Ярость on-line - читать онлайн книгу. Автор: Александр Романовский cтр.№ 5

Эта скромная победа дала Ордену передышку и возможность для маневра. Череп незамедлительно усилил натиск на противника. Традиционная ориентация, помимо всего прочего, обусловила мощный силовой момент. В частности, Орден считался многочисленней. Соответственно, в нем состояло много больше исполнителей — простых боевиков, чьими руками вершились темные дела. Череп панически боялся конкуренции (внутри собственной группировки в том числе). «Всадники» же делали упор на светлые головы, которые не всегда имели в своем распоряжении крепкие кулаки. Это помогало вести бизнес, ослабляя, с другой стороны, группировку физически. Так что Орден не терял надежды.

Как говаривал Череп:

— Боевой дух силен как никогда! Мы еще повоюем!

Но Курт, бесшумно исследуя коридоры штаб-квартиры Ордена, слышал и менее оптимистичные высказывания. Кое-кто из боевиков ворчал, что, дескать, им «эта война поперек глотки стоит. Пора с этим завязывать!». Впрочем, беседовали на подобные темы лишь в обществе доверенных товарищей, да и то вполголоса. Бунта на корабле пока не предвиделось. Мало того, что все боялись Черепа (он-то, по большому счету, и воплощал собой весь Орден целиком), — на страже его интересов стоял грозный метаморф. Убийца убийц, как его за глаза называли. В положении Волка не имело смысла проявлять инициативу. Он присматривался, прислушивался, запоминал.

А гангстерская война тем временем набирала обороты, словно огромный паровоз, несущийся по рельсам, — все быстрее и быстрее, опережая свист собственного котла…

Что касается полиции или другой исполнительной власти, то Нижнее гетто и прежде, пытаясь нащупать опору в лице государства, лишь чудом не падало в пучину анархии. Департамент полиции охотнее интересовался тем, что происходило в благоустроенных Ульях, предоставив «нижним» решать проблемы, как им заблагорассудится. От закона и гражданских прав остались одни названия. Закон исполнялся лишь тогда, когда за ним маячила карающая длань. Если угроза репрессий исчезала, улетучивался и смысл поступать так, как предписано законом. В общем, в Гетто право скатилось до первобытного уровня — обычаев и общепринятых правил. «Нижние» выдумывали и соблюдали только такие законы, какие сами желали соблюдать. Химеры, появившиеся на свет, были достойны докторской диссертации (что, кстати, кто-то в Ульях уже сообразил).

Впрочем, нельзя сказать, что полиция отсутствовала в Гетто как таковая. Полиция в Гетто имелась (более того, ее сотрудники получали плату). Просто она не бросалась в глаза. Легавые предпочитали стоять в стороне и наблюдать, как граждане разрешают споры наиболее приемлемыми для них способами. К чему мешать добрым людям? Гангстерская же война представляла собой феерическое зрелище.

Если бандиты порвут друг другу глотки, остальным будет только лучше, — таким, вероятно, был бы итог социологического опроса, если бы кто-либо догадался его провести. По здравом размышлении выходило, однако, что это не вполне верно. Территория не будет пустовать. Приход новых хозяев и передел собственности всегда связан со слезами и кровью. Череп был плох, но кто-то мог переплюнуть и его.

Эти «кто-то» составляли компанию полиции, облюбовав места на галерке. Другие бандформирования проявили завидную дальновидность и стойкость, не позволяя втянуть себя в драку. Череп помалкивал, поэтому Курту пришлось искать ответы самому. Авторитет Черепа имел достаточный вес, чтобы позволить Ордену заручиться поддержкой «коллег». Быть может, Череп гарантировал, что не станет требовать этой поддержки, если остальные гангстеры откажут в помощи «Всадникам»? Последние пытались обрести союзников, но безуспешно. Орден представлял собою грозную силу. Уничтожив «Всадников», он мог расправиться с теми глупцами, кто оказал противнику поддержку, в чем бы оная ни заключалась…

Бандитские «разборки» транслировали по головидению, — когда журналисты успевали со своими камерами к месту событий. Букмекерские конторы делали ставки на то, чье заведение будет разгромлено следующим и кто в конечном итоге выиграет войну. У враждующих группировок появились даже фан-клубы, словно речь шла о безобидном футболе. Общий счет грабежей и погромов был довольно изменчив.

