Выйти замуж за олигарха - читать онлайн книгу. Автор: Мария Жукова-Гладкова cтр.№ 38

Меня интересовала супруга Владимира Петровича.

– Люська мерзкая баба была, – сказала одна из соседок.

– Почему мерзкая? – уточнила я. – Хамка, грубиянка, кляузница?

– Очень жадная, – пояснила вторая соседка. – Просто патологически.

– В чем это выражалось?

– Во всем. Она никогда ни на что не скидывалась. У нас раньше, еще в советские времена, было принято делать подарок дворнику к Новому году и Восьмому марта. Работала очень хорошая женщина, с тремя детьми. Жили они в дворницкой, в одной комнате, бедно. Люська никогда не скидывалась. Мы все нашей дворничихе и ее детям отдавали одежду, а она опять же никогда ничего. А ведь Владимир Петрович должен был хорошо зарабатывать, да и она тоже. Детей не было, они вдвоем в трехкомнатной квартире. Может, Владимир Петрович и сдал бы, только к нему никто никогда не обращался. Он держался отстраненно, рано уходил, поздно возвращался, ни с кем в подъезде не общался, правда, всегда был вежлив и корректен.

– А супруга как держалась?

– Ходила нос кверху, – сказала вторая соседка. – С соседями ругалась по малейшему поводу. Такое впечатление, что ей скандалы доставляли удовольствие. Один раз их сверху затопили, причем у людей трубу прорвало. Если бы сами кран оставили включенным – одно дело, а тут-то никто не виноват. То есть ЖЭК, который вовремя трубы не поменял. Ну орала она тогда… Ну грозила… Те соседи решили, что им проще ей ремонт оплатить, и оплатили, хотя ущерба-то особого не было. Люське самой давно пора было кухню в порядок приводить.

Мне привели еще несколько примеров, из которых можно было сделать однозначный вывод: супругу Владимира Петровича не любили, даже правильнее сказать, терпеть не могли. А к Владимиру Петровичу никак не относились – словно его и нет. Его и в самом деле большую часть времени дома не было, а когда был, носа из квартиры не высовывал. В магазины не ходил, в очередях не стоял. Стояла Люська – и всегда ругалась, причем и с продавцами, и с покупателями. Ее все продавцы в округе знали и предпочитали ей даже перевесить товар, чтобы не устроила очередной скандал.

Все соседи откровенно поразились, когда узнали, что она ушла от Владимира Петровича к другому мужчине. Узнали они это от сиделки, в роли которой выступала дальняя родственница, «очень приятная женщина», как мне ее охарактеризовали.

Соседи не могли понять, кто мог позариться на Люську. Она никогда не блистала красотой, а тут-то дело уже шло к шестидесяти! К тому же ужасный характер.

– Юленька, если вы его найдете, пожалуйста, позвоните нам и расскажите, кто такой, – попросили соседки. – Очень интересно.

– Юля, Паша! – крикнул нас в ту же минуту Андрей. – Идите сюда!

Мы зашли в комнату, которая явно служила бывшему хозяину кабинетом, и там нам показали «уголок химика». Я не знаю, как называется все это оборудование, но в бригаду специально был включен специалист, который сказал, что кое-что из приборов явно специально выписывалось из Германии. Сейчас, конечно, оборудование устарело, но лет десять, а то и семь назад это был самый писк.

– Оно дорогое? – уточнила я.

Мужчина кивнул.

– Племянничек мог подарить любимому дяде, – заметил еще один парень из следственной бригады.

Однако нигде в квартире не нашлось никаких реактивов, никаких растворов, никаких запаянных ампул с какими-нибудь веществами.

Родственница, ухаживавшая за Владимиром Петровичем до самой смерти, говорила и мне, и представителям органов, что ничего из квартиры не выбрасывала и никакие вещи не разбирала. Артем Фисташков запретил это делать, сказав, что квартира переходит супруге Владимира Петровича и он в ней ни на что не претендует.

– Вообще-то реактивы имеют срок годности, – заметил химик. – Наследница могла все выкинуть.

– Люська?! – хором воскликнули соседки. – Никогда!

Ребята из органов уверенно заявили, что, по всей вероятности, в квартире все осталось в том виде, в котором было при прежнем хозяине, – хотя бы судя по слою пыли. Если что-то из нее и вынесли, то реактивы, растворы и готовые вещества.

– Вы говорили со «старшими братьями»? – спросила я у Андрюши, который, как я знала, терпеть не может представителей ФСБ.

Приятель сообщил, что побеседовал с одним еще нестарым человеком, покинувшим Контору несколько лет назад по собственному желанию, чтобы не отправляться в Чечню. Теперь ему придется ждать гражданской пенсии, но что это такое в сравнении с тем, что он до сих пор жив? Из того отряда, отправившегося в Чечню, живыми вернулись трое. Стал бы он четвертым – вопрос очень спорный. Он тоже химик по образованию, но сейчас трудится совсем в другой сфере.

Этот человек, хотя и не работал в том отделе, где Владимир Петрович, сказал, что после того как времена изменились, дядя олигарха мог вынести из конторы все, что хотел. Борзеть, конечно, не следовало, но ведь Владимир Петрович был умным человеком! Он много слышал о Владимире Петровиче, который был на хорошем счету и считался в своей сфере высококлассным специалистом. Этот же бывший сотрудник сообщил, что Владимир Петрович в свое время использовал все свои связи, чтобы помочь племяннику в превращении того в олигарха.

Мужчина сказал Андрюше, что Владимир Петрович был способен в домашних условиях изготовить множество ядов, однако подчеркнул, что все они имеют срок годности. То, что Владимир Петрович вынес (если вынес) из Конторы десять, а то и пятнадцать лет назад, сейчас скорее всего не даст того эффекта, который дало бы в течение срока годности. Может вообще никакого не дать.

Человеку, с которым говорил Андрюша, точно известно, что один коллега Владимира Петровича, покинувший Контору в начале девяностых, неоднократно помогал бандитам – и несколько бизнесменов отправились на тот свет. Тот химик был чуть больше чем кустарем и продавал отравляющие вещества, для приготовления которых требовалась минимальная сноровка. Эти простые яды потом легко обнаруживались в организме. Владимир Петрович всегда занимался более сложными.

Но перед нами вставал вопрос: кто прихватил «наследство» Владимира Петровича, если в квартире не осталось вообще никаких химических веществ? Их не могло не быть хотя бы потому, что осталось дорогое и разнообразное оборудование.

Кандидатур оказалось несколько – супруга (то есть теперь вдова) Владимира Петровича, олигарх Фисташков, сиделка. Заходил ли в квартиру кто-то еще? Неизвестно. Замок не взломан, судя по виду, в нем никто даже не копался. Я склонялась к версии, что яды прихватила таинственная Люська – раз она такая жадная. Вполне могла кому-то продать.

Теперь следовало найти таинственно исчезнувшую Люську. Если она, конечно, еще жива.

Из квартиры Владимира Петровича мы с Пашкой и Андрюшей на моей машине поехали к некоей Агриппине Ивановне Петушковой, бывшей коллеге Люськи Сидоровой. У Андрюши был адрес и телефон, раздобытые в нотариальной конторе и проверенные по базе данных, но он решил не звонить и не предупреждать о нашем визите. Неожиданность может дать результат. Ведь эта самая Агриппина Ивановна явно не ждет визита от органов и журналистки из «Криминальной хроники».