Две причины жить [= Последняя песнь трубадура ] - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Михайлова cтр.№ 51

— Зачем?

— Марианна, мне не хотелось бы вам напоминать, но и вы, и ребенок находитесь сейчас на моем содержании. Поэтому давайте обойдемся без ваших попыток меня уколоть.

— Пошли.

В маленькой детской на ковре играл с кубиками прелестный крепкий малыш с глазами Андрея. Он уставился на незнакомую тетю и вдруг ласково улыбнулся. У него появились ямочки на щеках.

— Пливет, — сказало это чудо-юдо.

Дина сжала кулачки так, что ногти больно впились в ладони. Руки сами тянулись поднять малыша, прижать к себе. «Спокойно, — велела себе она. — Стоять».

— Привет, дорогой. Ты как поживаешь?

— Здолово, — почти басом сказал парень.

— Вот и хорошо. У меня там в сумке кое-что есть. Сейчас принесу. — Дина повернулась к приятной женщине, которая наблюдала за ними. — Вас зовут Нина Васильевна, я знаю. А я Дина. Думаю, мы будем встречаться. Я оставлю вам разные телефоны, по которым следует звонить, когда возникнут проблемы или просто вопросы.

Гувернантка взяла книжечку с телефонами, малыш получил свои игрушки и отправился их изучать. Дина вновь осталась наедине с Марианной.

— Марианна, сейчас я скажу то, из-за чего приехала. Вам сегодня нужно побыть дома. Это не нарушит ваши планы?

— Смотря в чем дело.

— К вам приедет врач.

— Я не вызывала. Я здорова.

— Это не так. Врач лечит алкоголизм — в клинике или амбулаторно, все зависит от степени запущенности.

— Да вы что! Да как вы смеете мне диагнозы ставить! Я врач по образованию, между прочим, и знаю, что здорова. Могу — выпить, могу — нет.

— А говорите — врач. Человек, испытывающий непреодолимое желание выпить рядом с маленьким ребенком, не может быть здоровым. Даже если бывает трезвым.

— Я не буду лечиться. Без моего согласия это невозможно. По закону.

— По закону мать, страдающая алкоголизмом, может быть лишена родительских прав. Я не пугаю. Я прошу вас попробовать. Использовать свой шанс. Не получится здесь, вас устроят в хорошую клинику за рубежом. Марианна, оставьте враждебный тон. Вы в беде. Ребенок ваш в беде. Я просто не могу вас так оставить: Андрей меня не простит. Я потеряла многих близких. Я потеряла ребенка. Поверьте: никто не уходит от нас окончательно.

Марианна плакала.

— Я буду ждать вашего врача. Простите меня за грубость. Не думала, что мы кому-то на этом свете нужны. Тем более вам.

Машина Сергея остановилась у Киевского вокзала.

— Успели, — сказал Сергей Дине.

Они вышли на перрон, когда поезд уже прибывал.

— Сережа, давай стоять прямо у первого вагона. Я, конечно, хорошо его помню, но он мог измениться. Все-таки из тюрьмы.

— Да я сам боюсь пропустить. В общем, не сводим глаз. Тем более народу здесь критическая масса.

Дину трясло от волнения. О том, что Александра Блинова спешно выпустили и он уже едет в Москву, Сергей узнал буквально несколько часов назад. Они на всякий случай даже родным его сообщать не стали. А вдруг это ошибка или что-то не получится. У его матери больное сердце. Отец умер год назад от горя.

Поезд медленно приближался, встречающие засуетились, когда он остановился, Дина даже на цыпочки встала, чтоб лучше видеть.

— Вот он! — вдруг звонко закричала она. — Сережа, смотри, это же Саша!

Среди оживленных или озабоченных людей с чемоданами и сумками медленно шел молодой мужчина в спортивном костюме с маленьким рюкзаком за спиной.

— Саша! Блинов! — позвала его Дина.

Он подошел к ним и растерянно улыбнулся.

— Ну и встреча. А меня вчера утром как обухом по голове: собирайся, на выход. Выпустили, значит.

— Ты вообще рад или еще не въехал? — уточнил Сергей.

— Знаете, ребята, я эти годы думал, что меня просто нет. Кончился Сашка Блинов. Даже своим писать перестал.

— Пошли в здание, кофе попьем, — предложила Дина. —Там и поговорим.

Когда Александр выпил вторую чашку кофе и немного пришел в себя. Сергей спросил:

— Как было-то? Очень тяжко?

— А ты как думаешь? Два раза по зоне фотку мою в майорской форме распространяли. Это смертный приговор. Первый раз меня товарищ спас. Он уже двадцать лет ни за что сидит. Мастер спорта по борьбе. Он у них в авторитете. Второй раз начальник зоны в изолятор запер. Месяца два в нем прокуковал. Там узнал, что батя умер. Не дождался, значит. Я вены резал. Не вышло. Откачали.

— Да ты что! — вмешалась Дина. — У тебя дочь, Анастасия. Тебя все ждут, но пока не знают, что ты приехал. Все вышло так внезапно, мы побоялись сообщать. А вдруг информация неточная.

— Анастасия, — слабо улыбнулся Александр. — Мне жена снимок прислала. Я посмотрел — душа вон. А потом думаю, зачем ей такой отец? Писать перестал. Решил, может, Валя, жена, кого-то встретит. Пусть жизнь свою устроит.

— Ну ты завел, — не выдержал Сергей. — Пусть то да это. Как будто такие мужики, как ты, на дороге валяются.

— Не валяются, — решительно сказала Дина. — Вставайте, поехали. Расселись, как на пикнике.

В машине Александр спросил:

— А что случилось-то? С чего вдруг пересмотр?

— Взяли заказчика убийства Сидоровой. Он тебе знаком.

— Князь, что ли?

— Он самый.

— А кто Ирку порешил?

— Киллер. С собой покончил.

— Ничего себе. А как Жора Сидоров? Колька Ершов?

— Георгий Сидоров будет, скорее всего, привлечен. А Колька… Иных уж нет.

— Понятно.

Они подъехали к дому на Мосфильмовской. Александр был очень бледным.

— Ноги ослабли, ребята.

На звонок в дверь открыла мать. Долго не могла произнести ни слова. И вдруг со стоном упала перед сыном на колени. А из другой комнаты уже спешила жена с маленькой дочкой на руках. Дина и Сергей тихо спустились по лестнице и сели в машину.

Князева перевели из тюремной больницы в отдельную камеру. На первом же допросе он сказал следователю:

— Я буду сотрудничать. Я расскажу то, что вы сами сроду не нароете. Только сначала одна просьба.

— Вы что, условия мне ставите?

— При чем тут условия. Просьба. Один звонок. В долгу не останусь.

— Хорошо. В моем присутствии.

Домашний телефон Наташки не отвечал. Он позвонил на мобильный, который сам же ей подарил. Она ответила сразу, он будто наяву увидел ее чудесный рот, раскрытый в широкой улыбке. Неужели обрадовалась?

— Наташенька, — сдавленно произнес он. — Это я. Узнаешь? Это Слава.