Африканская охота для дам - читать онлайн книгу. Автор: Мария Жукова-Гладкова cтр.№ 40

Но, по словам африканок, ни у одного из белых мужчин, с которыми они спали (и не только они, а и их подруги, тоже подцепившие экзему), ничего подобного на телах не было.

– Может, наши мужики являются только носителями этого вируса или что это там? – спросила Верка. – Ну, ведь бывает же, например, что болезнь передается только по женской или по мужской линии? Я понимаю: это что-то другое, но ты ведь мою мысль ухватила, Ланка?

Я медленно кивнула. Но девушкам-то от этого не легче… Они ждали от нас помощи.

Вначале я уточнила, не появилось ли у них каких-то проблем по женской части. Проблем не наблюдалось. Было чисто кожное высыпание, причем половые органы остались не пораженными. Никаких странных выделений или болей не появилось вообще, цикл не нарушался.

– Вы как-то лечитесь? – спросила я потом.

Они сообщили, что местный лекарь готовит для них травяные отвары, снимающие зуд. Они смачивают в отварах чистую ткань и прикладывают к пораженным местам. Но девушки вынуждены постоянно носить балахоны, чтобы на экзему не падали солнечные лучи: на солнце экзема начинает нестерпимо чесаться и становится хуже. Вылечиться не удается вот уже два месяца.

– Вообще, кожные заболевания лечатся гораздо дольше, чем простуда, – заметила я. – Ведь экзема должна подсохнуть, отшелушиться…

Но за два месяца никакого улучшения не произошло. Меня спросили, что бы я могла им посоветовать. Я, к моему великому сожалению, не могла ничего, но спросила, часто ли они видятся с Джоном. Мне ответили, что Джон с Ольгой регулярно привозят в эту деревню группы на представление и за покупками. Я обещала что-то выяснить о странном заболевании, вернувшись домой, и, если найду хоть какой-то ответ, сообщить Джону по электронной почте. Про себя я добавила, что девушкам все-таки надо было бы сдать анализы… Возможно, это какое-то новое заболевание, передающееся половым путем. Как еще они могли его подцепить?

Я вспомнила, что муж Ольги, отец Джона, – врач. Спросила у девушек, знают ли они об этом. Они знали и уже просили Джона поговорить с отцом, но тот не смог предложить никакого лечения. Как и местный лекарь, он мог только временно снять зуд.

На всякий случай я сфотографировала экзему, чтобы показать снимки в Питере доктору Авакяну. Он, конечно, хирург и не приучен ставить диагноз по фотографии, но, может, хоть что-то подскажет? Есть же у нас в городе дерматологи? Хотя африканские болезни – явно не их специализация.

Напоследок я уточнила, какой примерно процент девушек, приехавших в город из деревни, подцепил экзему. Знают ли наши собеседницы, сколько вообще человек заболело?

Много, ответили мне, потом призадумались и сообщили: у некоторых бывших деревенских девушек в столице возникли проблемы с почками.

Я тут же вспомнила больницу и сибиряка Диму. Когда мы выходили от него, туда доставили молодую красивую мулатку. «Еще одна с почками», – сказал тогда санитар…

Что же это за странный вирус, косящий деревенских, оказавшихся в столице? Мне стало просто интересно – как медику, пусть и бывшему.

Мы распрощались с девушками, пожелав им здоровья, и вышли на улицу. Солнце только что зашло. Минут через пятнадцать стемнеет – ночь здесь наступает мгновенно. Понятия «сумерки» не существует. Пора было двигаться к отелю, где нам предстояло провести сегодняшнюю ночь.

Джон стоял в одиночестве, поджидая нас. Нина с Таней, по его словам, отправились пить пиво. Джон повел нас с Веркой к освещенному центру деревни, откуда доносились пьяные голоса наших и немцев, братавшихся друг с другом и с африканцами.

– Что было нужно нашим дамочкам? – полюбопытствовала Верка у Джона.

Парень замялся.

– Джон, я должна знать, – вставила я. – Ведь я отвечаю за свою группу. Что эти две надумали?

Оказалось, что Нина с Таней интересовались ценами на папуасов. Они опасались, не переплатили ли молодым африканцам, удовлетворявшим их сексуальные потребности в гостинице на побережье.

– Ну и почем здесь папуасы? – с самым серьезным видом спросила Верка. О ценах в охотничьем лагере мы уже слышали.

– За десять долларов можно договориться, – сообщил Джон. – Иногда за пять.

Он также поведал нам, что одна московская фирма уже поставляет местных папуасов нашим столичным мающимся дамочкам. Мальчики для начала работают в ночных клубах, не давая скучать одиноким сексуально озабоченным тетенькам. Их можно брать на ночь, на месяц, на год. Подобные ночные клубы – вообще нечто типа смотровой площадки. Парни там стараются вовсю. Более того: учат русский язык. Возвращаться на родину чернокожим мальчикам не хочется, поэтому они ценят свою работу. Знают: работодатель может выставить их на улицу. Если кто-то пожелает взять такого парня в мужья – это самый идеальный вариант. А некоторые дамы просто напрямую заказывают поставить им молодого чернокожего парня и оплачивают все расходы. Парни едут. На полученные деньги семья (как правило, бедная и многодетная) может существовать не меньше года. А потом подрастет еще один сын…

– Лана, тебе нужно организовать подобный сервис, – встряла Верка. – Ну, если не из Африки, то хотя бы с Украины или из Молдавии. Слышала, что Нина с Таней рассказывали? Зачем парням зря пропадать? Я помогу дельным советом.

– Никогда не была сводней и начинать не собираюсь! – рявкнула я. – Это же продажа людей в рабство!

– Эти люди сами хотят в рабство, – мягко заметил Джон. – Для многих наших молодых людей – это шанс вырваться из нищеты. Что их здесь ждет? Танцы перед богатыми иностранцами? Прислуживание в охотничьих лагерях? Ведь насильно их никто не заставляет ехать. Сами выстраиваются в очередь.

Я медленно кивнула, но все равно – я не собиралась заниматься поставкой живого товара. Однако посоветовала Джону поговорить с Алексеем Петровичем. С него станется! Если есть шанс получить прибыль – Лешка вполне может ухватиться за идею. Моральные и нравственные принципы у него отсутствуют по определению. А вообще-то чернокожих парней было жалко. Как и девчонок.

Верка же объявила, что сама подумает над этим вопросом. Она вообще в последнее время часто задумывается над своим будущим. Вскоре ей придется менять способ приложения своих талантов, хотя, как она поняла, можно остаться в той же сфере. И зарабатывать не меньше. Если не больше…

Ночь с 2 января на 3 января,

с воскресенья на понедельник

Отель, куда нас привезли, оказался совсем небольшим и служил перевалочным пунктом для собиравшихся проехаться по национальным паркам.

Афганец призвал всех нас к осторожности и предупредил, чтобы никто не оставался в номере в одиночестве. «Еще бы дежурство предложил установить», – подумала я, правда, вслух ничего не сказала. Самой дежурить не хотелось, Алексею Петровичу, как выяснилось, тоже, поскольку он планировал и эту ночь провести со мной в одной постели.