одного этого для того, чтобы стремительно сделать карьеру, мало. Он обладал еще кое-чем – умением манипулировать людьми, улавливать их настроение, взвешивать силы и, в зависимости от их расстановки, прогибаться самому или прогибать под себя. Черта мерзкая, но если она не выпирает наружу, то помогает многого добиться. Дворянкин держал нос по ветру, и, когда в фирме пошла реструктуризация, он оказался в нужное время в нужном месте. Не случайно, конечно же.

– Были ли у него враги? А пес его знает. Он был скользким как уж, никогда на рожон не лез. С сильными старался уладить конфликты мирным путем, легко шел на компромисс, а на слабых чихать хотел. Их мнение Романа не интересовало, а злопыхательства не волновали.

– А могло так получиться, что Роман недооценил противника? Скажем, посчитал его слабым, а тот оказался сильным, ну и расквитался с ним?

– Нет, – покачал головой Борис Яковлевич – Дворянкин в таких вещах не ошибался, у него чутье на людей было звериным.

Малевский оказался хорошим информатором в деловой области, но в амурной – никаким. А Шубина интересовала и личная жизнь Дворянкина. Даже больше, чем деловая, поскольку искали они в первую очередь все-таки даму. С этим вопросом он направился к всезнающей Але.

Девушка уже умирала от нетерпения, чтобы обсудить с ним сплетни. Бывают такие люди – простые до слез. Они уже через полчаса после знакомства готовы выложить на ладони всю свою жизнь и взамен ждут того же. Легки, открыты, общительны, поэтому знают обо всех все. Или почти все. Аля принадлежала к их числу.

– Поговаривают, что Роман ловелас. Но думаю, что это неправда, – поделилась с капитаном секретом девушка. – Конечно, у него были женщины – как же иначе? Такой видный мужчина, свободный, было бы странно, если бы он монашествовал. Да, на сотрудниц Дворянкин внимание обращал. А если точнее, это они к нему на шею вешались. Особенно Карина из бухгалтерии. Ох уж и оторва она, надо сказать! Дворянкин иногда с ней время проводил, но только иногда, а Карина хотела большего и обижалась.

– Как выглядит Карина? На эту девушку похожа? – Шубин достал фоторобот, сделанный со слов Полины Герасимовны.

– Нет, Карина совсем другая – она чернявенькая и глаза у нее восточные. Она то ли из Армении, то ли из Дагестана, откуда-то с юга.

– Посмотрите внимательно, может, вы эту девушку когда-нибудь видели с Дворянкиным?

– Нет. Не видела, – помотала головой Аля, отодвигая женский портрет в сторону. – Хотя…

– Что хотя?