Любовь на все времена - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 117

Неожиданно она расплакалась. Слишком много переживаний обрушилось на нее. Теперь уже Явид-хан прижимал ее к своей груди. Он чувствовал ее теплые слезы, но молчал. Она рыдала так горько, а чем он мог облегчить ее печаль? Женщины так эмоциональны. Может быть, ее нужно было постепенно приучать. По своему собственному опыту он знал, что любовные отношения все отладят, независимо от того, что расстроило ее. Когда рыдания перешли в сопение, он тихо сказал:

— Ты знаешь, что я люблю тебя.

Она подняла голову и посмотрела на него. Светлые ресницы были влажными и слипшимися, — Знаю, — прошептала она. — Просто это было так замечательно!

— Да, — согласился он. — Это было восхитительно! О гурия, пусть у нас это всегда будет восхитительно! Он ласково погладил ее медные волосы. Остаток осени Эйден провела в большом дворцовом саду со своими португальскими садовниками, подготавливая и высаживая растения. Это было так необычно для женщины. Джинджи неодобрительно сказал ей, что принцессе не подобает иметь дело с варварами-безбожниками. Они не обрезанные, и, что хуже всего, не кастрированные. Позорно, что у принца в саду работают полноценные мужчины в то время, когда его дорогая жена и ее женщины рядом.

— Но они старые люди, — протестовала Эйден, — беззубые старики. Большинство из них пошли на военную службу, потому что верили, что, сражаясь в святом крестовом походе, обеспечат себе место в раю, Джинджи. Это трагедия, что бедные старики не могут провести остаток своих дней дома со своими женами и внуками.

— Господин Явид выбрал их по своей доброте, потому что они умеют работать на земле. — Джинджи фыркнул. Он по-прежнему не одобрял ни действий своей госпожи, ни действий своего господина. Но что он мог сделать? Он сам только раб. Он возлагал такие большие надежды, когда в Алжире его приставили евнухом к госпоже Марджалле. Он с самого начала знал, что они попадут в гарем султана. Если бы она осталась там, каким чудом это было бы для него. Она могла стать любимицей султана, даже его женой. Однако когда ее подарили принцу, надежды вспыхнули с новой силой. Она станет любимой женщиной принца, а он, Джинджи, будет собирать принцу новый гарем.

Он будет походить на всесильного главного евнуха султана, Ильбан-бея. Теперь, похоже, ничего подобного не будет.

Принц Явид-хан влюбился в свою принцессу Марджаллу. Ему не нужны другие женщины. Он не разрешил Джинджи купить хотя бы несколько красавиц. Дворец принца стал похож на дом богатого торговца. Одна жена и раздражающие ежедневные обязанности. Совершенно неинтересно. Принц и его жена занимались друг другом. Каждый день принц уезжал в город. Если погода стояла хорошая, Марджалла работала в саду. В пасмурные дни она занималась домашними делами, которые под ее опытной рукой не доставляли много хлопот. Вечером они ели вдвоем и проводили вечер, занимаясь любовью, играя в шахматы или просто разговаривая. «Если бы только Марджалла понесла, — думал евнух, — тогда у меня, может быть, появилась бы возможность увеличить население гарема».

Зима прошла незаметно, и весна медленно подбиралась к дворцовому саду. Каждый день Эйден, сопровождаемая Мартой и двумя ее дочерьми, медленно ходила по аккуратно посыпанным мраморной крошкой дорожкам сада, осматривая каждую клумбу и следя за маленькими зелеными ростками, которые день, ото дня становились все выше и сильнее. Каждый кусочек клумб был засажен в определенном порядке, и Эйден теперь проверяла, правильно ли высажены растения. На солнечном месте были выставлены ряды горшков с прорастающими растениями, чтобы ими заменить на клумбах те, которые не взошли.

Зимой Эйден частенько нарушала заведенный порядок и отправлялась в город повидать валиду и Сафию. Из их разговоров она поняла, что турки очень любят свои сады и даже слагают о них стихи. По традиции каждый султан изучал какое-нибудь ремесло. Султан Мюрад, как и завоеватель Стамбула, изучал садовое искусство. Поэтому для Эйден было особенно важно, чтобы к тому времени, когда султан приедет к ним, ее сад был в полном порядке. В нем должна быть симметричность, безупречно выдержанная планировка и великолепные краски — все, что может порадовать глаз владыки. Для этого она и работала, заполняя свои дни, стараясь не думать о своем дорогом Конне, о доме в Англии.

Иногда это удавалось, особенно в минуты близости с Явид-ханом. Она признавала, что то физическое удовольствие, которое она получала, не имело ничего общего с тем, что чувствовало ее сердце. Она любила Конна. Он — единственный мужчина, которого она любила всегда. Волею судьбы она оказалась с Явид-ханом, хорошим и добрым человеком.

Правда, его взгляд не заставлял трепетать ее сердце, как это бывало, когда на нее смотрел Конн. Но Явид-хан любил ее, и она убеждала себя, что если бы появился ребенок, все было бы хорошо.

В конце апреля Эйден увидела, что еще день-два и ее сад зацветет. Она решила посоветоваться с Мигелем, самым старым из ее садовников, который великолепно определял погоду.

Он стоял перед ней не поднимая глаз, потому что прямо смотреть на жену принца недопустимо. Она — знатная дама.

— Что говорят тебе твои кости, Мигель? — спросила его Эйден. — Через два дня я хочу пригласить султана полюбоваться садом. Будет ли небо ясным? И будет ли тепло?

— Отвечай, неверный пес, — пробурчал Джинджи. — Если ошибешься, я сам спущу с тебя шкуру, несчастный!

Мигель метнул на евнуха угрюмый взгляд. Он и его товарищи не любили Джинджи. Тот всегда задирал их, когда Эйден не могла этого видеть.

— Погода, госпожа принцесса, будет ясной и очень теплой по меньшей мере еще в течение четырех следующих дней. Вы можете приглашать султана, не опасаясь дождя.

— Благодарю тебя, Мигель, — ответила Эйден. — Я прикажу, чтобы вечером вам всем дали вина. Понемногу, потому что я не хочу обижать господина Явида.

Садовник кивнул и робко улыбнулся. Он и его товарищи хотели бы вернуться домой, в Португалию, но здесь им повезло, они могли оказаться в гораздо худшем положении.

— Благодарю вас, госпожа принцесса. Вы так добры к нам, да благословит вас Господь!

Эйден послала Джинджи к валиде с письмом, в котором приглашала мать султана, ее сына, Сафию, Фарушу-султан, Янфеду и тех женщин султанского дворца, которые, по мнению валиды, тоже должны быть приглашены. Письмо, вежливое по форме, не было для Hyp У Бану неожиданным: она ждала этого приглашения. Приглашение самому султану не было настойчивым. Настойчивость восприняли бы как ужасающее нарушение этикета.

В день приема Эйден поднялась рано. Накинув шелковый халат, она выбежала в сад. Утро было безоблачным и очень теплым. Пройдя по дорожкам, Эйден с радостью убедилась, что сад расцвел. Это невероятно, и она подумала, что нужно привезти сюда Эстер Кира. Пусть старушка посмотрит, какая красота родилась из ее луковиц. Она должна сделать это завтра, раньше, чем переменится погода и цветы начнут увядать.

Явид-хан заворочался, когда она снова вошла в комнату. Всю ночь он провел с ней. Притянув ее обратно на кровать, он просунул руку между полами ее халата, раздвинул их и спрятал лицо между ее грудями. Она чувствовала, как его теплый язык лижет ложбинку между ними, и ласково выбранила его.