— Значит, Уильям Девере настолько плохая партия? — дерзко поинтересовалась Фортейн. Рори снова хмыкнул.
— Нет, миледи. Считается лучшим женихом в округе. Высок, красив и наследник великолепного имения в Лиснаски, которое в один прекрасный день перейдет к нему. Правда, владения не так велики, как Магуайр-Форд, но тем не менее значительны. В тот день, когда он выберет невесту и женится, немало девичьих сердец будет разбито.
Фортейн примолкла. Значит, Уильям Девере пользуется успехом у дам? Что ж, посмотрим.
Она подошла к серому мерину, нетерпеливо рывшему копытом землю, взяла его под уздцы и погладила бархатистый нос.
— Красивый ты парень, дружище, ничего не скажешь. Думаю, мы прекрасно поладим. Готов отправиться в путь? Я с радостью сяду в седло, а ты веди себя хорошо, пока не выберемся из города на большую дорогу. Ну, а потом попробуем обогнать ветер!
Рори Магуайр украдкой следил за девушкой, что-то тихо говорившей скакуну. И испытывал странное чувство родства, словно всю жизнь знал ее, хотя видел совсем маленькой. Он никак не мог прийти в себя, но ему нравилось, как она обращается с животным. Сцепив пальцы, он подсадил ее на спину Грома.
— Вот так, миледи: раз-два, и все в порядке. Только сейчас он сообразил, что на Громе мужское седло, но девушка, очевидно, привыкшая ездить таким образом, преспокойно уселась верхом. Он отвязал поводья и подал Фортейн.
Гром нервничал и немного приплясывал под тяжестью седока, даже закинул голову и попытался встать на дыбы, но Фортейн надежно удерживала его, сжимая коленями бока.
— Легче, парень, — уговаривала она, и мерин тревожно прижал уши, прислушиваясь к мягкому спокойному голосу, еще минуту назад незнакомому, сейчас уже почти привычному. Животное поняло, что появилась настоящая хозяйка.
Рори довольно улыбнулся и кивнул. Девочка — прирожденная наездница.
Повернувшись, он оглядел коробки и сундуки, громоздившиеся на пристани.
— Святая Мария, матерь Божья! Никогда не видел такой горы!
Герцог рассмеялся. Он точно так же ужаснулся, впервые увидев весь багаж Фортейн.
— Сейчас прикажу капитану послать в город за подводами. Нам ждать ни к чему. У вас найдутся лошади для меня и герцогини?
— Да, милорд. Миледи может ехать на вороной кобыле. Совсем как двадцать лет назад. А для вас, милорд, у меня приготовлен чудесный жеребец. Только что объезжен. Я не хотел холостить его, поэтому держу подальше от кобыл. Вероятно, его стоит продать тому, кто нуждается в новом производителе. За него можно получить хорошую цену, как за всех наших коней. Потомки Ночного Ветра и Ночной Песни — животные весьма ценные. Кто поедет в карете?
— Адали и Рохана, — ответила Жасмин.
— Они по-прежнему с вами? А что сталось с другой девушкой? Я слышал, она вышла замуж.
— Так и есть, — кивнула Жасмин. — Торамалли с мужем остались в Гленкирке, нашем шотландском поместье, присматривают за маленькими Лесли. Патрику уже четырнадцать, а его младшим братьям тринадцать и десять. Мы хотели взять с собой Адама и Дункана, но они предпочли резвиться на воле без родителей.
— Значит, не собираетесь долго здесь задерживаться? — осведомился Рори.
— Да, скоро вернемся, — отозвалась Жасмин. — Об Уильяме Деверсе хорошо отзывались и мой кузен-священник, и преподобный Стан. Если они с Фортейн понравятся друг другу, венчание состоится еще до конца лета, и Ирландия станет домом для моей дочери, рожденной в Магуайр-Форде. Надеюсь, что так и будет, ибо хочу видеть Фортейн счастливой и хорошо пристроенной.
— Каждая мать желает того же своей дочери, — кивнул Рори.
Ах, как она прелестна, несмотря на возраст! Он едва сдержал восхищенный вздох.
— Добрый день, мастер Магуайр, — произнес кто-то, выводя Рори из задумчивости. Испуганно встрепенувшись, он уставился на Адали, верного друга Жасмин, и с некоторым раздражением отметил, что этого человека никакие годы не берут. На бесстрастном коричневом лице ни единой морщины. Взгляд темных глаз словно пронизывает насквозь.
— Не думал, что еще свидимся, Адали! — воскликнул он вместо приветствия.
— Ну да, я, как фальшивая монета, всегда объявляюсь в самый неподходящий момент, — улыбнулся Адали, показывая ровные белые зубы. — Все ли готово для нашей поездки?
— Давно.
— Тогда в путь! — объявил Адали. — Рохана, садись в дормез, я сейчас приду. — И, резко повернувшись, обратился к герцогу:
— Подводы для сундуков миледи скоро прибудут. Рохана собрала все, что может понадобиться на первое время, и отнесла в карету. Подводы будут тащиться куда медленнее нас. Вряд ли они прибудут в Эрн-Рок ранее чем через день после нашего приезда, но леди наверняка захотят отдохнуть с неделю и лишь потом принимать соседей, так что много платьев им не понадобится.
— Ты прав, — отозвался герцог, вскочив в седло. Ясное небо заволокло облаками, заморосил мелкий унылый дождик, и утро из солнечного превратилось в пасмурное.
— Опять Ирландия встречает меня непогодой, — с улыбкой сказала Жасмин Рори Магуайру. — Но расскажи, как поживает мой кузен.
— Здоров и счастлив, как мышь в головке сыра, — заверил Рори. — Хороший он человек, Каллен Батлер, хоть и священник. Не узколобый ханжа, как большинство служителей Божьих. И, как часто сам в этом признается, Рим не слишком им доволен, но поскольку мы находимся далеко от Рима, то для Магуайр-Форда Каллен Батлер — чистое благословение.
— А протестанты и их священник? Уже освоились?
— Добрые трудолюбивые люди. Сэмюел Стин замешен из того же теста, что и ваш кузен, миледи. Рассудительный, искренний, разумный, так что никаких затруднений у нас не возникает, не то что у остальных.
— Молю Бога, Рори, чтобы так было впредь, — вздохнула Жасмин.
Проведя в пути несколько часов, они остановились на маленьком постоялом дворе.
— Знакомое место, — протянула Жасмин, — хотя двадцать лет назад здесь была ферма. Покинутая мужем женщина с маленькими детьми. Что с ними сталось, Рори?
— А вы не знаете? — усмехнулся тот. — Ваш покойный муж, английский маркиз, послал меня сюда через месяц после того, как вы обосновались в Магуайр-Форде. Купил дом у мистрис Талли и нанял ее управлять гостиницей. На деньги, что он ей платил, она не только содержала семью, но и смогла обрабатывать землю. Взгляните на вывеску, миледи. «Золотой лев». Мистрис Талли все твердила, что англичанин похож на льва. Это единственное приличное заведение между пристанью и Магуайр-Фордом. Англичанам не слишком оно по душе, но что они могут поделать, если владельцы — семья самого маркиза Уэстли?
— Мой сын никогда не говорил об этом, — удивилась Жасмин.
— Вероятно, сам не знает. Покойный маркиз поручил мне управлять делами гостиницы, поскольку я живу не так далеко и могу за всем присмотреть.