Лара хотела огрызнуться. Несмотря на то, что она была
признательна своему старому приятелю за освобождение, ей вдруг страшно
захотелось стереть с его лица эту добродушную ухмылку. С чего это он вообразил,
что все знает и все понимает? В своих делах Лара разберется сама! Она открыла
рот, чтобы сказать какую-нибудь колкость, как дверь отворилась, и на пороге
появилась Айша Каримовна.
Она уже успела привести себя в порядок, и Лара с удивлением
отметила, что даже сейчас она использовала все средства, чтобы предстать перед
непрошеными гостями в лучшем виде.
— Кофе, — сказала она, — прекрасно. Лара,
налей мне чашечку.
— Я понимаю, Айша Каримовна, что вы устали, — Крон
старался держаться учтиво, — но когда мы можем увидеть фотографии?
— Я ничего не забыла, молодой человек, — Айша
Каримовна улыбнулась, — вот они.
Из кармана халата она достала несколько снимков и положила
их на стол. Взяла чашечку с кофе и отвернулась к окну. Лара, Максим и Кронецкий
придвинулись поближе.
Да, Айша Каримовна была великолепна и прекрасно понимала
это. Вот она в черном длинном платье с большим декольте улыбается и протягивает
на ладони миниатюру. Вот сидит, небрежно закинув руку за голову, в лиловом. Еще
один великолепный снимок, когда Айша Каримовна в красном. Плавные силуэты этого
шедевра от Валентине только подчеркивали все великолепие ее фигуры. Да, Лара
понимала, что ей до матери далеко, несмотря на всю ее молодость и
привлекательность. Она не умела никогда носить одежду с таким шиком и выглядеть
так сногсшибательно великолепно. Лара украдкой вздохнула: что и говорить, а
Виталия можно было понять.
— Прекрасно, — сказал Крон ровным голосом, словно
на него снимки не произвели никакого впечатления, — а вы не могли бы дать
на время одну или несколько фотографий? Мы бы их увеличили, чтобы получить
изображение миниатюры.
— В этом нет необходимости, — Айша Каримовна
потянулась за сигаретами.
— То есть? — Крон вопросительно смотрел на нее.
— Есть еще одно фото, — Айша Каримовна положила на
стол последнюю фотографию.
Здесь была видна только ладонь, на которой лежала таблетка.
— Чудесно! — Крон был полон энтузиазма. —
Наконец-то можно увидеть, из-за чего, собственно, весь сыр-бор.
Он внимательно посмотрел фотографию, а затем отдал ее Ларе и
Максиму. Вещица действительно была прелестной. Богиня изогнулась в томном
чувственном танце. Глаза ее были полуприкрыты, а слабая улыбка лишь едва
тронула полные губы. Одну руку она держала на бедре, другой едва касалась
плеча. Неведомый мастер так ловко передал движения, что, казалось, Лакшми
замерла на секунду и сейчас продолжит свой танец.
Лара положила фотографию на стол и вопросительно посмотрела
на Крона.
— Да, — сказал детектив, — вещь действительно
чудесная. Сразу видно искусного мастера. Но согласитесь, — он поднял вверх
палец и выразительно посмотрел на Айшу Каримовну, — из-за этого убивать не
стоит. Я, конечно, не специалист, но скажу также, что нападать и избивать, а
также все громить тоже не стоит. Не настолько это дорогая безделушка.
— Вы ошибаетесь! — воскликнула Айша
Каримовна. — Именно настолько дорогая.
— А вы ведь не объяснили нам, — напомнил
Крон, — каким образом она вообще попала к Виталию. Сомневаюсь, что он
прочесывать антикварные магазинчики в поисках этой вещицы.
— Он получил ее из Англии, — ответила Айша
Каримовна, — поэтому Виталию она была очень дорога.
— Понятно, — Крон кивнул, — он получил ее,
но, повторяю, это не причина. Говорите, что знаете, Айша Каримовна, не
заставляйте каждое слово вытягивать из вас клещами.
