— Как смешно! — сухо парировал Джексон.
Мередит сразу различила в речи смуглой девушки американский акцент. Урсула поспешила всех познакомить:
— Это Рене Кольмар, наша коллега из Америки. А это Карен Хенсон, она тоже нам помогает.
Джексон сдавленно фыркнул. Рене наградила его взглядом, исполненным плохо скрытого раздражения. Зато Мередит Рене лучезарно улыбнулась:
— Здрасте, Мередит! Добро пожаловать в нашу дружную семейку. Решили, значит, тоже к нам присоединиться?
— Перестань, Рене! — воскликнула Урсула устало, но не злобно.
Вторая девушка, Карен, неуклюже шагнула вперед. Старомодная соломенная шляпка с широкими полями, украшенными поблекшими искусственными цветами, почти не спасала хозяйку от солнечных лучей, ее простое, неприметное лицо украшала целая россыпь веснушек, а белая кожа покраснела, как у вареного рака. Мередит невольно прониклась жалостью к этой крепкой, белокожей и совсем некрасивой молодой женщине. Как же она должна страдать на открытом солнце!
Словно демонстрируя свою неприглядность, Карен протянула ей обожженную солнцем руку, всю в пятнах и в подсохших следах розового лосьона от солнечных ожогов.
— Здравствуйте, — невнятно промямлила Карен, глядя себе под ноги. Видимо, она ни на минуту не забывала о том, какая она дурнушка.
Пес тоже решил поприветствовать гостью и ткнулся Мередит в ладонь мокрым носом. Она погладила лабрадора по голове.
— Ваш? — спросила она у Карен.
— Нет, он, можно сказать, ничей, — застенчиво ответила та. — Он живет здесь, на раскопках. Но ему у нас как будто понравилось. Он очень добрый! — добавила она, украдкой покосившись на Джексона.
Пес улегся у ног Карен и поднял кверху голову, вывалив язык. Несомненно, он считал себя ее преданным другом и надеялся, что новая хозяйка отстоит его право на участие во всех событиях.
— Должна сознаться, — сказала Мередит, обращаясь к Джексону, — что ни разу не заходила в Бамфордский музей, хотя в самом Бамфорде бываю часто.
Джексон порывисто вздохнул.
— Если бы только вы! Чтобы попасть к нам, не нужно выстаивать длинную очередь. Больше всего народу бывает, когда приезжают экскурсии школьников. Я, в общем, никого не виню. Дилетантов не очень интересуют кремни и глиняные черепки. Вот почему мы так жаждем заполучить по-настоящему ценные экспонаты! — Джексон уныло оглядел раскоп. — Вот почему я здесь. Я связываю с этой экспедицией… большие надежды!
До знакомства с хранителем музея Мередит представляла себе Джексона несносным юнцом, одержимым навязчивой идеей. Неожиданно для самой себя она поняла, что Джексон ей даже нравится.
— Вы говорите так, словно заранее рассчитывали найти здесь что-то важное.
— Да вся наша экспедиция — замысел Иена! — воскликнула Урсула. — Он убедил фонд финансировать раскопки. Иен, расскажи!
Джексон покраснел, отчасти смущенный, а отчасти довольный признанием своих заслуг.
— Если мы в самое ближайшее время не совершим важного открытия, благотворительный фонд откажет нам в дальнейшем финансировании. И все же я уверен, что здесь… — Джексон замолчал и сгорбился. — Мередит, не сердитесь, если я показался вам невежливым грубияном, но все дело в том, что я очень огорчен последними событиями! Извините, что не оказал вам должного гостеприимства.
— По-моему, у вас на то есть веские основания! — заметила Мередит, обводя рукой живописный лагерь хиппи, расположенный выше по склону.
Такой хаос встревожил бы кого угодно, озабоченность Джексона казалась вполне понятной. Уже после ее приезда ньюэйджевцы принялись разжигать костер, подбрасывая туда еще сырые ветки; в вечернее небо между прицепами и кучами мусора поднимались темно-серые клубы дыма. Мередит поморщилась. От едкой вони защипало нос. Ей захотелось чихнуть. Она достала носовой платок и поспешно прикрыла лицо.
— А будет еще хуже! — заметила Рене, бросив на нее пристальный взгляд. — Представляете, они едва не выкурили нас отсюда! Ладно, пора за дело. Потом поговорим!
Рене передернула плечиками и, отвернувшись, зашагала прочь. Видимо, ей не терпелось возобновить прерванную работу. Дальнейшие разговоры сопровождались негромким, но упорным скрежетом лопаты по песчаной почве. Карен не последовала за Рене; она лишь попятилась и неуклюже похлопала пса по голове, словно желая подбодрить его или себя саму. Мередит так и не поняла, кого именно.
С какой стороны ни посмотри, и хиппи, и археологи на холме — незваные гости. Мередит попробовала представить себе холм без шумных пришельцев. Общая обстановка почему-то навевала грусть, но не покой. Было как-то неуютно, тревожно. И ветер как будто никогда не утихал. Кто знает? Может быть, в этом древнем мире, в тени огромного вала, до сих пор бродят духи тех, кто жил здесь и умирал… Только ли ветер шелестит в высокой траве?
А между тем холм располагался совсем недалеко от обжитых мест. Почти рядом, всего в нескольких километрах, находился поселок. Отсюда хорошо виднелись печные трубы. А на вершине холма чернели контуры странного, как будто обрубленного строения с зубчатыми стенами. Судя по всему, развалины средневековой крепости. А может, и не средневековой… Может быть, крепость на вершине холма построена по замыслу какого-нибудь чудака, жившего в Викторианскую эпоху. Крепость или замок отличали простота линий и отсутствие каких-либо декоративных элементов. Мередит, которая питала слабость к такого рода строениям, решила при первом же удобном случае подняться повыше и осмотреть развалины.
Проследив за направлением ее взгляда, Джексон указал на длинный, поросший травой земляной вал, нависший над лагерем хиппи.
— Местные называют вал крепость Моттс. Название происходит от норманского «мотт», то есть холм, и считается средневековым сооружением «мотт и бейли». Первоначально там находился обнесенный частоколом двор, внутри которого располагалась крепость. Как правило, такие сооружения строили на возвышенностях. Но наши развалины значительно старше. Они относятся к железному веку.
— Урсула что-то говорила об останках саксов.
Джексон кивнул:
— После того как римские легионы покинули Британию, с континента переправились отряды мародеров. Найдя легкую поживу, они быстро наводнили всю страну и в конце концов обосновались здесь. Впервые отряды захватчиков появились в наших краях в конце пятого века. Они в основном грабили… — Возможно, бессознательно Джексон метнул взгляд в сторону лагеря хиппи. — Саксы явились сюда под водительством племенного вождя по имени Вульфрик… Местные бритты оказали пришельцам неожиданно жесткое сопротивление. Они укрылись за стенами старой крепости. Вульфрик и его воины осадили холм. Началась резня… Однако бритты, что называется, смеялись последними: в ходе сражения самого Вульфрика смертельно ранили копьем, и он умер от заражения. Под «заражением» хроникер, скорее всего, имеет в виду гангрену. Во времена Античности, да и в Средние века в хрониках часто упоминаются отравленные копья и стрелы. Дело в том, что тогда еще не понимали, почему иногда раны нагнаивались, а иногда — нет.