На прикладе насечки, на сердце рубцы - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колычев cтр.№ 51

– За убийство я сел, – легко выдержав его взгляд, ухмыльнулся Степан. – Такого, как ты, баклана убил…

Слегка толкнув армянина плечом, он двинулся к свободным нарам вдоль правой стены камеры.

– Ты чё, борзый? – осатанело взвыл тот, удивленный столь пренебрежительным к себе отношением.

– Мы тебя на куски порвем, понял? – крикнул его дружок, высокий, пухлый, глазастый.

Но Степан и ухом не повел. А его резкое и независимое поведение отбило у армянина желание выяснять отношения. Может, он вел себя так нагло потому, что чувствовал за собой силу.

Свободных мест в камере было немного, и все °ни находились близко к отхожему месту. Но Степан в арестантские верхи не лез, и биться за место под солнцем у него желания не было.

Он забрался на свободное место на нижнем ярусе- Здесь не было ни матрацев, ни одеял, только голые, отшлифованные телами доски. Немного подумав, скинул туфли, сдвинулся к изголовью своего лежака, сел, подобрав под себя ноги.

Рядом с ним, подложив под голову руки, лежал тощий старик с желтизной в седых волосах. Узкое изрытое морщинами лицо, землистый цвет кожи. Глаза закрыты, веки болезненно дрожат, подбородок мелко трясется. Степан глянул на него мельком: его внимание было занято очкариком, чувствовавшим себя беззащитным перед нахрапистыми армянами.

– Тебя?! За изнасилование?! – под хохот своих дружков прыскал со смеху плечистый.

– Может, тебя самого изнасиловали? – держался за живот пухлый и глазастый.

– Да нет, никто никого не насиловал, – чуть не плача от обиды, мотал головой очкарик. – Просто они хотят, чтобы я на ней женился…

– Ну, тогда тебе повезло. После того, что они с тобой сделали, они обязаны на тебе жениться. Какое благородство! – веселил толпу плечистый.

– Я ни в чем не виноват!

– А вот я думаю, что ты врешь. Думаю, что ты ее все же насиловал!.. А знаешь, что за такие дела бывает?.. Пошли, я покажу тебе, что бывает у нас за изнасилование…

– Не надо ничего показывать. И не вру я. Воры уже во всем разобрались! – заявил очкарик.

– Какие воры? – оторопел от неожиданности армянин.

– Архимед им сказал…

– Архимед?!

– Да, он вор в законе… Он дядя мой родной.

– Архимед?! Твоя дядя? – широкоплечему пришлось рукой подправить отвисшую нижнюю челюсть, чтобы вернуть ее на место. – Ты за свои слова отвечаешь?

Степан не знал, кто такой Архимед. Впервые о нем слышал. Но, судя по реакции армянина, в уголовной иерархии тот обладал большим весом. Да и титул законного вора говорил сам за себя.

– Да, отвечаю. Он родной брат моей матери.

– Тогда почему ты здесь? Если не виноват? Что, на девку эту наехать нельзя?

– Архимед сейчас в зоне; пока с ним связались, пока ответ пришел… С ней поговорят. Меня скоро выпустят.

– Ну, смотри, чувак, если ты насчет Архимеда соврал, то жить тебе недолго. До смерти тебя залю-бят, понял!

– Да нет, не вру я, честное слово!

– Ну, пока поверим, а там видно будет…

Армянин решил не пытать судьбу и отстал от очкарика. Более того, нашел ему место поближе к окну. А кучерявого хлопчика с помидорным носом отправил на лежак возле самого сортира.

Шумная армянская компания перебралась за стол. Приближалось время ужина, а у них были собственные припасы. Степан уловил сильный запах суджука, и у него потекли слюнки. К счастью, адвокат успел передать ему посылку от сестры, а там и колбаса сырокопченая, и копченый окорок, и сыр. Свежие булочки, варенье, конфеты…

С помощью нитки он отрезал пару кусков окорока, хлеба, сделал два бутерброда. Старик лежал с закрытыми глазами, но Степан заметил, как зашевелились ноздри его носа, уловившего мясной аромат.

– Эй, отец, давай, присоединяйся! – сказал парень, легонько толкнув старика в плечо.

Тот открыл глаза, с трудом приподнял голову с болезненной слабостью посмотрел на Степана, перевел взгляд на бутерброд.

– Благодарю, – еле слышно проговорил он.

Прошло минут пять, прежде чем он смог сесть, опершись спиной о стену. Движения вялые, немощные. Он с трудом откусил кусок бутерброда, долгодолго пережевывал его, думая о чем-то своем. Степан не беспокоил его расспросами. Упаковав сумку, он обулся и только тогда лег, вытянувшись во весь рост. В такой позе можно лежать и в туфлях.

Он и не заметил, как уснул. Но сон его нельзя было назвать крепким. Он слышал, как арестанты разговаривали, ходили по камере, как пользовались «чашей Генуя», но все это происходило, казалось, где-то вдалеке от него. Но вот жесткая действительность коснулась его самого. Отодвинув ноги старика, к нему подсел плечистый армянин. Степан открыл глаза, почувствовав опасность.

Самопровозглашенный пахан смотрел на него хмуро, исподлобья, на губах коварная ухмылка. Рядом с ним, потирая кулаки, топтались трое.

– Вот что я тебе скажу, чувак! – скривился армянин. – Привет тебе от Ачаба!

Степан не изменил положение своего тела, но внутренне напрягся. Он догадывался, что в тюрьме с него спросят за оскорбленного вора, но не думал, что это случится так скоро.

– А ты ему от меня привет передашь. Если не свалишь…

– Ты мне угрожаешь?

– Нет, я тебя предупреждаю.

– Ты вора законного обидел. Теперь мы тебя обижать будем.

– Ну, попробуй.

– Не сейчас, потом.

Широкоплечий только сделал вид, что собирается подняться, но вдруг резко выбросил вперед левую руку. И прозевай Степан этот момент, тяжелый кулак врезался бы ему в пах. Но он был начеку, поэтому смог блокировать руку неприятеля. И тут же ответил. Это был удар по левой почке, направленный, сконцентрированный. Армянин даже не успел взвыть от боли. Стиснув зубы, повалился на левый бок, в пустоту, где только что лежал его противник.

Степан вовремя вскочил на ноги. Дружок широкоплечего попытался ударить его пяткой в челюсть. Это был красивый и очень мощный удар, с разворотом, в падении на руки, снизу вверх. Чувствовалось, что парень всерьез занимался карате. Но ведь и Степан знал в этом толк, к тому же он прошел войну… От удара он ушел шагом назад. И когда армянин упал на руки, догнал его пяткой, врезав по копчику. В этот момент Королькова поймал в свои медвежьи объятия тяжеловесный борец. Он взял его под мышки и стал давить с такой силой, что у Степана затрещали ребра. Но при этом у него оставались свободными руки. Но как быть, если невозможно замахнуться для убойного удара? Увы, выбор в этом случае невелик. И очень опасен. Для противника… Степан провел запрещенный удар – пальцами ударил борца по глазам. Несчастный застонал от боли, выпуская его из захвата. В этот момент Степана с силой ударили сзади.

Он упал, головой стукнувшись об угол стола. Пытаясь подняться, пропустил удар ногой. На этот рухнул на стол спиной, также больно ударившись Но при этом под руку попалась кружка. Ею он ударил нападавшего – ручкой точно в кадык. Закон войны – если не ты, то тебя…