– А ты не понял, что ли? Она же несколько раз объясняла на «бис». Хотела, чтобы я вернула ей тебя. А раз уж мы обсуждаем эту тему, у меня к тебе большая просьба: разбирайтесь как-нибудь без моего участия.
Казанский хотел что-то сказать, передумал, хряпнул рюмку шнапса, тут влез Илья Михайлович с вопросом о компенсации и изъявил желание, похожее на мое: чтобы мы с Игорюней решили этот вопрос без его участия.
– Катя, если ты не возражаешь, я приеду к тебе завтра вечером, и мы нормально поговорим, – устало проронил Казанский. – Я тебе все объясню. Прости, что сегодня так вышло, но иначе ребята не смогли бы взять этих типов. А сейчас нам еще нужно переделать кучу дел.
Илья Михайлович со Степаном Петровичем дружно кивнули.
– И поздно уже. Я вижу, как ты устала. Мы все устали. Подождешь до завтра? Пожалуйста.
– Ладно, – милостиво согласилась я, наученная долгим опытом ведения переговоров, что иногда нужно вовремя уступить. – Только не забудь заехать.
– Он не забудет, – опять изобразил хомячиную улыбку Илья Михайлович.
Казанский подумал немного и добавил:
– Позвони Тамарке. Пусть возвращается.
– К тебе? – спросила я.
Игорь на секунду задумался и покачал головой.
– Нет, вместе мы уже не будем. Я знаю, что она встретила другого. Я не стану ее насиловать. Ну не в смысле… Ты поняла. Пусть возвращается в город. Я ее не трону.
– В квартиру? – Я решила идти до конца.
Но так далеко благородство Казанского не простиралось. Он разрешил Тамарке забрать ее вещи и заметил, что она временно может пожить у меня – как раз уберет мне квартиру. Я усмехнулась: именно уборку квартиры я имела в виду как компенсацию морального ущерба после посещения стада лосей в камуфляжной форме и без сменной обуви.
– Можешь ей передать, что я ее отпускаю. При условии, что она освободит тебя от бытовых проблем, – добавил Казанский с усмешкой. – Ты мне в ближайшее время понадобишься совсем для другого. Кстати, ты можешь взять отпуск?
Я попыталась что-то возразить, но меня перебил Илья Михайлович, заявив, что завтра, после того как Игорь введет меня в курс дела, я сама решу, как мне действовать. «Они» слышали обо мне много положительных отзывов, я вполне могу подать какие-то любопытные идейки, да и всегда полезно, когда на старую проблему посмотрит новый человек. Может предложить что-то интересное и действенное. В общем, «они» на меня рассчитывают. А я уже сама решу, буду ли я действовать параллельно своей основной работе или выберу что-то одно.
– А я могу отказаться? – ляпнула я, прикидывая, не Илья ли Михайлович приставил ко мне «ангелов-хранителей», скрутивших вчера стрелявшего в меня мужика. Если он – надо бы с ним дружить.
Илья Михайлович посмотрел на меня внимательно, почесал пухленькую щечку и ответил:
– Не надо бы, Екатерина Константиновна. Лучше не надо, а? Вы подумайте хорошо. А Игорек компенсирует вам затраты. Моральные, материальные, умственные. Всякие. И хорошо заплатит. Правда, Игорек?
Казанский кивнул.
Мы выпили на посошок, Игорюня распрощался до завтрашнего вечера, Илья Михайлович облобызал мне ручку и вякнул «Может, еще свидимся, Екатерина Константиновна», Степан Петрович по-мужски пожал мне руку, заявив, что рад был познакомиться. Я бы лично век его не видела, но смолчала.
Мы вчетвером вышли в коридор, пес остался лежать на кухне под столом. Он жутко устал. При виде нас немного подуспокоившаяся Ленка опять оживилась, но ее пыл умерил Илья Михайлович, обратившийся к майору Петрушкину:
– Пожалуй, нам нужно пригласить даму для дачи показаний, как считаешь, Петрович?
Майор считал так же, как его начальник.
Ленка хотела что-то возразить, но Илья Михайлович проникновенно заговорил про гражданский долг. Ленка сникла, потом искоса глянула на меня и спросила, как там насчет моего гражданского долга.
– А что мы сейчас на кухне делали, – удивленно воскликнул Илья Михайлович, – пока вы тут истерики устраивали и несколько здоровых мужчин пытались вас удержать? Екатерина Константиновна свои показания дала. И вы давно успели бы, если бы хотели. А так придется проехать с нами. Пойдемте, гражданочка, не нужно никого задерживать. Как говорится: раньше сядешь – раньше… Ну вы сами должны знать.
Илья Михайлович подхватил Ленку под руку и вежливо, но настойчиво потащил к выходу, Степан Петрович и молодцы в камуфляже резвенько за ними последовали. Казанский еще раз попрощался до завтра, Вова Большой мне опять подмигнул и последовал за Казанским.
Когда я закрывала за ними дверь, я шепнула ему в спину:
– Ты завтра тоже приедешь?
Он оглянулся, кивнул и подмигнул снова.
* * *
Еле передвигая ногами, я вернулась на кухню, взяла в руку бутылку шнапса, увидела, что в ней осталось лишь на один глоток, выпила остатки из горла, отхлебнула остывшего кофе из чашки и пошла звонить Тамарке на Кипр. Правда, предварительно пришлось порыться в проспектах отелей, в которых мне когда-либо приходилось останавливаться, – я их все бережно храню. После того как нашла нужный, проблем не было – меня быстро соединили с подружкой.
Я сообщила ей о встрече с Казанским и его решении предоставить ей свободу. Радости Тамарки не было предела.
– Катька, я думала, что свихнусь тут! Отлично! Завтра же вылетаю!
Потом Тамарка погрустнела, сообразив, что регулярные рейсы из Питера и в Питер только по пятницам и воскресеньям, но быстро оживилась, заметив, что попробует лететь через Москву или Хельсинки. Как угодно – только бы побыстрее домой.
– Жди меня завтра! Я сразу же к тебе! Оставишь мне вторые ключи у соседей?
Обычно запасная связка хранилась у Тамарки, но перед отлетом из страны она ее мне вернула.
– Заезжай ко мне на работу, – сказала я. – И, Томусик… Приведешь квартиру в божеский вид? А то тут у меня такое…
– Все сделаю, не волнуйся. Правда, я могу вернуться уже после окончания твоего рабочего дня. Ну ничего, тогда уберусь послезавтра. Как я рада, Катька! Я так боялась, что Игорюня найдет меня даже на другом конце земного шара. Что и с Кипра от него бежать придется. А он… Но что же такое с ним случилось?
Хотелось бы мне самой это знать.
Перед сном я также позвонила в квартиру свекра. Там трубку никто не снял. Куда делся Артем Александрович?!
Глава 13
Санкт-Петербург и Ленинградская область.
13 апреля, вторник
На следующий день я, как и обычно, поехала на работу в свой «Русский кредит», напряженно трудилась целый день, периодически набирая домашний свекра. К телефону так никто и не подходил. Куда он мог деться, в самом-то деле? А если уехал по доброй воле, неужели не мог мне сообщить? Или мне в самое ближайшее время придется браться за поиски Артема Александровича?