Ночная бабочка. Кто же виноват? - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колычев cтр.№ 13

– А-а... А в чем, собственно, дело? – стараясь взять себя в руки, вымолвил я.

– Моя фамилия Хазарова, зовут Алла Михайловна, капитан милиции, дознаватель отдела внутренних дел, – пристальным взглядом всматриваясь в меня, представилась она. И тут же вкрутила едкий вопрос: – Где вы были вчера в районе девятнадцати часов?

Такого поворота я не ожидал. В чем это меня обвиняют?

– В районе девятнадцати?.. – задумался я.

После встречи с Викой и неприятного инцидента с ее отцом я не сразу поехал домой. Вернее, поехал, но через центр города.

– Э-э, катался на машине...

Да, в семь часов вчера я проезжал по Садовому кольцу мимо горьковского парка.

– С кем?

– Один... Знаете ли, соскучился по Москве. А тут такая возможность покататься по ночному городу... Ну, не по ночному, но все равно темно. Огни там, иллюминация... А что случилось? В чем проблема?

– Скажите, вы были вчера в этой квартире? – нагоняла туман дознаватель.

– Да.

– А когда уходили, в подъезде встретили Аркадия Васильевича Рухлина...

– А-а, да... Но он сам...

– Что он сам?

– Ну, напал на меня. Ударить хотел, да...

– Ударил?

– Нет... Ну, я увернулся. Ну, может, случайно. Я не хотел, но рука сама... Тоже случайно...

– И куда вы его ударили?

– Ну, в солнечное сплетение... Виноват, не хотел, так получилось...

– Вы даже перед ним не извинились.

– Так это, гражданка там какая-то, как набросится... Ну, ее-то я бить не стал. Она же женщина...

Ася Андреевна смотрела на меня молча и с осуждением. Вики вообще не было в комнате. А ведь она мне звонила... Наверное, видеть меня не хочет. Заманила в ловушку по просьбе дознавателя и умыла руки... А может... Страшная мысль пришла мне в голову. Что, если подлый Аркадий Васильевич уговорил ее подать на меня заявление в милицию. Об изнасиловании. Ведь он грозился... А Вика – девочка робкая и послушная, воля отца для нее закон... Если так, то дело гиблое. Закуют меня в кандалы и в Сибирь на каторгу...

– Эта женщина помешала вам добить гражданина Рухлина, – выдала версию Хазарова.

Как оказалось, это была наводящая версия.

– Но все же вы довершили начатое. Подкараулили гражданина Рухлина возле мусорных баков и жестоко избили его! – заключила она.

Хоть стой, хоть падай.

– Это вы о ком?

– О вас!.. Ваши документы, гражданин! – выпалила дознаватель.

Как из ружья выстрелила.

Я протянул ей свой военный билет.

– Так, Корнеев Корней Корнеевич. Тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Воинская часть... Старший сержант... Воздушно-десантные войска, так я понимаю?

– Насчет этого да, а насчет мусорных баков – нет... Не избивал я никого...

– Да? Тогда где вы находились в районе девятнадцати часов?

– Говорю же, по ночной Москве катался...

– Кто может это подтвердить?

– Никто... А что с Аркадием Васильевичем?

– Ну вот, наконец-то догадались спросить, – язвительно усмехнулась Хазарова. – Плохо дело, гражданин Корнеев. Очень плохо. Тяжелая черепно-мозговая травма, повреждение позвоночника, множественные переломы... Да что я вам говорю... Чем вы по голове его ударили? Обрезок трубы? Бейсбольная бита?..

– Да не бил я его...

И тут до меня дошло. Эта Хазарова не просто милицейский дознаватель. Она сестра Аси Андреевны. Я вчера обидел Аркадия Васильевича, а они сегодня решили меня наказать жестоким розыгрышем... Хорошо, хоть в изнасиловании не обвинили. Наверное, посчитали, что это слишком.

– Ну и шуточки у вас, – я с облегчением выпустил воздух из легких. Вздохнул полной грудью.

– Шуточки?! – возмутилась капитанша. – Шуточки у вас, гражданин Корнеев. Очень опасные шуточки. Аркадий Васильевич на всю жизнь может остаться инвалидом. Возможно, на всю жизнь останется прикованным к инвалидному креслу...

– Да ладно вам, – вымученно улыбнулся я.

– А что тебя веселит, мерзавец? – вспылила Ася Андреевна. – Ворвался к нам в дом как последний негодяй, надругался над моей девочкой, избил моего мужа. И ему еще весело!

Сказала – как будто горсть мокрой соли на открытую рану высыпала.

– Да не избивал я вашего мужа, – оторопело пробормотал я.

– А инцидент в подъезде? – спросила Хазарова.

– Ну, было дело... Но я всего лишь один раз ударил. А возле мусорных баков я его не бил...

– А кто бил?

– Я откуда знаю?

– Ладно, так и запишем. Не знаешь, так не знаешь...

Дознаватель выдворила из комнаты Асю Андреевну, открыла свою папку, достала бланк протоколов, молча заполнила его.

– Ознакомься и подпиши...

Протокол отражал точную суть нашего с ней разговора. Я пожал плечами и подписал. Эта подпись разрушила последнюю иллюзию, которой я пытался отгородиться от навалившейся на меня действительности.

– И что мне теперь делать? – спросил я.

– Было бы, конечно, разумней взять вас под стражу, – как о чем-то приятном сказала Хазарова. – Но, поскольку вами должна заниматься военная прокуратура, пусть она и решает, что с вами делать. А я возьму с вас подписку о невыезде. Ваша задача находиться дома и ждать звонка или повестки из прокуратуры... Постоянно находиться дома, вы меня поняли?

– Домашний арест?

– А как хотите, так и называйте. Да, и запомните, любая ваша попытка помешать следственным действиям будет расцениваться как попытка уйти от ответственности со всеми вытекающими последствиями...

Если честно, я не совсем понял суть рожденного ею речитатива. Но мне стало совсем не по себе.

Хазарова еще раз на отдельном листке записала мой адрес и номер телефона, данные о родителях, взяла с меня подписку о невыезде. И была такова. Я хотел было уйти вместе с ней, но меня остановила Ася Андреевна.

– А вы бы задержались, молодой человек!

Я как вкопанный замер на пороге. Я уже не мог уйти – в данном случае я мог только сбежать. А бегство – это уже как признание своей вины.

Я медленно повернулся к ней. Она медленно приближалась ко мне. Как та старая ведьма из фильма «Вий» – страшно, медленно и неотвратимо. Только что руки с растопыренными пальцами ко мне не тянула. Но взгляд такой же жуткий.

– Я еще раз говорю, что не избивал вашего мужа, – выдавил я.

– А я тебе не верю!

Ася Андреевна замахнулась, чтобы влепить мне пощечину. А я даже не удосужился поймать ее руку. И уклоняться не стал. Хлоп!.. А рука у нее, надо сказать, тяжелая. Так двинула, что в ушах зазвенело. И во рту появился привкус ржавчины... Я решил, что с меня хватит, и приготовился отразить очередной удар. Но Ася Андреевна больше бить меня не стала. Наклонила голову, закрыла искривленное лицо руками и на полусогнутых скрылась в комнате.