«Так, так, так…» — вспомнила былое Варенцова. Петергоф,
хмырь из управления «Z»…
Она уже не удивилась, а насторожилась, увидав в кабинете у
Зеленцова того самого хмыря. Правда, без достопамятной чёрной шляпы — в
скромном генерал-полковничьем прикиде от медицинских войск. Обстановка же в
кабинете была ещё та. Зеленцов тихо сидел на отшибе, с самого краю своего
собственного стола, а хмырь грел задом начальственное кресло, аппетитно курил
трубку и ёрзал мышью ноутбука. Не очень большого, но некоторым образом
чувствовалось — чудовищно мощного.
— Разрешите? — нейтрально обратившись к портрету
президента, притопнула каблуками ненавистных лодочек Оксана. — Здравия
желаю.
— Здравствуйте, подполковник, — ответил, не
вставая, «человек в чёрном». — Прошу садиться. А вы, полковник, —
глянул он на Зеленцова и тот мгновенно вскочил, — принесите-ка нам чаю.
Цейлонского, со сливками. И не ранее, чем через полчаса.
— Есть… цейлонского… не раньше, чем через полчаса…
Зеленцов исчез, а высокое начальство гипнотизирующе
уставилось на Варенцову.
— Вам нравится работать на капитанской должности?
— Нет, не нравится, — призналась та. — Совсем
не нравится, товарищ генерал-полковник.
— Я так и думал, — довольно хмыкнул тот. — Кстати,
можете обращаться ко мне «Максим Максимович»… Скажите, вы узнаете этого
человека?
— Да, Максим Максимович, это Федот Панафидин, —
взглянула на экран ноутбука Варенцова. — Матёрый вербовщик, международный
террорист. Сорвался однажды у меня с крючка.
А сама, близко косясь на генеральскую щёку, подумала:
«Отличная всё же маска у тебя, хмырь. Фантомас от зависти сдохнет…»
— Очень хорошо, — одобрил Максим Максимович и
щёлкнул клавишей, меняя изображение. — Ну а этот? Тоже знаком?
— Это объявленный в розыск беглый заключённый Мгиви
Балу ига-Бурум, — без запинки, как на экзамене, выдала Оксана —
Закоренелый рецидивист, имеет высокопоставленных родственников в африканской
республике Серебряный Берег.
— Отлично, — снова одобрил хмырь, двинул мышью и
вывел на экран трио: девушку-рублёвушку, чукчу в национальном костюме и
светловолосого рубаху-парня, по-есенински улыбавшегося в объектив. — Ну а
из этих персонажей кого-нибудь узнаёте?
— Ну-ка, ну-ка… — присмотрелась к чукче
Оксана. — Так это же… Мирзоев. Доверенный курьер Панафидина. Тоже, гад, с
крючка у меня ушёл…
— Ну, положим, он не гад. И совсем не Мирзоев, —
довольно проговорил генерал. — Это наш человек. Хотя очень может быть, что
двойной агент… или даже тройной… Впрочем, сейчас это не важно. Важно вот что… —
Новый щелчок клавиш, и по лицу рубахи-парня расползся чёрный пигмент. — Ну
как?
— Здорово, — искренне восхитилась
Варенцовa. — Форменный Мгиви, наш беглый зэк. Хотя… представляется более
вероятным, что это его брат. Беглый Палач от Папы Дювалье… Только бледность
что-то напала…
— А вы ничего, соображаете, — взаимно восхитился
Максим Максимович. — Это действительно Мгави, единоутробный брат Мгиви.
Принял, подлец, специальное средство, маскирует внешность под европейца… А ещё
у них в компании, — показал он трубкой в застенчивую «рублёвушку», —
некая аморальная особа по кличке Облегчёнка. Мы установили её. — Тут
генерал позволил себе самодовольно хмыкнуть. — Это Вера Дмитриевна
Степанюк, секретарша некоего Песцова, опять-таки пребывающего во всесоюзном
розыске. Мы уже два раза упускали его. Неплохая компания подобралась, а?
