Любовь дикая и прекрасная - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 31

— Держу пари, Гленкерк, что тебе пришлось нелегко, — усмехнулась королева.

— Нелегко, — согласился он.

— А когда родился твой сын?

— Примерно через час после брачного обряда.

Елизавета, во время разговора потягивавшая вино, принялась громко хохотать и хохотала до тех пор, пока из глаз у нее не брызнули слезы. От смеха у королевы перехватило дыхание, она поперхнулась вином и закашлялась. Не долго думая, Гленкерк встал, нагнулся и похлопал ее по спине.

Когда королева наконец отдышалась, то сказала:

— Надеюсь, милорд, ты привез свою дикую девицу, ибо я желаю с ней познакомиться.

— Привез, ваше величество, и также привез мою мать, леди Маргарет Стюарт Лесли. Надеюсь, вы примете их обеих.

— Приму, Гленкерк. Приводи когда захочешь. Но скажи, красива ли твоя жена?

— Да, мадам, красива.

— Столь же красива, как и я? — скромно спросила королева.

— Едва ли можно сравнивать красоту ребенка с красотой зрелой женщины, ваше величество.

Елизавета, довольная, заулыбалась.

— Боже, Гленкерк! Думаю, у тебя не все потеряно. Это первый настоящий комплимент, что я слышу из твоих уст при моем дворе.

Два дня спустя Патрик привез свою жену ко двору. Когда Катриона направилась в сторону королевы, то дамы помоложе злорадно отмечали, сколь скромно и непритязательно выглядело ее платье, а дамы постарше и поопытнее завидовали прозорливости графини.

Королева Елизавета стояла в платье из ярко-красного бархата, обвешанном лентами и драгоценностями, сверкавшими под огромным золотистым кружевным рюшем. А графиня Гленкерк надела черное бархатное платье со многими юбками. Широкие рукава были отделаны кружевами, и разрезы на них открывали белый шелк, усыпанный вышитыми золотыми звездами. Глубокое декольте обрамлялось высоким кружевным воротником, сильно накрахмаленным и прозрачным. На шее сверкали три длинные нити великолепных бледно-розовых жемчужин. И только одно-единственное кольцо украшало руку графини Гленкерк — крупный рубин в форме сердца. Незавитые волосы прекрасной дебютантки разделялись посередине пробором и, стянутые над ушами, сходились в узел на затылке, где их венчал кружевной чепец. В изящных ушах блестели две крупные розовые жемчужины.

Фрейлины посчитали туалет юной графини слишком простым, но Лестер склонился к своей жене Леттис и прошептал: «Какая красавица!» На что в ответ услышал: "Да!

Надеюсь, она не задержится при дворе!"

Прекрасная чета приблизилась к королеве. Изысканно взмахнув шляпой, Гленкерк отвесил низкий поклон. Графиня опустилась в изящном реверансе. Поднявшись, Гленкерки с достоинством встретили взгляд королевы. И на какой-то миг Елизавета Тюдор подумала о том, как много потеряла, не последовав зову сердца.

— Добро пожаловать, графиня.

— Я приношу вашему величеству величайшую благодарность за приветствие, — осторожно проговорила Катриона.

— Твое дитя и в самом деле удивительно красиво, Гленкерк, — сухо сказала Елизавета. — В следующий раз приведи свою мать. Буду рада познакомиться и с ней. — Она повернулась к Катрионе:

— Надеюсь, вы приятно проведете здесь время.

Поняв, что аудиенция окончена, Катриона снова опустилась в реверансе. Поблагодарив Елизавету, она отступила назад. Потом графиня справилась у мужа, что именно имела в виду королева, когда назвала ее ребенком. Патрик сказал, и Катриона рассмеялась.

Несколько дней спустя Гленкерки привели ко двору Мэг, и королева вежливо приняла ее, хотя при этом не преминула поджать губы и заметить:

— Не думаю, Гленкерк, чтоб у тебя были некрасивые сестры.

Однако сердечность Мэг покорила Елизавету.

Эли Кира снял для семьи Лесли великолепный особняк на Стрэнде. К дому примыкал обширный сад, выходивший террасой на берег реки. Лодочник, которого наняли Гленкерки, катал их на лодке. Примерно в пятнадцати милях от Лондона у них появился еще один дом — на случай, если им захочется выбраться за город.

Графиня переживала свои самые счастливые дни. Вместе с Мэг они выманили Патрика сопровождать их в театр на одну из пьес господина Шекспира. После спектакля Катриона сказала, что молодые парни, игравшие в пьесе женщин, выглядели весьма приятно, но она не может понять, почему женские роли не разрешается исполнять женщинам. Затем Гленкерки сходили посмотреть травлю медведя, ибо Катрионе хотелось увидеть и такое представление.

Но зрелище с наполовину уморенным голодом, с изъеденной молью шкурой животного, на которого злобно нападала целая дюжина таких же изголодавшихся собак, возмутило ее.

Они принимали множество гостей как в Лондоне, так и в своем загородном особняке, расположенном неподалеку от Уолтемскогс аббатства. Гленкерки пользовались успехом. В третий их визит ко двору королева поставила на шотландцах печать своего одобрения. Елизавета, презиравшая ярких внешностью, но малообразованных и легкомысленных женщин, одобрительно заметила тогда графине:

— Насколько я понимаю, вы получили образование.

— Да, ваше величество. Моя прабабушка считала, что женщинам непременно следует учиться. Всем девушкам в ее роду предоставили такую возможность. У некоторых дело пошло, у других — нет. Но у меня, конечно же, нет таких достоинств, как у вашего величества.

— Вы знаете математику?

— Немного, ваше величество.

— Музыку?

Катриона кивнула.

— Языки?

— Да, мадам.

— Какие?

— Французский, гаэльский и латинский — хорошо. Немного фламандский, итальянский, немецкий, а также испанский и греческий.

Королева кивнула и неожиданно задала вопрос на фламандском, перейдя в середине фразы на латинский. Кат ответила на французском, перешла на греческий, а закончила фразу на испанском. Елизавета восторженно засмеялась и ущипнула графиню за руку. Успех Гленкерков был закреплен.

— Какая же ты бойкая, дорогая шалунья, — сказала Елизавета. — Не знаю почему, но ты мне очень нравишься.

В Англии Катриона приобрела также и хорошую подругу — первую, какую имела вообще вне своей семьи. Леттис Ноллис, прекрасная графиня Лестер, была старше Катрионы. Двумя годами раньше она тайно вышла замуж за любимейшего фаворита королевы, но всего через полгода их секрет раскрыли, и только сейчас Леттис, кузина Елизаветы, получила высочайшее разрешение вернуться ко двору после жестокой опалы.

Графиня Лестер до сих пор проявляла крайнюю осторожность. Городской дом Лесли был одним из немногих мест, где Леттис могла видеться с мужем, не оскорбляя королеву. Катриона щедро предоставила им несколько комнат для встреч наедине. Королева же, в своей ревнивой злобе, отказывала им даже в одной.

Патрика несколько задерживали дела, поскольку на берегу никем не предлагалось складов на продажу. Однако близ реки обнаружили прекрасный участок земли, который Эли Кира приобрел для Гленкерков. Пришлось открыть торги за строительство двух складов и прилегающих доков, которые бы их обслуживали. Патрик был вынужден остаться в Лондоне, чтобы следить за выполнением намеченных работ.