Какого черта он ее держит?
— Я пытаюсь обнять мою милую женушку, — сказал Хью.
Белли не знала, что на это ответить, и промолчала.
— Ты боишься, красавица моя? — ласково спросил он.
— Боюсь?! — Ее звонкий голос дрожал, но она пыталась сохранить обычный насмешливый тон. — Чего я должна бояться, милорд?
— Должно быть, близости между мужчиной и женщиной. — В голосе его слышалась нежность и даже понимание.
Это раздражало ее. Он обращается с ней, как с ребенком, а она уже давно не дитя!
— Я ничего не знаю о подобной близости, милорд, — проговорила она сквозь зубы.
— Ты невинная девушка благородного происхождения и не должна ничего знать, — сказал Хью. — Поэтому я и пытаюсь просветить тебя в этом вопросе — настолько бережно, насколько это в моих силах. То, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, может быть весьма приятно для них обоих. Я знаю, что твое сладкое тело доставит мне огромное наслаждение, красавица моя; но хочу, чтобы и ты получила от меня такое же удовольствие.
— Я видела, как спариваются животные «, — тихо пробормотала Белли.
— Мы не животные, — возразил Хью, склонив ее голову к себе на плечо. — Ты смелая девушка, Белли, но все девушки боятся неизвестного. Доверься мне, дорогая. — Он погладил ее по голове. — Позволь мне руководить тобой. Я буду нежным, обещаю.
Изабелла не знала, как на это реагировать. Она чувствовала себя в дурацком положении, и это ее злило. Но тут Хью принялся умело развязывать ее рубашку. Белли вцепилась в его руки, изо всех сил стараясь не закричать.
— Тише, тише, дорогая, — ласково упрекнул ее Хью и легко стряхнул ее руки, словно двух мотыльков. Успешно справившись с завязками, он стянул мягкое льняное полотно с ее плеч, обнажив девушку до талии.
Не зная, что делать, Изабелла громко закричала, но Хью прижался к ее губам, заглушив крик. Отстранившись, она уперлась ладонями в его грудь.
— О, прошу тебя, не надо! — прошептала она.
К ужасу Белли, глаза ее наполнились слезами, и одна слезинка скатилась по щеке, оставив на побледневшей коже длинную влажную дорожку.
Наклонившись к ней, Хью поймал эту слезинку кончиком языка. Он смотрел ей в глаза не отрываясь.
Изабеллу била крупная дрожь: она не могла сдержать бурю чувств, которую пробудил в ней этот поступок.
Хью увидел страх в ее глазах. Он снова ласково обнял ее.
— Не бойся меня, дорогая, — попросил он. — Ты — моя жена, ты так прекрасна. Я не могу сдержать свое желание.
— До тех пор, как ты поцеловал меня прошлой ночью, — ответила Изабелла, — ко мне не приближался ни один мужчина. Я думала, что целоваться глупо, но ты показал мне, что это может принести наслаждение. Что же ты сейчас хочешь сделать со мной, милорд? Это тоже приятно?
Хью глубоко вздохнул.
— Я научу тебя, красавица моя, — сказал он. — Мы с тобой соединим наши тела сладкими узами.
О Матерь Божья! Имел ли он прежде дело с девственницей? Едва ли, подумал Хью. И это оказалось сложнее, чем он надеялся. Если торопить девушку, она испугается и никогда не простит ему этого. Надо быть очень терпеливым. А прежде Хью ни разу не попадал в такую ситуацию, когда ему нужно сдерживать свое желание. Он нерешительно протянул руку и нежно сжал ладонью грудь Изабеллы.
— Ах, дорогая, — вздохнул он.
Белли задрожала, но не промолвила ни слова.
Грудь оказалась настоящим чудом. Точь-в-точь спелое круглое яблочко. Хью стал нежно гладить ее, слегка касаясь большим пальцем нежного соска, который почти сразу же затвердел от его прикосновения. Потом он точно так же приласкал вторую грудь и сказал Изабелле:
— Я никогда не видел таких прелестных грудок, как у тебя, красавица моя. Я их поцелую.
— Нет, не сейчас! — выдохнула Белли, слегка заерзав на коленях Хью, когда его рука скользнула вниз по ее телу, стягивая рубашку. Пальцы его ненадолго задержались на гладком животе Белли, а потом опустились ниже и зарылись в шелковистые волосы. Изабелла не могла перевести дыхание.
Потом он снова поднял ее на ноги. Глаза его затуманились, но он говорил тоном, не терпящим возражения:
— А теперь, дорогая, я хочу снять свое белье, как только что снял твое. Я хочу почувствовать твои руки на своем теле, красавица моя. — Во взгляде его читалась настойчивость.
Изабелле стало любопытно, хотя она понимала, что, кроме рубашки, на нем нет никакого белья. И в отличие от ее рубашки, закрывавшей лодыжки, его рубаха доходила только до колен, а по бокам у нее были длинные прорези.
Белли неуклюже развязала завязки и стянула рубашку с плеч мужа. Теперь он был обнажен до талии. Грудь его оказалась очень широкой и гладкой, плоские соски — большими и розовыми. Замирая от страха. Белли дотронулась до него и с удивлением обнаружила, что его кожа такая же мягкая, как и у нее.
— Чудесно, — сказал Хью, подбодряя ее легкой улыбкой.
Изабелла смущенно покраснела, потому что не могла справиться с собственными руками. Они не хотели отрываться от Хью и продолжали ласкать его широкую грудь.
Пальцы Белли поглаживали его кожу, и она чувствовала его тепло. Хью взял ее руку в свою. Поднеся ее к губам, он неторопливо поцеловал внутреннюю сторону запястья, а потом — ладонь. Серебристо-голубые глаза Хью неотрывно смотрели в золотисто-зеленые глаза Изабеллы. У нее перехватило горло. Хью прижал ее ладонь к своей щеке и надолго задержал, прежде чем отпустить. Белли неуверенно прижалась лицом к его плечу. Все это было так ново и совсем не страшно, хотя Белли думала, что предпочла бы умереть, чем позволять ему такие вещи.
Хью ласково покачивал ее в своих объятиях, поглаживал ее по волосам. Развязал ленту, стягивавшую ее косу, умелыми пальцами расплел золотисто-рыжие пряди и распустил ее густые пушистые волосы по плечам. Потом шумно втянул носом воздух:
— Что это за аромат, дорогая? Он великолепен!
— Лаванда, — прошептала Белли.
Хью двумя пальцами приподнял ее подбородок, твердо, но без нажима повернув к себе лицо девушки. До этой секунды он никогда не видел ее так близко. У Изабеллы было овальное лицо и четко очерченный подбородок с маленькой ямочкой, глаза миндалевидной формы. Один короткий испуганный взгляд, и глаза эти потупились, опустив на бледные щеки густые темные ресницы. Нос Изабеллы был длинным, узким — совершенно типичный надменный нормандский нос; но самым завораживающим в ее лице Хью показался рот.
Сочный, с полными губами, он был буквально создан для поцелуев. Прошлой ночью Хью не мог удержаться от соблазна. Не в силах он был сдержаться и сейчас.
Продолжая обнимать Белли, он наклонил голову, чтобы слить свои губы с ее губами. Их обоих окутал сладкий, тонкий аромат ее тела, поглощая все чувства Хью. На мгновение он даже задумался, кто же из них здесь соблазнитель, — настолько сильно было его желание.