Череп не оставлял попыток «нащупать» главу «Всадников», но безуспешно. Дальше так продолжаться не могло. К исходу третьей недели обе группировки были близки к истощению. Стычки и погромы случались едва ли не каждый день. «Черепа» роптали, уже почти не скрываясь, — глава Ордена и сам понимал, что ситуацию следует кардинально менять. Либо выиграть войну одним решительным броском, либо оставить «Всадников апокалипсиса» в покое.

Впрочем, альтернатива была чисто гипотетической.

Курт нервно взглянул на часы. «Клиенты» запаздывали. Никто не говорил, что рассчитать «час X» удастся минута в минуту, но и заставлять себя ждать было невежливо.

Пользуясь непредвиденной отсрочкой, Волк в сотый раз оглядел позиции — казалось, все в полном порядке. Обнаружить «черепов» было крайне непросто. Боевики притаились в тени, за оконными проемами, на проржавевших крышах. Курт чувствовал запахи живых, горячих тел, прилетавшие из тьмы через многие метры. Но, чтобы засечь местонахождение гангстеров, требовалось хорошенько приглядеться. Кроме того, «человечий дух» перекрывали прочие, более сильные запахи — к примеру, мусорных контейнеров, находившихся прямо под позицией Курта.

В рации трещал деловитый радиообмен. Кое-кто обменивался новостями, имевшими к текущей операции весьма посредственное отношение. Волк закрывал на это глаза. Не следует проявлять в работе излишнее рвение, подчиненным это не нравится.

Курт ничуть не удивился, когда глава Ордена объявил его старшим. Кто, в самом деле, мог являть неподдельную преданность, как не тот, чья жизнь постоянно висит на волоске? Кому Череп мог верить больше, нежели своему личному охраннику, чья жизнь окончится тем же днем, когда умрет глава Ордена? Кому, в сущности, можно верить больше? Решение гангстера было весьма предсказуемым, а потому не встретило ни малейшей критики. Никто в банде не питал к метаморфу ни ревности, ни неприязни, ни чувства конкуренции. По причинам, изложенным выше.

Как бы там ни было, Волк отнесся к делу со всей серьезностью. Это помогало развеяться, отвлечься от невеселых мыслей о своем положении. Даже Таран не доверял ему ничего серьезнее чьего-то убийства на арене. Курт невольно проникся ответственностью, хотя и сознавал, что это чувство крайне опасно. Да, он твердо намеревался довести операцию до конца. Думать обо всем так, словно это ему интересно и нужно, было гораздо легче и приятнее. Череп, конечно, не мог не знать таких вещей.

Вздохнув, Курт постарался сфокусировать мысли на текущих задачах. Так, позиции… Трое — на крыше, сразу за перекрестком. Четверо — на третьем этаже, напротив. Двое в «хаммере». Еще один — за контейнерами с гниющим мусором. Сам Волк стоял на балконе второго этажа. Дома здесь преимущественно пустовали. Немногочисленных и нелегальных жильцов, облюбовавших две-три квартиры, гангстеры спешно выселили. Это были не трущобы, нет. Напротив, район находился в обитаемом Гетто и целиком предназначался под снос. Через какие-то пару лет здесь мог взгромоздиться какой-нибудь фешенебельный гостиничный комплекс. А пока эта территория формально считалась вотчиной «Всадников». То обстоятельство, что вооруженный отряд «черепов» перешел границу, никого бы не удивило.