Танцовщица в луче смерти - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Михайлова cтр.№ 25

– Может, вместе?

– Да мне неохота.

– Если совсем между нами, у меня с собой пара бутылок пива.

– Мне нельзя. У меня сотрясение мозга.

Сергей деловито выложил продукты из своей сумки, заглянул в большой и действительно далеко не пустой холодильник, выбрал мисочку с кусками жареной курицы, помидоры, огурцы, домашние пирожки. Умело накрыл тумбочку рядом с кроватью Артема, придвинул стул и жестом фокусника извлек из кармана кожаной куртки бутылку пива.

– А сотрясение мозга в чем выражается? – деловито спросил он.

– Противно, – поморщился Артем. – Голова чужая, тормозит, не варит, болит... Ну, вот есть совсем не хочется. Тошнит.

– Да? То есть хуже вроде не бывает, так? А если глоточек? Вдруг станет лучше?

– А вдруг станет, – улыбнулся Артем. – Плесни в кружку. Она, правда, одна.

– Да мы из горла, мы к тонкостям не приучены, нам сотрясение не грозит. Нет предмета для сотрясения.

Артем отпил несколько глотков пива, даже пожевал бутерброд. Потом посмотрел прямо другу в глаза.

– Что ты думаешь обо всем? Я идиот?

– Старик, я для таких выводов слишком мало знаю. У Юльки твоей никакой информации, одни эмоции. Поговорил с главным свидетелем, она же причина происшествия – девушкой Катей, – у нее получается, что ты большой рыцарь. Имею в виду спасение ее юной жизни, не говоря о невинности. Но по делу, конечно, есть вопросы.

– Сережа, какие вопросы? Я все испортил. Крышу снесло. Пошел с ними в это кафе выпить, поговорить, потом увидел их рядом с этой девушкой... ну, как тогда, той ночью... Один худой, с усами, в профиль, другой широкий со спины, она тоненькая...

– Я понял, наложение кадра. Убийцы и беззащитная жертва. Эта Катя, кстати, после допроса, уже в сквере за отделением, будучи в хорошем расположении духа, одну «феньку» мне показала. Она, оказывается, имеет обыкновение гулять поздно в одиночестве. Девушка симпатичная, броско одетая... Так вот она в течение нескольких секунд снимает свой сапог с дичайшей металлической шпилькой и калечит все живое. Ну, то есть то, что к ней лезет. Не уточнял, сколько у нее жертв, обращались ли они за помощью в органы и так далее... Но она написала заявление, что Роман Степанов и Василий Николаев приставали к ней с целью сексуального домогательства. Когда поступит заявление от тебя, мы приложим к нему историю болезни, они могут даже получить срок за хулиганство...

– И уйти от ответственности за изнасилование и убийство.

– Молодец. Мыслишь практически профессионально. Да, если они убийцы, о чем мы пока не знаем, то это способ спрятаться.

– Кошмар. Тебе не кажется, что такого придурка, как я, свет не видел? Что делать?

– Артем, если говорить серьезно, если тебе действительно кажется, что это они, надо идти на мировую, заявлять, что перепил, напал первым по недоразумению, зла на них не держишь. И мириться, и встречаться, а я уж позабочусь, чтобы за ними присмотрели. Вообще-то преступники такого рода попадаются чаще всего на аналогичных преступлениях. Надо бы узнать, кто третий, возможен вариант с «приманкой»...

– Это что?

– Девушка-полицейский.

– У тебя есть бумага, чтобы написать такое заявление? Ну, что я напал, а они защищались.

– К тебе придет паренек, который это дело ведет. Когда выписывают?

– Надеюсь, скоро.

– Больничный будет?

– А что?

– Вдруг придется по этому делу со мной куда-то съездить, ты как?

– Я поеду.

– Интересно, что Юлька скажет по поводу того, что ты обидчиков прощаешь?

– Они с мамой добьют меня.

– Да. Они, женщины, страшны в гневе.

...Поздно ночью, когда Юля устало и счастливо откинулась на подушки, Артем вдруг почувствовал перед ней страшную вину. Он всегда был честен с ней. А сейчас постоянно лжет, а она об этом не догадывается. И он заговорил, испытывая одновременно облегчение и сознание собственной жестокости.

– Юля, я сейчас тебе кое-что расскажу. Я давно должен был это сделать. Просто считал, что обязан тебя поберечь. А сейчас все так складывается, что я вроде бы перед тобой нечестен. Я живу странной, даже страшной жизнью. И мне нужна твоя помощь.

В эту ночь они не спали ни секунды. Юля без раздумий отправилась за мужем в лабиринт событий, тайн и горя. Любая банальность в такие минуты способна обернуться истиной. Чужого горя не бывает – вот что вдруг почувствовала Юля.

Вадим Петрович Ковров в атласном черно-белом халате пил кофе на террасе своего особняка и думал о женщинах. Он думал о них всегда и не только похоти ради. Он выстраивал политику отношений с женой, дочерью, с прежними любовницами, нынешними и потенциальными. Женщины для него всегда были существами, представляющими большой интерес, украшающими его жизнь, сильно ее усложняющими, временами даже опасными. Почему они не могут просто доставлять и получать удовольствие? Ну, почему нужно все обязательно запутать и испортить, чем, к примеру, в последнее время без устали занимается его благоверная Елена Васильевна. Она прекрасно понимает, что ему известно, как она собирает о нем все сплетни, добывает информацию о его доходах и расходах, она даже общается с его политическими и прочими врагами. Скорее всего, развод неизбежен. Она начнет судиться за имущество. Слетится вся эта журналистская братия, всплыть может что угодно. То есть – развестись неплохо бы, но последствия непредсказуемы. Надо бы попытаться ее утихомирить. Хотя бы ради дочери. Дочь... Варвара давно уже превратилась в полузнакомую, не очень молодую женщину с требовательным, вздорным характером. Слишком крупная и слишком вульгарная, на его вкус, она пристрастилась ездить по зарубежным курортам. Вадим Петрович брезгливо поморщился, вспомнив пошлые снимки, на которых раскрашенная, расфуфыренная Варя валяется на кровати дорогого отеля на юге Франции, позирует на пляже в Греции, нежно треплет загривок своего мужа, тусклого, по сути, типа, который, тем не менее, считается одним из самых успешных адвокатов в стране. Не без помощи тестя он стал и одним из самых дорогих адвокатов. Известно, как выигрывают дела зятья богатых политиков и чиновников... Совсем не так, как Плевако. «Все продажные», – сокрушенно подумал Ковров.

Насколько изящнее и утонченнее дочери выглядит его любовница, Виктория. Дочь нищей алкоголички неизвестно от кого... Вот как бывает. В ней есть и стиль, и чувство меры, и достоинство... И эта ее особенность уходить от него в свою непроницаемую, темную, колючую тайну. Он ничего о ней не знает: как она к нему относится, что она о нем думает, о чем она думает вообще... Он не знает, принадлежит ли Виктория ему, когда она ему отдается... У них отличный секс, но если называть вещи своими именами, она просто работает, как профессионал. Сейчас он Вику содержит, он ее обеспечил настолько, что она может ни в чем себе не отказывать (кое-что станет шоком для его законной жены), но хочет ли он связать с ней свою жизнь всерьез? Вадим Петрович прикрыл глаза, вспомнил запах кожи Виктории, ее горячее дыхание, ее неожиданно прямой и открытый взгляд... Пожалуй, он хочет, чтобы она не уезжала из его дома по утрам. Вот только одно... Он должен в ней сломать, преодолеть... эту ее проклятую гордыню. Ей придется пойти ему навстречу... Она знает, о чем речь.