Джентльмены неудачи - читать онлайн книгу. Автор: Мария Жукова-Гладкова cтр.№ 32

Свадьбу мы нигде не отмечали. Я поехала домой переодеваться, чтобы успеть снять какой-то криминальный сюжет к вечернему эфиру, а барона с собой забрал Сухоруков. Мне он велел пока молчать о своем новом статусе замужней женщины. Объявлю о нем, когда потребуется, а может, и не потребуется. Тогда мы просто тихо разведемся. Фамилию я менять не собиралась (представляю лица зрителей, если бы я в конце программы объявляла: «С вами была баронесса фон Винклер-Линзенхофф!», колец я не ношу: они меня раздражают, в особенности когда я работаю за компьютером.

– Таня, не переживай, – сказала я соседке перед отъездом в холдинг. – Ты же знаешь: он мне не нужен.

– Да все я понимаю! И уж с тобой-то мы в любом случае мужика как-нибудь поделили бы. Сколько лет мы знакомы? Но сам факт! Почему Сухоруков считает возможным так крутить людскими судьбами? Что он на себя берет?

Меня же, признаться, очень интересовало, что он задумал на этот раз. Зачем ему потребовалось поженить нас с бароном? Куда он его увез? С какой целью? Все представленные Сухоруковым аргументы казались мне слабоватыми. Но замуж я все-таки вышла. Надо раз в жизни сходить хотя бы для того, чтобы мамины подруги не приставали с идиотскими вопросами и не делали скорбное лицо, когда я им отвечаю, что не замужем. Интересно будет взглянуть на выражения их лиц, когда я заявлю, что теперь я – баронесса, породнилась со старым европейским родом, в чьих жилах есть даже какая-то капля королевской крови.

А что сделает Светка Ковальчук, узнав, что не она, а я стала баронессой? И где сейчас Светка?

Вместо Светки вечером у здания холдинга меня поджидал депутат Ковальчук. Прогуливался взад и вперед, напоминая взъерошенного представителя семейсва пернатых.

Когда мы вышли с Пашкой, он бросился на меня, аки ястреб на мышь.

– Где Света?! – заорал коммунист. – Куда ты ее дела?!

Пашка тут же извлек камеру из чехла. Мы оба уже убедились на личном опыте, каким серьезным аргументом может оказаться запись. В особенности при общении с этой семейкой.

– Не надо снимать, – спокойным тоном сказал Ковальчук, быстро взяв себя в руки. – Так договоримся. Только давайте не будем здесь стоять.

– А что вы предлагаете?

– В мою машину, в вашу машину, на нейтральной территории…

– Вон там есть скамейка, – показала я.

– Света пропала, – сообщил Ковальчук, когда мы втроем (Пашка – в качестве свидетеля) приняли сидячее положение.

– Это я уже поняла. Но я-то тут при чем? Думаете, держу ее в заложницах? С вас будут требовать выкуп?

– С меня его уже требуют.

Я открыла от удивления рот. Потом спросила, кто.

– Не представились, – хмыкнул Ковальчук.

– А догадки у вас есть? – не отставала я.

По мнению Александра Евстафьевича, требование исходило от Ивана Захаровича Сухорукова. А там, где Иван Захарович, не обошлось и без меня. Тем более что Светка, несмотря на уговоры и убеждения отца, собиралась ехать ко мне в гости, да еще с немецким бароном Отто Дитрихом фон Винклер-Линзенхоффом, также исчезнувшим в неизвестном направлении. По мнению Александра Евстафьевича, я завлекла двух ничего не подозревающих, невинных агнцев в свои сети, а потом передала их Сухорукову.

– Это ваша Светка-то – невинная?! Тоже мне, ягненочек с волчьими зубами, – взвилась я, но решила зря не растрачивать эмоции. Призадумалась и рассказала о том, что знала о последних передвижениях Светки.

Как выяснилось, она пропала как раз после того, как уехала от моего соседа.

Но кто ее вызвал? Куда? Почему она так сорвалась? В любом случае, я была уверена в двух вещах. Во-первых, она не у Ивана Захаровича, так как сама по себе Светка ему не нужна, а для того, чтобы добиться желаемого от Ковальчука, у Ивана Захаровича на него достаточно компромата. Во-вторых, Иван Захарович не стал бы требовать денег. Он потребовал бы что-то другое.

Я предложила Александру Евстафьевичу сделать распечатку звонков на Светкин мобильный телефон, но опоздала, он и сам до этого додумался. Распечатка ничего не дала. Последний звонок был с мобильного, зарегистрированного на какую-то фирму-пустышку.

– Я не знаю, что предпринять, – вздохнул Ковальчук. В эти минуты он был просто отцом, беспокоящимся о судьбе единственной дочери. – Юля, что бы вы сделали на моем месте?

– Я в самом деле не представляю, где сейчас ваша дочь. И зачем Ивану Захаровичу понадобилось брать ее в заложницы.

Александр Евстафьевич долго молчал. Я поняла, что он решается сказать что-то важное. Но вот вопрос: дозреет или нет? Хотя альтернатива у него – идти к Ивану Захаровичу лично, что ему, по всей вероятности, делать совсем не хочется. Я решила помочь Ковальчуку, Хотя бы потому, что симпатизировала Светке и не хотела, чтобы с ней на самом деле что-то случилось. Да, она шебутная, но ведь девка-то неплохая.

– Александр Евстафьевич, – обратилась к депутату, – я не желаю вашей Свете зла. Как раз наоборот. Мне она очень нравится. Как человек. Мне в кайф с ней общаться. Я прямо спрошу у Ивана Захаровича, у него она или нет. Хотя я практически уверена, что не у него. Да прямо сейчас и позвоню.

Я достала из сумки трубку и набрала один из номеров. Ответил Лопоухий.

– Светка Ковальчук? Это рыжая, что ли? Да на фиг она нам сдалась? На папашу столько компромата. Забыла, что ли?

Ковальчук как-то сразу сник. Конечно, он переживает из-за дочери, да и напоминание про весьма своеобразные развлечения с «цыпочками» ему явно не по душе.

– Александр Евстафьевич, если я что-то узнаю, тут же с вами свяжусь. И специально поспрашиваю.

– Спасибо, Юля. Простите, если… ну, вы сами все понимаете.

– И вы меня.

Он крепко пожал мне руку и пошел к машине. Глядя на него со спины, я подумала: он кажется сейчас не холеным депутатом, толкающим пламенные речи, а пожилым человеком, которого здорово била жизнь.

* * *

Я отвезла Пашку и поехала домой. По пути заглянула в «Пятерочку», чтобы пополнить запасы продуктов. Когда в доме есть мужчина, они быстро заканчиваются. Деликатесов-то много, но нужны хлеб, масло, молоко. Для Вадима я купила очередную литровую бутыль национального русского напитка, для себя – вина.

Открыв дверь, я увидела сидящего напротив нее Василия. Он ждет меня, сидя напротив двери, только когда очень соскучится, а так где-то спит и выходит, заспанный и потягивающийся, только после того, как я открою дверь.

Я почувствовала неладное.

– Вадим! – крикнула я. В ответ – тишина.

Я закрыла дверь на все замки, бросила сумку у входа и понеслась в большую комнату. Диван заправлен, белье сложено ровной стопочкой. Я бросилась в свою комнату, потом в кухню. Поверх полной сковородки, закрытой крышкой, лежала записка.

«Должен был срочно уехать. Извини: не мог дождаться. Спасибо за все. Еще увидимся. Целую крепко. В.»