– Его должны были нести, по крайней мере, два человека, – задумчиво произнес Дидье, глядя на Небосклонова. – Это сколько ж человек действовали? И зачем? – Потом он перевел взгляд на меня. – Вы с ним точно никак не связаны?
– Абсолютно точно, – ответил вместо меня Андрюша. – У нас в городе никому бы не пришло в голову соединять Юлю, Таню и Павла с Небосклоновым. Они даже не снимают про него репортажи. В их холдинге эстрадой занимаются совершенно другие люди.
– Может, он просто попался под руку? – высказала предположение я.
– А вас зачем сюда притащили? – сурово посмотрел на меня Дидье.
– Чтобы, например, вывести из игры, – сказала я.
– Какой?
– Не знаю. Но мы вполне могли кому-то помешать. Одну нашу съемку вы уже видели. Кто-то мог посчитать, что мы сняли что-то лишнее или в будущем можем снять то, что снимать не следует. А после того, как мы окажемся на чужой территории, мы вполне можем быть выдворены из страны. Или просто окажемся в полиции. Или нам будет некогда снимать вообще что-либо, потому что придется отвечать на бесконечные вопросы представителей французской полиции.
– Логично. Но мы оставим вам время заниматься тем, ради чего вы сюда приехали.
«А ради чего? – подумала я. – Мы сами не знаем, пока только строим версии».
– Правда, за вами будут неотлучно следовать наши сотрудники. Вы не будете их видеть, они – профессионалы своего дела. Но они выяснят, не следит ли кто-то за вами, и, возможно, предотвратят еще одно похищение. Вы ведь его не исключаете?
– К сожалению, нет. И спасибо.
Комиссар Дидье написал для нас телефоны экстренной связи и вручил мне, после чего французские полицейские распрощались и отбыли восвояси. Граф снова с нами раскланялся, и Татьяна, Пашка, Андрей, Артур Небосклонов и я покинули его гостеприимный дом. Артур нес в руках мятый белый костюм.
Андрей решил осмотреть наши апартаменты, и мы надеялись, что Василий Степанович его не прогонит, хотя явно недолюбливает представителей органов. Но Андрюша не станет ему демонстрировать документы. Небосклонову требовалось связаться со своими, чтобы его забрали в гостиницу. Интересно, что предприняла свита после исчезновения подопечного?
Глава 8
Дверь нам открыл дворецкий в ливрее и юбке, который дежурил у Василия Степановича при входе. Когда я увидела его в первый раз и поинтересовалась юбкой, «граф Монте-Кристо» пояснил, что это личный протест против феминизма, который он сам одобряет. Все должны знать, что мужчина в женской одежде – не обязательно гомик. Ведь все же гости прекрасно понимают, что Василий Степанович, который провел немало лет в строгой изоляции, не мог нанять голубого, значит, дело в другом. Дворецкий обычно приглашает гостей присоединяться к движению в защиту мужчин. Многие обсуждают этот вопрос на вечеринках Василия Степановича, где женщинам предписывается всегда выглядеть как женщины и не появляться в брюках.
– Василий Степанович уже беспокоятся, – сообщили нам с Татьяной и Пашкой, потом дворецкий перевел взгляд на Небосклонова и Андрюшу. – У нас не принято приходить с мужчинами, которых вы где-то подцепили.
– Да вы знаете, кто я?! – взвизгнул Артур.
– Никак нет, – ответил дворецкий.
– А ты спой, – предложил Пашка.
– Я – супермегазвезда… – завел Артур Небосклонов, но тут появился хозяин дома, которому дворецкий, видимо, украдкой позвонил. Не знаю уж, какая тут система оповещения, но она явно сработала быстро.
– Девочки! – раскрыл объятия Василий Степанович. – Что же вы так долго, красавицы? Я все глаза проглядел! Времени-то уж сколько! Если загуляли надолго, то позвонили бы, чтобы я не волновался. Я уже думал в полицию обращаться! Но хорошо, что не поставил их в известность…
– Мы сами поставили, – сказала Татьяна.
Улыбка застыла на губах Василия Степановича.
– Вы были в полиции? – медленно спросил он.
– Нет, полиция сама приехала к нам, вернее, к вашему французскому соседу, у которого мы все оказались. В бесчувственном состоянии.
– У этого потомственного проходимца?! Он вас выкрал?!
– А почему он потомственный проходимец? – тут же заинтересовались мы все, включая супермегазвезду, которая явно продумывала способ получения компенсации за моральный ущерб. Артур Небосклонов точно знал, что от нас не обломится, еще самому, возможно, придется заплатить (и давно пора, добавлю от себя), а француз для этой цели подходил прекрасно. А если еще и мы поможем…
– Он вам представлялся? – уточнил Василий Степанович, направляясь в сторону одного из обеденных залов, где мы все расселись.
Мы кивнули.
– И что, вы ничего не поняли?
– Фамилия, признаться, показалась чем-то знакомой, – сказала я. Татьяна кивнула. Остальные не реагировали.
– Неужели не слышали про династию французских королей? – поразился наш хозяин.
– Валуа! Конечно! – хлопнула я себя по лбу. – Как это сразу не пришло мне в голову?
– Он что, королевского рода? – уточнила Татьяна. – Или из примазавшихся?
– Из примазавшихся. Причем проходимец далеко не в первом поколении. Он потомок известной Жанны де Ламот Валуа. Это имя вам ничего не говорит?
– Знакомое что-то…
– А историю с ожерельем Марии-Антуанетты помните?
– Он – потомок той самой Жанны?! – воскликнула Татьяна.
– Кто это такая? – подал голос Артур Небосклонов, у которого с историей всегда были проблемы.
– Дело о бриллиантовом ожерелье – одно из самых известных преступлений в мировой истории, – сказала Татьяна. – Запутанное и очаровавшее современников.
– А сколько всего было написано по этому поводу! И в те годы, и в последующие, и даже в наши дни! – воскликнул Василий Степанович. – Я специально почитал после того, как узнал, кто мой сосед. Бедная Мария-Антуанетта! Ее полная непричастность была очевидна, но практически во всех отчетах того времени она считается преступницей, и лишь потому, что большое количество людей хотели верить в ее вину. Как мне это знакомо!
Артур Небосклонов даже не знал, кто такая Мария-Антуанетта. Про Французскую революцию он тоже не слышал. Ну что возьмешь с супермегазвезды?
– А почему это дело так заинтересовало людей? – спросил певец.
– Наверное, из-за участников событий, – высказал предположение наш хозяин. – Отрицательная героиня – королева-австриячка, которую не любили во Франции, коррумпированный высокопоставленный священнослужитель – кардинал де Роан и красивая бедняжка с королевской кровью – авантюристка Жанна.
– Кстати, а эта Жанна на самом деле имела право носить фамилию Валуа? – поинтересовался опер Андрюша.
– Да, – кивнул Василий Степанович. – По крайней мере, это установлено доподлинно. У нее в венах на самом деле текла королевская кровь. Ее отец был потомком Генриха II, но незаконным. Мать Жанны де Ламот была крестьянкой, и жили они очень бедно.