Новая любовь Розамунды - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 129

— А для чего вам потребовался собственный корабль, милорд? — спросил ювелир.

— Мы собираемся поставлять в Европу шерстяное сукно, изготовленное в поместье моей кузины. Никакое другое сукно не сравнится с ним по качеству, и скоро фрайарегейтский синий станет самым популярным на рынке, — гордо заявил Том.

— А что ваш корабль будет перевозить на обратном пути? — спросил ювелир.

— Том! Мы с тобой даже не подумали, какой груз могли бы доставлять обратным рейсом! — воскликнула Розамунда. — Если корабль будет плыть обратно с пустыми трюмами, мы потеряем половину прибыли!

— Милорд, миледи, у меня есть надежные поставщики в Голландии и в Балтийских странах. За небольшой процент от прибыли они могли бы наполнить трюмы вашего корабля любым грузом, — сообщил мастер Якобс.

— Это не должен быть груз с резким запахом, — вставила Розамунда, — иначе все трюмы пропитаются им и следующий груз шерсти тоже приобретет этот запах. Значит, никакого сыра или кож. Вино. Древесина. Фарфор. Золото. Но ничего такого, что оставляло бы после себя стойкий запах. Мой капитан получит на этот счет специальные указания.

— Конечно, миледи. Теперь я понимаю, отчего вам непременно требуется новый корабль. Я готов запросить с вас пятнадцать процентов. — Ювелир слащаво улыбнулся. — Это самая низкая плата.

Розамунда решительно покачала головой:

— Нет! Это слишком много.

— Двенадцать, — предложил ювелир и тут же добавил: — Десять — это предел моих возможностей, миледи.

— Восемь процентов и ни пенни больше, мастер Якобс. Учтите, я так щедра с вами в расчете на наше длительное сотрудничество. Мы сами, без вашей помощи, строим корабль, растим овец, производим сукно и берем на себя весь риск. Восемь процентов за груз, доставляемый обратным рейсом, — это более чем щедрая плата.

Ювелир нахмурил брови, помолчал с минуту и наконец расплылся в улыбке.

— Договорились, миледи! — сказал он и, обернувшись к лорду Кембриджу, добавил: — Ваша кузина умеет и торговаться, и доказать свою правоту.

— И еще как умеет! — не без гордости признал Том.

— А как мы будем искать нашего доверенного представителя? — поинтересовалась Розамунда, когда они с Томом снова оказались в лодке на реке.

— Я думаю, всему свое время, — задумчиво проговорил лорд Кембридж. — Возможно, нам вообще не стоит искать его в этот визит в Лондон. Что-то мне подсказывает, что с этим нужно подождать.

— Твоя интуиция никогда тебя не подводила, — заметила Розамунда. — Подождем.

На следующий день королевский двор покинул Вестминстерский дворец и Лондон. Королю не терпелось насладиться летней охотой в обширном парке Виндзора. Розамунда, Том и Филиппа ехали верхом в королевской свите, а Люси и камердинер Тома путешествовали в повозке, нагруженной их багажом и затерявшейся в длинном обозе, в котором передвигался и отряд охранников из Клевенз-Карна. Филиппа предпочла общество своей новой подруги Сесилии и Фицхью, а Том с Розамундой ехали в компании графа и графини Ренфри.

Граф был рослым мужчиной с серыми глазами и волосами песочного цвета. Его жена — миниатюрная темноволосая леди с выразительными голубыми глазами — сидела рядом с ним.

— Я помню вашего последнего мужа, сэра Оуэна, — говорил Нед Розамунде, развлекая ее беседой в пути. — Он был достойным человеком и преданным слугой Генриха Тюдора. В моих жилах, так же как и у него, течет валлийская кровь.

— Оуэн почти не помнил того места, где родился, милорд. Уже в шесть лет он стал пажом при английском дворе, — пояснила Розамунда.

— Вот и мы с женой стали гораздо больше времени проводить при дворе, чем на родных пустошах, — с грустью признался граф. — Нашему сыну и его жене придется учиться на собственном опыте, как управлять поместьем. Все равно в один прекрасный день оно достанется им. Том говорил мне, что у вас есть обширное владение на севере, мадам.

— Да, Фрайарсгейт, — подтвердила Розамунда. — Моих родителей и брата не стало, когда мне было три года. Тогда я и унаследовала Фрайарсгейт. Филиппа наследует его после меня. У нас есть земля, большое стадо коров и множество овец, милорд. Недавно мы с Томом затеяли новое предприятие. Хотим поставлять в Европу тонкое шерстяное сукно, которое производят в Фрайарсгейте. Мы строим собственный корабль, чтобы перевозить груз в надлежащих условиях.

— И ваша дочь унаследует это все от вас, — заключил граф.

— Да, — ответила Розамунда. — Моя средняя дочь, Бэнон, получит в наследство от Тома его Оттерли, а самая младшая моя дочка, Элизабет, получит богатое приданое. Я бы хотела выдать ее замуж за человека с титулом.

Граф Ренфри понимающе кивнул. Семейные связи в то время были очень важны.

— Мой второй сын, Джайлз… — начал он, но Розамунда решительно перебила его, понимая, к чему он клонит:

— Филиппа еще слишком молода, милорд, но все равно спасибо. Года через три, когда она подрастет, мы снова поговорим об этом — если, конечно, ваш сын все еще не будет обручен.

— Вы прекрасная мать! — с чувством произнес граф.

Вскоре они добрались до Виндзора. Благодаря предусмотрительности Тома в их распоряжении оказался целый этаж богатой гостиницы. Он даже умудрился найти пристанище для отряда охранников и предупредил их, что на время пребывания в Виндзоре они могут наниматься к другим господам, если хотят подзаработать, но с тем условием, чтобы к концу июля, когда Розамунда соберется домой, отправиться в обратный путь. Том и Розамунда почти не видели Филиппу. Девочка все время проводила со своими сверстницами, повсюду сопровождавшими королевскую чету. Днем они ездили на охоту, а часть вечера посвящали танцам и разным играм. Филиппа очень быстро освоилась при дворе.

— Ох, как же мне не хочется возвращаться во Фрайарсгейт! — призналась она однажды утром Розамунде.

— Тем не менее сейчас твое место именно там, дочка, — строго напомнила Розамунда.

— Ох, мама! Ты все еще учишь меня как маленькую, а я вовсе не маленькая! — воскликнула Филиппа.

— Тебе всего десять лет, — строго продолжала Розамунда, — и, что бы ты себе ни воображала, тебе еще нужно набраться много ума, чтобы стать взрослой.

Филиппа устало закатила глаза, а Розамунда тяжело вздохнула.

— Чем скорее мы вернемся домой, тем лучше, — сказала она, пересказывая Тому содержание этой беседы. — У Филиппы портится характер. Она стала упрямой и своевольной, чего я не замечала в ней прежде.

— Хотел бы я знать, откуда она этого набралась, — озадаченно проговорил Том.

— Когда я была в ее возрасте, мне даже в голову не пришло бы пренебрегать долгом перед семьей! — возмутилась Розамунда.

— Ничего не могу сказать, милочка, поскольку в то время мы еще не были знакомы! — попытался пошутить кузен.

— Если не веришь, спроси у Эдмунда! — рассердилась Розамунда.