Лондонцы - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Пембертон cтр.№ 26

— Нужно вызвать полицию! — сказала сидящая напротив отца за кухонным столом Кейт часом позже. Она была бледна как мел и все еще не верила, что такое возможно. — Полиция выяснит, чьих это рук дело! Виновного арестуют! Полиция…

— Полиция и пальцем не пошевелит, — обреченно сказал Карл, и у Кейт перехватило дыхание, словно от удара в солнечное сплетение. — Британия объявила Германии войну, а я — немец. В участке меня вежливо выслушают, но никаких мер не предпримут. В душе полицейские симпатизируют тому, кто швырнул в меня камень.

— Не могу в это поверить, — отрешенно глядя сквозь него, произнесла Кейт, хотя, к своему ужасу, сама почувствовала, что это звучит неубедительно.

Карл потер ладонью глаза.

— Тебе пора спуститься с облаков, в которых ты витаешь с тех пор, как познакомилась с Тоби. Правительство Великобритании считает меня подданным враждебного государства. Меня должны интернировать.

— Интернировать? — уставилась на него Кейт. — Как это понимать? Тебя поместят в лагерь? Но ведь ты здесь живешь уже двадцать лет, папа! Неужели ты можешь подумать, что тебя арестуют? — Голос ее дрожал от волнения.

— А что в этом странного? — спокойно спросил Карл, глядя ей в глаза. — Такое уже однажды со мной случалось.

— Но тогда все было совсем иначе! — Кейт вскочила из-за стола и случайно задела чашку с чаем. Она со стуком упала на блюдце, горячий чай вылился на скатерть и стал стекать на пол. Но ни Карл, ни Кейт не обратили на это внимания.

— Тогда ты был военнопленным, солдатом германской армии. А теперь ты не солдат, Англия стала твоим домом, ты такой же англичанин, как Ниббс, Коллинз или Чарли Робсон.

Карл невольно улыбнулся, хотя предмет их спора и не располагал к этому.

— Так считаешь ты, моя дорогая, но соседи думают иначе! Ведь исключили же меня из крикетной команды. Точно так же относится ко мне и правительство Англии. — Горькая улыбка исчезла с его лица. — Нужно смотреть правде в глаза, дочка! Будем готовиться к худшему. Я до сих пор не вмешивался в твою личную жизнь, но теперь вынужден задать тебе один очень личный вопрос.

Кейт замерла, не представляя, о чем хочет спросить ее отец.

Уставившись на нее немигающим взглядом, Карл произнес:

— Может ли случиться, что вы с Тоби поженитесь?

Чай все еще капал на пол, у ног Кейт образовалась лужица.

— Я… Мы…

— Я должен это знать, дорогая! Если это возможно, я буду за тебя спокоен, как бы долго ни продолжалась война и меня ни держали в лагере. Я буду знать, что о тебе есть кому позаботиться. Ты меня понимаешь?

— Да, папа! — Кейт вцепилась в край стола. Отца вот-вот куда-то увезут, возможно, в ближайшее время. Как подданного враждебного государства его интернируют. И он волнуется, что тогда она останется совсем одна и ей не на кого будет опереться: ведь родственников у них нет.

— Тоби сделал мне предложение, — сказала она, желая успокоить отца. Ей хотелось добавить, что они до сих пор не помолвлены только потому, что она пока не готова к встрече с его дедом. Но тогда пришлось бы объяснять ее опасения, а это принесло бы Карлу новую боль.

Плечи отца опустились, он вздохнул с облегчением, и Кейт поняла, что не сможет рассказать ему о болезненных предрассудках Харви-старшего. Ей также впервые пришло в голову, что Тоби вряд ли удастся уговорить деда принять немку в качестве невестки. Если он не сумел настоять на своем за минувшие месяцы, то теперь уж точно любая попытка что-то растолковать упрямому деду обречена на неудачу.

— В таком случае поговори с Тоби, попробуй объяснить ему ситуацию.

Он взял со стола чашки и блюдца и понес их к раковине.

— Когда он узнает, что ты можешь остаться совершенно одна, он, возможно, поймет, насколько важно, чтобы вы скорее поженились. — Карл поставил посуду в раковину. — Будем считать, что одна проблема решена.

Кейт не осмелилась его разочаровать.

— Остается лишь спокойно обсудить остальные вопросы. — Он обернулся к дочери и, натянуто улыбнувшись, заметил: — Может статься, что мне повезет и вместо лагеря меня отправят в ополчение.

Но все случилось иначе. Карл извлек из почтового ящика розоватый конверт, точно такой, в котором Джеку Робсону прислали повестку на призывной пункт.

— Меня вызывают в полицейское управление на Боу-стрит, — сообщил Карл дочери, застывшей в тревожном ожидании. — Нужно встать на учет как иностранному подданному.

— Тебя интернируют? Что там написано? — забыв о гренке, который она держала в руке, взволнованно спросила Кейт.

— Нет, — покачал головой Карл. — Пока только зарегистрируют, как всех иностранцев, даже беженцев. Не беспокойся, все не так страшно, как может показаться.

Тягостное предчувствие не оставляло Кейт в тот день и на работе. Мистер Мафф истолковал ее настроение на свой лад, как страх перед возможными налетами германских бомбардировщиков или даже высадкой десанта, и с неожиданной бравадой воскликнул:

— Не падайте духом, Кейт! Британский бульдог немцам не по зубам! Мы застрянем у них в глотке. Лозунг дня — вперед и вверх!

Неожиданный воинственный выпад позволила себе даже мисс Пирс, когда Кейт подсела за ее столик в столовой. Сделав свирепую мину, она сказала:

— Пусть только немецкий летчик спустится на парашюте в мой палисадник! Я заготовила на этот случай вилы у входной двери, он у меня встретит достойный прием!

Кейт не терпелось поскорее узнать, чем закончился визит отца в полицию, и она проделала весь путь домой через пустошь бегом. Ворвавшись наконец в прихожую, она, к своему ужасу, обнаружила, что дом пуст. Сердце едва не выскочило из груди.

Сделав глубокий вдох, она повернулась и выскочила на улицу. Ей требовалось облегчить душу, а единственным человеком, готовым ее выслушать в любое время, была Керри.

Напротив калитки мисс Годфри о чем-то разговаривали мистер Ниббс и Дэниел Коллинз. Ни один из них не обратил на Кейт внимания, и она не стала с ними здороваться: после исключения ее отца из крикетной команды Кейт перестала замечать его бывших приятелей, присутствовавших на том позорном собрании.

— Из-за этой проклятой войны скомкан конец крикетного сезона! — в сердцах воскликнул мистер Ниббс, когда Кейт проходила мимо.

Кейт ощутила приступ злорадства и ускорила шаг. Из окна второго этажа дома мисс Хеллиуэлл торчал развевающийся британский флаг, купленный гадалкой по случаю коронации Георга VI. У домика Ломэксов ее окликнула Мейвис, невозмутимо созерцавшая окрестности из окна спальни.

— Привет! Паршивые дела, ты согласна? Кристине пришлось зарегистрироваться как иностранке, а Джеку прислали повестку. Он говорит, что правительство напрасно потратилось на марку: в прошлый понедельник он сам записался в коммандос.