— Извините, Максим Максимович, — нахмурилась
Оксана. — А зачем вы, собственно, мне всё это рассказываете? Хотелось бы
знать…
— Терпение, терпение, ещё раз терпение, — воздел
палец генерал. — Я ничего не делаю просто так… Продолжим. — И он
снова пробежался пальцами по клавишам. — Прошу знакомиться, новые лица.
Лица были в количестве двух рож, мужской и женской. Женщина
— блондинка этакого скандинавского типа, отмеченная шрамом от уха до скулы.
Мужчина — породистый ариец, настоящий тевтон, какими любили изображать их
гитлеровские художники. Подбородок кирпичом, стальные глаза… Глаза, кстати,
вернее, взгляд у мужчины и женщины был одинаковый. Цепкий, оценивающий,
сверлящий самую душу.
«Ну что за душечки, — мысленно усмехнулась
Оксана. — Взять, что ли, с обоими семьями подружиться?..»
— Доктор Эльза Киндерманн, полномочный представитель
«Немецкой службы по оповещению близких родственников погибших солдат
Вермахта», — указал на белокурую ротвейлершу Максим Максимович. — А
это её родной братец Отто, технический секретарь. А теперь внимание, —
стукнул он по клавишам. — Что мы видим?
Неизвестно, что видел он, а перед Варенцовой на экране опять
предстали Эльза и Отто. Только теперь сестричка была в мундире штурмбанфюрера
СС, а братец, также затянутый в чёрное, носил в петлицах дубовые листья.
— Штандартенфюрер СС Эрик фон Кройц, первый заместитель
Сиверса, — веско прокомментировал Максим Максимович. — А это Хильда,
его жена, начальник Отдела древностей. Программа близнецов определила почти со
стопроцентной вероятностью сходство Эрика с Отто и Хильды с Эльзой, они,
похоже, с тех пор совсем не состарились. Почему — это отдельный вопрос. Главная
проблема в другом. Всех — и Панафидина, и бывших эсэсовцев, и беглого негра, и
шкуру Облегчёнку интересует наш регион. Да-да, скромная российская Пещёрка… А
конкретнее, район болот, где ведёт раскопки поисковый отряд под руководством
некоего Фраермана… к слову сказать, вора в законе. И это неспроста. Вероятно,
они знают что-то, что ускользнуло от нас…
— Вы имеете в виду, Максим Максимович, —
улыбнулась Оксана, — они знают то, что известно вам понаслышке, а хотелось
бы, вероятно, узнать в деталях?
Да, чёрт возьми, именно это я и имел в виду, —
сдержанно кивнул «Фантомас». — Вы, милочка, схватываете на лету, мы в вас,
видимо, не ошиблись, а посему… — Он вытащил из-под стола кейс, щёлкнул
номерными замками, не спеша открыл. — Сюрприз. — Распечатал папку с
грифом: «Совершенно секретно», положил на стол. — Приятный.
Это был приказ о присвоении Варенцовой звания полковника.
Когда она посмотрела, кем подписан приказ, то ясно услышала потрескивание
мостов, горевших у неё за спиной. Там, в кремлёвской вышине, билеты выдают
только в одну сторону…
— Значит, меня приняли, — улыбнулась она, — в
таинственное управление «Z»?
— Да, приняли, поздравляю, — кивнул Максим
Максимович. — Стажёром. С двухмесячным испытательным сроком.
— Полковника и стажёром? — действительно удивилась
Варенцова. — И чем же вы там таким занимаетесь?
— Терпение, терпение, ещё раз терпение, — очень
серьёзно повторил генерал. — Узнаете помаленьку. А пока у вас будет свой
информационно-дозированный фронт работ. Вы на нас посмотрите, а мы на вас. Ну
всё, завтра ровно в девять утра ждите звонка.
Вскочил, как на резинках, сунул в рот трубку, подхватил кейс
и ноутбук и этак с ухмылкой зашагал к выходу… Только затихли его шаги, как в
дверь деликатно постучали.