Дикарка Жасмин - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 39

— Я верю, господин, — задумчиво произнесла она, — что когда-нибудь смогу тебя полюбить.

Он нежно улыбнулся ей сверху вниз и тихонько погладил лицо:

— И я верю, что научусь тебя любить, принцесса. Женщина, умеющая рыбачить, — поистине бесценная жемчужина. Ясаман прыснула со смеху:

— У тебя тоже есть чувство юмора, господин. Верность, приверженность долгу и чувство юмора — ты совершенный мужчина. Большего требовать нельзя.

— Но есть кое-что и еще — мое сердце, — серьезно ответил он. — И я с радостью предлагаю его тебе.

— Не могу не принять столь драгоценный дар. — Сердце девушки забилось чуть сильнее: он поистине был самым романтичным мужчиной, какого она только встречала. Когда еще недавно она грезила 6 любовнике, то представляла именно такого человека, как Ямал. Ей не терпелось поделиться своим счастьем с братом Салимом. Завтра же она напишет ему. Салим, обожавший своих жен, ее поймет и будет за нее рад.

Наблюдая из окна дворца, как они идут рука об руку, Ругайя Бегум посылала хвалы Аллаху. В этом деле инстинкт ее не обманул. Красивый кашмирский принц оказался для дочери превосходным мужем, особенно если учесть, что до свадьбы они не были влюблены друг в друга. Ругайя Бегум знала, что ее девочка еще нетронута, — Ясаман сама с ней поделилась этим, но если бы дочь и не рассказала, уж Рохана и Торамалли не удержались бы. Утром они унесли простыни из спальни принца, чтобы сохранить тайну госпожи. Без нажима молодые люди вскоре влюбятся, и природа пойдет своим сладким путем. Пожилая женщина довольно улыбнулась.

Через несколько дней Адали поставил в известность Ясаман и ее мужа, что во дворце можно жить. Они переплыли озеро, и евнух поделился с госпожой своим открытием: когда-то комнаты гарема были частью ее покоев. Во времена матери Ямал-хана гарема не было, заключил он. Все комнаты, включая чудесную маленькую мраморную ванную, безусловно, принадлежали матери принца. Женщины из гарема захватили помещения Ясаман.

— Пусть ванная будет пока общей, — посоветовал Адали. — Я присмотрю за тем, чтобы ты, госпожа, могла ею пользоваться всегда, когда захочешь. А в будущем принцу, может быть, и не потребуется гарем.

Ясаман согласилась, полагаясь на мудрость евнуха. Акбар и его двор отправились из Кашмира в Лахор и дальше в Агру. Впервые в жизни принцесса не поехала с ними. Осень ощущалась все явственнее. Ясаман охватила радость существования. Никогда еще она не была такой счастливой. Ей нравилось ее горное королевство, и она замечала, как пробуждается чувство к Ямалу. Чем больше они были вместе и чем больше она его узнавала, тем больше он ей нравился. Он не был ленив, как многие южане, не имел пристрастия к интригам и политике, его взгляд на жизнь был честен и прям. В качестве неофициального губернатора Акбара ему приходилось много заниматься скучными делами управления. Но Ямал-хан не только трудился. Он любил охоту, несколько раз брал с собой Ясаман и был поражен той ловкостью, с какой она владела оружием.

Шли дни, и его очарование девушкой все росло. Со дня свадьбы он так ни разу и не был в гареме. Раздосадованная Самира, не зная об истинных отношениях мужа и жены, решила, что в этом виновата Ясаман, но никак не могла этого понять. Принцесса — неопытный ребенок. А она, Самира, и ее компаньонки — всезнающие куртизанки.

Адали наблюдал ситуацию, пока она почти не дошла до точки кипения. Женщины в гареме страдали от вынужденного благочестия. Принц становился все беспокойнее. А Ясаман от непонятных ей самой желаний — все раздражительнее: то в приподнятом настроении, то в унынии. Она окунулась в управление хозяйством.. И тут евнух решил, что пора приводить в действие план, который созрел в его хитроумной голове наутро после свадьбы госпожи, когда он узнал, что она пожелала лучше узнать принца, прежде чем стать с ним близкой.

Как-то прохладным осенним днем принц охотился в одиночку. Домой он вернулся в дурном настроении, потому что не встретил дичи и в нескольких милях от дворца был застигнут холодным ливнем.

— Господин, — обратился к нему Адали сладчайшим голосом, — сегодня тебе необходимо общество женщин твоего гарема. Я знаю, после свадьбы ты сторонился их. Но иногда после неудачного дня мужчине требуется разнообразие ощущений.

Яман-хан задумался над словами Адали. Желание сжигало его, а в гареме его так ласкали! К тому же у него уже два месяца не было женщины. Он был терпелив и хотел остаться терпеливым. Но где сказано, что мужчина должен сохранять верность одной лишь женщине? Он о таком не слышал. И никто не слышал. У отца был полон дом женщин, у тестя — сорок жен, не считая гарема, достаточно большого, чтобы населить целый город.

— Скажи женщинам в гареме, что я буду у них сегодня вечером, — вырвалось у принца, прежде чем он смог сообразить, что следует ответить своему новому управителю.

— Хорошо, господин принц, — пробормотал Адали почтительно. — Передать принцессе, что ты будешь ужинать один? Принц не стал размышлять: он чувствовал свою вину. Вот уж чего бы он не хотел, так это ужинать с доверчивой женой в то время, как сам собирался предаться вечером плотским наслаждениям.

— Да, — распорядился он. — Скажи, что я не в духе и не хочу портить ей настроения. Увидимся с ней утром.

— Хорошо, господин, — произнес Адали, скрывая восторг, и, поклонившись, удалился.

Ясаман расстроилась, но выслушала сообщение. Мама Бегум говорила, что мужчины так же, как и женщины, подвержены смене настроений. Рохана и Торамалли старались ублажить ее любимым цыпленком под соусом карри и плодами личи в медовом сиропе. Принцесса дотронулась до еды и решила, что не хочет играть с Роханой в шахматы. В этот вечер она рано ушла к себе.

Разбудили ее негромкие звуки музыки и смех из гарема. Сначала она не поняла. За два месяца ее замужества из-за стены ни разу не доносилось непристойных звуков. Заинтригованная, она встала и выскользнула на террасу, тянувшуюся вдоль ее комнат и гарема. Стоя за изогнутой мраморной ширмой, она заглянула внутрь. Шторы не были опущены, и она увидела Лайлу и Нилак, тихо перебирающих струны музыкальных инструментов. Обе они сидели на диване. Ясаман повела глазами, высматривая других женщин, но вдруг от неожиданности у нее перехватило дыхание: среди них она заметила Ямал-хана.

До принцессы дошло, что женщины обнажены. Муж ее стоял не двигаясь, а перед ним на колени опустилась Самира и, взяв в руки его член, тянулась к нему ртом. Ее золотистые ноги были раздвинуты, и между ними виднелась голова гречанки Тиры. На ней, раскинув руки, чтобы сохранить равновесие и уткнувшись лицом меж ее красивых ног, лежала Лалита. Секунду Ясаман не осознавала эротический смысл сцены, а потом у нее вновь перехватило дыхание.

Пальцы Ямал-хана с силой гладили голову Самиры, глаза его были полуприкрыты, на лице отражалось наслаждение. Ясаман застыла, не шевелясь, не чувствуя под ногами ледяного пола и пронизывающего ветра с озера. Увиденное заворожило ее. Это была живая Ночная книга. Тира начала тихонько постанывать.

— Тише, женщина, — приказал Самире принц. — Я пока еще не хочу быть кастрированным.