— Хорошо, — она кивнула, — я расскажу все,
что знаю.
Она прикрыла глаза, немного помолчала, собираясь с мыслями,
и начала рассказывать.
В тот вечер Виталий пришел в очень хорошем настроении. Был
оживлен, без умолку болтал. Взяв за руку, усадил Айшу Каримовну рядом с собой и
начал говорить, что в жизни каждого человека случаются перемены, но его жизнь
теперь резко изменится, при этом он захохотал, закрутил головой и все повторял:
«Надо же, а я никогда не мог даже представить себе такое». Затем он достал
небольшую вещицу с танцующей богиней.
Айша Каримовна немного обиделась, когда он заявил, что
миниатюра предназначена ему и является для него очень ценной, а затем рассказал
остальное.
Оказывается, у Виталия в Англии проживает дед. Самый
настоящий, но о котором он ничего никогда не знал. Дед этот является отцом его
матери Алины Константиновны, о чем та сама и не подозревает. Но проживающая в
России дочь, которую господин Стептоун никогда не видел, его совершенно не
интересует, поэтому она может спокойно жить в своем неведении и дальше. Но
Стептоуна интересует ее сын, то есть его внук, которого дед зовет в Англию. Там
он хочет показать ему все имущество, которое перейдет к русскому внуку после
смерти деда по завещанию, а также свою уникальную коллекцию.
Господин Стептоун просил Виталий приехать в Англию, чтобы
поселиться там и жить вместе с дедом, пока тот не умрет. И вот, чтобы
новоявленные родственники узнали друг друга, Стептоун послал Виталию небольшой
сувенир из своей коллекции, миниатюру из слоновой кости с танцующей богиней
Лакшми.
Конечно, Виталий не собирался оставаться в России, если ему
представилась такая великолепная возможность уехать жить за границу, а кроме
того, его манила неожиданная перспектива богатого наследства. Виталий не
сомневался, что отец поддержит его и не станет препятствовать его отъезду.
Каким-то образом надо уладить все с матерью, но Виталий и об этом не слишком
волновался. Его просто распирало от разных планов. Но он преподнес Айше
Каримовне еще одну новость. В Англию он хотел бы уехать с женой, поэтому решил
жениться на ее дочери Ларе. Она не поверила своим ушам, пробовала возражать, но
Виталий ничего и слушать не хотел. Перед своим дедом он решил предстать в
образе благовоспитанного господина и добропорядочного семьянина. Лара подходила
для этой роли гораздо больше, чем Айша Каримовна.
Разумеется, она пробовала его уговорить. Убеждала, что семья
станет для него обузой, а Лара вовсе не та женщина, на которой он должен
жениться. Но Виталий только смеялся, заявив в своей привычно-небрежной манере:
«Ты просто ревнуешь к своей дочери. Брось. Когда мы поженимся и будем жить в
Англии, ты сможешь нас навещать».
После этих слов Айша Каримовна разрыдалась, устроила бурную
сцену, но на Виталия ни ее слова, ни ее слезы, ни угрозы о том, что она все
расскажет дочери, не произвели никакого впечатления. Он только небрежно бросил:
«Успокойся».
— Ты уже уходишь? — спросила Айша Каримовна.
— У меня дела, — заявил молодой любовник, — я
навещу тебя на днях. Но хочу, чтобы все обошлось без слез и сцен.
Айше Каримовне ничего не оставалось, как смириться. Но она
не хотела сдаваться и всеми силами противилась свадьбе. Однако Лара на ее
увещевания только пожимала плечами. Несколько раз Айша Каримовна была близка к
тому, чтобы все ей рассказать, открыть глаза, но останавливалась в последний
момент. Лара пребывала в блаженном неведении и продолжала готовиться к свадьбе.
Айша Каримовна места себе не находила от ревности, ее грызла тоска, но она
старалась, чтобы окружающие не заметили ее состояния.