А жизнь так коротка! - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колычев cтр.№ 61

– Булат... – ответил за него телохранитель.

– Булатников, Леонтий, – кивнул, соглашаясь, Леон.

Граф сразу все вспомнил. Его взгляд немного полегчал. Но по-прежнему оставался хмурым.

– Знаю тебя, но издалека... Вот и свиделись... – грудным голосом изрек он. – Зачем тебе моя дочь?

– Влюбился, вот...

– Да, Наташа девка красивая, лучше всех... А ты ей нужен? – в упор спросил Граф.

– Не знаю, – не смутился Леон. – Не спрашивал... Я к ней вообще не подходил...

Во двор въехал огненно-красный «Порше». Наташа. Она остановила машину возле отцовского «Мерседеса», вышла, осмотрелась и увидела Графа. И направилась к нему. Но тот остановил ее взмахом руки. И махнул, показывая на подъезд. Иди, мол, домой, сейчас приду... Наташа ушла.

– А почему ты к ней не подходил? – возвратился к разговору Граф.

– Так вышло...

– А может, боишься?..

– Может, и боюсь, – не стал отрицать Леон.

– Кого? Ее или меня?..

– Ее... А вдруг прочь погонит?..

– Может, и погонит... А может, нет... Ты ее не бойся, ты меня бойся... Ты у меня спроси, нужен ты ей или нет?.. Не нужен ты ей, понял?..

Леон угрюмо молчал.

– Ты, Булат, пацан нехилый. Наслышан я о тебе. Много ты мне помог... Но и ты же у меня в долгу был?..

– Был...

Леон вспомнил следственный изолятор и зону. Петухам там не жизнь, сплошное мучение. А ведь он мог оказаться в касте «неприкасаемых». И только вмешательство Графа спасло его задницу. Нельзя этого забывать...

– Теперь мы квиты... Ты мой пацан, не вопрос. Но мой тебе совет: забудь о Наташе, не для тебя она... А хочешь, она сама тебе это скажет?..

Граф был выше Леона по положению, намного выше. И он мог легко отшить его от дочери. И он отшивал его. Но чувствовал себя при этом не совсем удобно. Пусть Леон всего-навсего «бык», а он главарь мафии. Но они на одном корабле и вперед одним курсом идут. Чтобы сгладить неловкость, пригласил его в гости к Наташе. Пусть она расставит все по своим местам... Леон не отпирался.

В ее квартиру они вошли вдвоем – телохранителям туда хода нет. Наташа ждала отца: из кухни доносился ароматный запах кофе. Она вышла навстречу Графу, подставила щеку для поцелуя, сама чмокнула его в подбородок. И только после этого заметила Леона.

Наташа была в бежевом пуховом свитерке и джинсах, туго облегающих ее великолепные ноги. Волосы подобраны высоко, изящная шея обнажена, маленькие золотые сережки с брюликами в нежных розовых ушках. Лицо красоты неописуемой, эти глаза, эти губы... Мощные магнетические волны ее очарования сдавили Леону грудь – дышать стало тяжело.

В ее глазах появилось узнавание.

На Леоне была новая кожаная куртка, расстегнутая настежь, цепь золотая в палец толщиной – в знак его былых заслуг Вагонетка разрешил ему носить желтый металл. Печатки золотые на пальцах, «Ролекс» за штуку баксов на запястье – все как положено уважаемому пацану. Джинсы широкие из фирменного магазина, туфли австрийские оттуда же. Прическа короткая, аккуратная, дорогим одеколоном спрыснут. Только представительным его вид никак не назовешь – особенно это чувствовалось сейчас, под взглядом Наташи. Ни интереса к себе, ни тем более восхищения он в ее глазах не увидел. Она рассматривала его с вежливым равнодушием.

– Наташа, ты помнишь, кто это? – спросил Граф, кивком головы показывая на Леона.

– Ну, конечно, это мой спаситель, – отозвалась она. – Я должна это помнить.

Она нехотя подошла к Леону и протянула ему руку. Последняя молодежная мода – девушка здоровается за руку с парнем. Наверное, у них в институте так принято.

Леон бережно принял в свою ладонь ее ручку. И тут же потерял ее: Наташа поспешила убрать руку. И вообще, она чувствовала себя с ним крайне неловко. И ей явно хотелось поскорее избавиться от него.

Он готов был провалиться сквозь землю. Голова закружилась, душу сжало предчувствие катастрофы.

– Он что, мой новый телохранитель? – старательно избегая встречаться с ним взглядом, спросила она.

– Нет, – покачал головой Граф. – Леонтий пришел просить твоей руки и сердца...

В его голосе звучала плохо скрываемая ирония.

– Что? – не сразу поняла Наташа.

– Леонтий влюбился в тебя, моя дорогуша... Как ты на это смотришь?

– Ну, знаете!.. – вспылила она и, резко вдруг развернувшись, скрылась в комнате.

Глупейшая сцена. Радужные надежды Леона окрасились в черный цвет. Наташа не принимает его – он для нее чужой.

Граф скрылся в комнате вслед за дочерью. Леон остался в прихожей. Ему бы уйти, да ноги приросли к полу, и тело как отсыревшая колода – деревянное, непослушное. И мысли теряются от стыда. Надо же так опозориться... Лучше бы его в покушении на Графа обвинили и в бетон закатали, чем такое унижение...

Наташа появилась минуты через три. О чем она говорила с отцом, Леон не знал. Но зато хорошо слышал, что сказала она ему. – Ты, Леонтий, конечно, извини, – старательно пряча взгляд, сказала она. – Парень ты хороший... Но ты не ходи за мной, не надо... Не нужен ты мне...

Язык не слушался его, в глотке пересохло – ничего не мог сказать Леон ей в ответ. А если бы и мог, то не успел: с последним словом Наташа снова исчезла.

Зато появился Граф.

– Ну вот, видишь, Булат, что я тебе говорил?.. – похлопал он его по плечу. – Не нужен ты Наташе... Ко мне какие предъявы?..

– Баран я... Самому надо было догадаться...

Точно, баран. Влюбленный идиот, сам во всем виноват...

– Ну ничего, ничего, все мы человеки... – покровительственно заметил Граф. – Любовь – это тебе не просто так, тут фарт нужен...

– Точно, не повезло... Пойду я...

Граф, конечно же, удерживать его не стал.

* * *

Квартира ему нравилась. Трехкомнатная, в новом доме, евроремонт дорогущий с умом сделан – шабашников нанимал. И мебелью дорогой он дом обставил. Все удовольствие на пятьдесят тысяч долларов потянуло. Почти все свои деньги выложил. Мало того, «БМВ» продал – на обычную «девятку» пересел. И вот она, отдельная благоустроенная квартира. Только Леон ее своей назвать не мог. Это подарок брату.

Совсем плохой Иван. Дубинами его искалечили, пулей грудь прошили – чудом на том свете не оказался. Из больницы уже давно вышел, а оклематься до конца никак не может. До сих пор с палочкой ходит, дышит с натугой. О каком карате может быть речь?..

Не одобрял Иван его выбор. Никак не думал, что брат станет бандитом. Но пришлось смириться. Были на это причины. А потом деньги. На брата и его семью Леон не скупился. Хотя квартиру покупать ему не собирался, себе на жилье зарабатывал.