Страга Севера - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Алексеев cтр.№ 33

— Пообедать бы не мешало, — подыграл Нигрей. Полковник молча полез через крапиву в дверной проём, оставив их без ответа.

— Оборудование и приборы разгрохали… — заворчал он. — Разворовали… Хорошо, хоть трубу не утащили. Документация на оборудование тоже потребуется! Что же ты, брат, сразу мне не сказал про эту станцию? — укорил он начальника.

— Дорога хорошая, я быстро привезу! — заверил тот.

— Давай, — разрешил полковник. — Одна нога здесь — другая там…

Едва «УАЗ» отъехал, Арчеладзе подтолкнул эксперта:

— Теперь ты! Быстро! Мне нужно знать всё, что делали на этой станции, где какие приборы стояли, зачем. Про каждую гаечку расскажи! А ты, Нигрей, напиши акт. Только профессиональный, понял?

— Понял, — спокойно проронил Нигрей.

При первом, поверхностном осмотре остатков оборудования эксперт сразу же выявил лишний отводок от трубы нефтепровода с фланцем, закупоренным толстой стальной плитой на тридцати болтах. Тут что-то стояло, возможно, какой-то массивный агрегат, не имеющий функционального назначения для станции. Когда же эксперт осмотрел груду металлолома, сваленного в углу, то нашёл основание этого агрегата, точно совпадающего по болтам крепления с фланцем. Он сохранился лишь потому, что весил пару центнеров и навряд ли мог пригодиться в хозяйстве. Однако внутренности чугунного изделия были вырваны ломом и, по всей вероятности, были латунными — осталось уплотнительное кольцо.

Цветные металлы ценились теперь чуть ли не на вес золота.

Эксперт определил, что найденное основание агрегата являлось нижней частью какого-то клапана, рассчитанного на высокое давление. Полковник распорядился взять пробы с бетонного пола, со стен, потолка и части агрегата для металлометрического анализа и, жалея, что находку нельзя увезти целиком, вышел на улицу.

Плакало российское золото! Вот откуда убежало оно, соединясь с «чёрным золотом». Неужели та американская сыскная фирма, что бралась найти исчезнувшую часть казны, сразу же нашла её след и потому отказалась работать, несмотря на хороший процент?

Россия в буквальном смысле вылетела в трубу.

Эксперт заканчивал фото — и видеосъемку окрестностей станции, когда на дороге показался «УАЗ». Начальнику нефтеперекачивающей станции дали подписать акт, и тот тут же развернул походную шашлычницу.

Шашлыков отчего-то не хотелось, но запах был одуряющим и будил у полковника его кавказскую часть крови. Нигрей и эксперт взялись помогать хозяину — раздували фанеркой угли, переворачивали шампуры и глотали слюнки. Полковник же, сначала прогуливаясь, направился по отчуждённой полосе земли в сторону границы, а потом незаметно разошёлся, погруженный в нелёгкие размышления, и отшагал километра четыре. Засыпанная землёй труба, эта кровяная жила, резала пространство, словно инверсионный след самолёта. Лента земли шириной в полста метров летела через леса, поля, взгорки и была совершенно мёртвой: здесь позволялось расти лишь чертополоху, который выжил другие травы. Любой же кустик или деревце беспощадно вырубались. Нельзя было ничего сажать, сеять, переезжать в неустановленном месте, строить, разводить костры…

Нельзя было делать ничего на этой земле, отчуждённой и превращённой в какую-то ничейную полосу.

Полковник не был никогда земледельцем, не имел даже дачного участка; более десяти поколений Арчеладзе служили России, будучи воинами. Однако сейчас он ощутил мертвящий дух, исходящий от этой пустой, во имя чего-то отторгнутой земли. Ему показалось, что он идёт по кладбищу, где хоронят снятый слой грунта, заражённый радиоактивными выбросами.

На мёртвую землю он насмотрелся в Чернобыле. Эта, на первый взгляд безопасная, ничем не отличалась… Из земли выделялся стронций в виде белёсого порохового налёта.

Начальник НПС догнал его на машине встревоженным, однако успокоился, видимо решив, что ревизор горит от служебного рвения и готов пешком обходить трассу.

После первого тоста хозяин попросил разрешения снять железо с крыши станции, — мол, по конфигурации у него дом точно с такой же крышей и не нужно перекраивать листы.

— Снимай, — разрешил полковник. — Всё равно пропадёт.

После второго тоста и второй партии шашлыков начальник НПС решился осторожно намекнуть, что железобетонные плиты перекрытия вроде бы получаются совсем ни к чему на списанной станции. Полковник согласился.

— Ну, если нет крыши и перекрытий — зачем нужны стены? — отважился хозяин, когда выпили по третьей. — Я посмотрел: кирпич белый, крепкий, а раствор между ними слабый. Разобрать можно.

— Раз пошла такая пьянка — режь последний огурец! — провозгласил Арчеладзе. — Разбирай!

— А трубу я прикажу засыпать, чтоб всё чисто.

— Засыпай! Чтобы и следа не осталось!

Из людей, как из отчуждённой земли, тоже выделялась белая пыль стронция.

После шашлыков сразу же поехали на аэродром. Прежде чем распрощаться с гостеприимным хозяином нефтепровода, полковник посоветовал, если понадобится, выкопать все трубы и взять на себя. Или вообще приватизировать и станцию, и нефтепровод, пока кто-нибудь не опередил.

И оставил его в полном недоумении.

В Москву прилетели около семи часов вечера. Хотелось поехать домой, выпить соды и лечь: от шашлыков всю ночь мучила изжога. Однако он, сглатывая горечь, сел в свою машину и без всякого сопровождения отправился по адресу, где жил ещё один исполнитель перекачки золотого запаса Сергей Васильевич Жабин. В Ужгороде он заразился мстительным чувством, которое теперь перерастало в тихую злобу. Ко всему прочему, моделируя в своём воображении примерную схему изъятия части государственной казны, он попытался представить главное лицо в этой операции — инициатора и руководителя. И тот образ, что нарисовался в сознании, разочаровал и неприятно поразил его. Это должен быть человек, по внутренней и внешней сути очень похожий на «папу». Только такой, невидный, тихий, скрытный, умеющий вовремя уйти в тень, чтобы потом вовремя же выйти из неё; человек, имеющий невероятную твёрдость воли, какую-то глубинную внутреннюю способность влияния на первых лиц в государстве и возможность управлять, не будучи официальным должностным лицом. Таким статусом обладали умудрённые прозорливые старцы, начальники тайных канцелярий. Ни один гладко зачёсанный, холёный и напомаженный член ЦК не мог бы управиться с такой задачей столь оригинально и блестяще. Все они так или иначе выросли из «начальников НПС», умели когда-то молниеносно организовать шашлыки и под них выклянчивать себе железа на крышу или должность повыше.

Образ «папы» втемяшился в голову и, как всякая навязчивая идея, медленно обволакивал сознание подозрительностью и недоверием. Полковник знал, что так нельзя — выполняя задание «папы», его же и подозревать, что это, наконец, непрофессионально: не имея абсолютно никаких улик и фактов, выдвигать подобные версии. Мало ли что взбредёт!