Любовь дикая и прекрасная - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 128

Кат склонила голову, потому что щеки ее покраснели. Прошло уже столько недель, как она в последний раз спала с Френсисом, ей уже хотелось этого. Но она прежде умрет, чем позволит Хаммиду заподозрить это. Но евнух угадал ее мысли и усмехнулся.

— Я придумал тебе турецкое имя, — сказал он. — Ты будешь отзываться на Инчили. Это значит Прекрасная жемчужина, а ты и есть такая на самом деле. Твою служанку мы будем звать Мара.

Следующие несколько дней прошли спокойно. Хотя Катрионе и позволялось общаться с другими женщинами гарема, она не испытывала желания завязать с кем-то дружбу. Правда, ей любопытно было бы посмотреть на Латифу Султан, жену визиря, но такого случая не представлялось.

На третью неделю, вернувшись как-то из бани, Кат обнаружила, что ее ждет Хаммид.

— Сегодня я представлю тебя визирю, — объявил евнух. Ошеломленная, она взмолилась:

— Так скоро?!

— Время самое подходящее, — заверил ее Хаммид. — Послушай, Инчили, ты же не девственница, а опытная женщина. Неужели твое прелестное тело не страдает по мужскому прикосновению? Не жаждет, чтобы жесткий мужской орган засел у тебя глубоко внутри? Когда в последний раз ты забывалась в объятиях возлюбленного?

— Хватит, — прошептала Кат. — Пожалуйста, хватит.

— Я приготовил тебе особенное платье. Приду за тобой в восемь.

В восемь часов вечера, дрожащая, несмотря на летний зной, Катриона стояла и ждала Хаммида. Одели ее в прозрачнейшую розово-лиловую кисею. Шаровары у лодыжек были расшиты золотыми и серебряными нитями, и такой же поясок охватывал бедра под пупком. Крошечное открытое болеро без рукавов, отороченное жемчужинами, едва облегало груди. Лицо, конечно, пряталось под покрывалом, и поверх него было еще и второе, более длинное.

Хаммид явился с небольшим паланкином и, когда графиню понесли в спальню визиря, шагал рядом.

— Сегодня я войду с тобой. Не бойся, Инчили. Мой господин Чика будет добр.

Наконец они пришли. Положив Катрионе руку на локоть, негр потянул ее в дверь.

— Я привел женщину, Инчили, как мне приказал мой господин, — сказал он высокому человеку, сокрытому во тьме. А затем снял с нее оба покрывала и болеро.

Когда обнажились груди, из темноты донесся тихий вздох.

Руки евнуха быстро стянули шаровары. Кат осталась совершенно голой.

— Спасибо, Хаммид, можешь идти.

Дверь за негром закрылась. А графиня застыла, испуганная, не зная, чего и ждать. Затем человек вышел из тени, и Кат увидела перед собой красивейшего мужчину, какого когда-либо видела в своей жизни.

Он был высок и смуглолиц, но на его стройных бедрах, где шаровары сидели низко, кожа выглядела такой же светлой, как и у нее. Коротко подстриженные волосы, темные и волнистые, слегка серебрились на висках. Глаза, к удивлению Катрионы, оказались серо-голубыми. Паша совсем не походил на свою сестру. Его профиль напоминал классический греческий: высокие скулы, прямой нос, широко расставленные глаза и пухлый, чувственный рот. Довершали портрет прекрасно ухоженные усы.

Не отрывая взора от ее глаз, Чикалазаде протянул руку. Кат машинально вложила свою. Прикосновение обожгло ее.

— Я никогда не обладал ничем таким изысканным, как ты, Инчили. — Голос визиря окутывал ее, словно теплый бархат.

— Вы еще мной и не обладаете, господин Чикалазаде, — холодно отвечала она.

Паша улыбнулся, сверкнув ровными белыми зубами, а потом и вовсе рассмеялся.

— Но ведь это только вопрос времени, правда, Инчили?

Наклонившись, визирь поднял большее из двух ее покрывал, скрутил в веревку и, обернув ею вокруг талии, притянул к себе. Когда груди Катрионы коснулись его обнаженного тела, то она затрепетала, и чутье ей подсказало, что этого мужчину так просто не проведешь. Твердой рукой Чика поднял ее подбородок и снова улыбнулся.

— Зеленые глаза, — тихо проговорил он. — Они прекрасны, Инчили, но ведь ты сама это знаешь, не так ли?

Сердце ее бешено колотилось, и она не могла вымолвить ни слова. И разъярилась на саму себя. Что с ней произошло? Она попыталась отвернуться, но голова визиря нырнула вниз, и он припал к ее рту. Кат охватил неудержимый страх, она опять попробовала ускользнуть, но мужчина просто притянул ее ближе и мягко раздвинул ей губы, открывая путь своему языку.

Но ей все-таки удалось вырваться. Закатив глаза, Катриона глотала воздух огромными глотками. Ладони ее взметнулись вверх и уперлись в волосатую грудь визиря, пытаясь удержать его на расстоянии. Но он лишь тихо рассмеялся и, схватив за запястья, завел ее руки за спину, так что снова их тела оказались прижатыми друг к другу.

Опять он неспешно овладел ее губами. У Катрионы проснулся огонек желания и начал разгораться неистовым пламенем. Она постепенно прекратила сопротивление и стала отвечать на этот жгучий призыв.

Чувствуя, что несогласная уступает, визирь высвободил одну руку и стал ласкать ею пышную грудь.

— Инчили… — Тихий голос дрожал от страсти. — Ты возбудила меня, как никакая другая.

И турок повел ее к огромной кровати, стоявшей на возвышении. Упав спиной на простыни и нежно привлекая Катриону к себе, он удержал ее, однако, слегка над собой, и налитые груди свесились подобно спелым плодам. Когда, подняв к ним свою голову, визирь облизал соски, по всему ее телу забушевали волны желания.

Потом он перевернул ее на спину, его темная голова скользнула вниз, а рот с жадностью припал к набухшему розовому острию, безудержно его обласкивая и рассылая по нутру Катрионы молнии горячего наслаждения. Потом его губы начали томительно обследовать ее прекрасное тело, обжигая кожу. И, наконец, Чика увидел крошечную родинку — тот полный нестерпимого соблазна знак Венеры, что увенчивал нежную расщелину. Рука паши метнулась развязать шаровары. Прижимаясь и корчась, он стянул их и вернулся к заворожившему его пятнышку.

Глаза его сладостно раскрылись, а губы тронула слабая улыбка. Эта родинка звала и приглашала, отказаться было невозможно. Турок склонился и поцеловал ее, довольный, что женщина неистово затрепетала.

Опять оказавшись с ней на одном уровне, Чикалазаде взял руку Катрионы и заставил тронуть его. И едва горячая ладонь покрыла могучий орган, как паша застонал.

Он взглянул на лежавшую под ним красавицу. Впервые в жизни у него появилась женщина, не уступавшая ему в чувственности. Кат отпустила член, и визирь опустился на нее. Ласковыми руками раздвинув ей бедра, он встал меж ними на колени. Ухватив Катриону за ягодицы, Чика медленно притянул ее к себе и насадил на свой жесткий член.

И тут он на мгновение опешил, потому что женщина оказалась не только горячей, влажной, но и тесной, словно девственница. Визирь даже простонал от наслаждения. Снова овладев собой, он начал плавно двигаться.

Затем осторожно опустил ее на кровать и поудобнее обхватил ногами. Тело Кат покрывали мельчайшие бисеринки влаги, а голова неистово билась на подушке.