Дворец, где разбиваются сердца - читать онлайн книгу. Автор: Антон Леонтьев cтр.№ 97

– Что он вам сказал? – спросила она с большим любопытством. – Он вас благословил? О, как я хотела бы оказаться на вашем месте, госпожа комиссар!

Кардинал делла Кьянца, остановившись на мгновение около Эльке, изрек:

– Еще раз благодарю, милочка. Возьмите и накормите кошку!

Он протягивал ей мелкую банкноту. Шрепп, фыркнув, отвернулась от его высокопреосвященства. Наваждение прошло, папа уехал, и христианское благочестие, которое только что переполняло ее сердце, растаяло. Комиссарша вынула латинский словарик и через пять минут знала, что гласила надпись на дне ларца. «Это буква вторая. Присоедини ее к двум другим – и звезды воссияют на небесах».

– Я смогла прочитать третье послание и узнать третью букву, – сказала Эльке, обращаясь к Николетте. – Но не стоит говорить об этом здесь, пошли!

Они покинули монастырский двор и вернулись в особняк к Магдалене. Там, усевшись за кухонный стол, Эльке набросала на листе бумаги все три буквы: A, M, D.

И также странные слова: «А. Буква сия есть первая. Найди две другие, и взойдет месяц; М. Это буква вторая. Присоедини ее к двум другим – и звезды воссияют на небесах; D. Буква сия есть третья. Сложи две другие – и ты узришь солнце».

– И что бы это могло значить? – спросила Николетта. – Какой-то ребус, любителем которых был Альваро Мендоза. Видимо, стихи указывают путь к месту, где спрятаны сокровища. Но при чем эти три буквы? И что за солнце, месяц и звезды?

– Не забывай, – подсказала Эльке, – еще имеется дароносица, похищенная в самом начале. Ведь в письме, которое находилось в надгробии Альваро, указано, что он спрятал ключи в четырех реликвиях. Три мы нашли – но где же четвертая?

– По всей видимости, у того, кто завладел ей в ночь убийства сестры Фернанды, – сказала Николетта. – Я попыталась связаться со знакомыми ювелирами, если им что-то станет известно о дароносице, то меня предупредят. И все же... Где же сокровища?

Ответ на этот вопрос Эльке дать не могла. Она отправилась в кровать, взяв с собой лист бумаги, на котором пыталась чертить понятные только ей схемы. Что мог приспособить старик Альваро под тайник? И что он имел в виду под «солнцем, месяцем и звездами»? Не планетарий же, в самом деле!

Утром она проснулась раньше всех, еще не было и пяти, как она вышла из дома. Солнце только поднималось над горизонтом, гамбургская комиссарша решила прогуляться по городку.

Серая тьма отступала под золотисто-розовыми лучами солнца. Если бы так было и с этим делом, так нет, все становится только темнее и темнее! Улицы Санта-Клариты еще хранили следы вчерашних торжеств: помятые бумажные венки, растоптанные цветы, бутылки и обертки.

Дул легкий ветерок. Эльке прошлась до монастыря. Заглянула в церковь – нет, трупа там, конечно же, не было. Зато отломленное каменное копье архангела свидетельствовало о том, что сестры Агнессы тоже нет в живых. И что такого могла знать бедняжка, за что убили и ее? Или что она могла видеть или слышать...

Шрепп зашла и в капеллу. Она уставилась на хрустальную статую Девы Марии. Подлинный шедевр! И в самом деле, из глаз статуи текли слезы. Или это шарлатанство? Такое же надувательство, как и фальшивый призрак, которого изображала аббатиса Августина?

На секунду она преклонила колени, вознеся короткую молитву. Как же ей хочется, чтобы все было хорошо... Или она не заслуживает счастья?

Ее размышления о несложившейся личной жизни прервали громкие голоса. Эльке выглянула из капеллы и заметила двух монахинь – сестру Амаранту и еще одну монашку, чьего имени она не помнила. Сестра Амаранта причитала и подвывала:

– Но она же мертвая! И совершенно холодная! Мертвая, говорю я тебе!

Эльке, чувствуя, что в монастыре снова произошло что-то неладное, крикнула:

– Кто мертв?

Сестра Амаранта подпрыгнула от страха, обернулась и прошептала:

– Госпожа комиссар! Как хорошо, что вы здесь! Вы нам нужны!

Она вцепилась в руку Эльке и затрещала:

– Я собиралась к заутрене и пошла будить сестер – все знают, что я встаю ни свет ни заря, поэтому мне и поручают поднимать других. И вот когда я вошла в ее келью... На столе горела лампа, а она сама лежала на кровати – умиротворенная и такая бледная! И совершенно мертвая! Я сначала думала, что она спит, а когда взяла руку, то ощутила холод! Еще один мертвец в наших стенах! Что за бесовское наваждение!

– Так кто же умер? – настоятельно произнесла Эльке. – Кого вы обнаружили бездыханным, сестра?

– Софию, – ответила та. – Любимицу матушки и ее личную секретаршу...

Эльке поспешила за Амарантой и ее спутницей в монастырь. И в самом деле, в келье сестры Софии горела настольная лампа, окна были зашторены. Сама монахиня, похожая на восковое изваяние, лежала на простынях. Она сложила руки на груди, и казалось, сестра София спит.

Но Амаранта была права – сестра умерла. Пульс не прощупывался, и судя по всему, смерть наступила уже несколько часов назад, возможно, даже поздним вечером предыдущего дня.

Монашки крестились, глядя на мертвую. Эльке не заметила каких-либо явных повреждений, например ран, которые свидетельствовали бы о том, каким именно образом наступила смерть.

– Зовите аббатису, – сказала она. – Но без лишнего шума. Это понятно?

Амаранта, хныча, побежала за матерью-настоятельницей. Эльке подошла к деревянному столу, на котором стояла горящая лампа. Толстая книга, сборник статей какого-то проповедника. И строка, подчеркнутая карандашом. Эльке прочитала: «Грех, совершенный намеренно, разрушает душу и тело. Тот, кто преступает заповеди Господа, убивает себя сам. И это полноценная кара за преступления против души...»

В глаза Шрепп бросилась красная кружка, которая стояла тут же, на столе. В ней плескались остатки темной жидкости, пахнувшей кофе. Комиссарша попробовала кончиком языка содержимое кружки. Кофе. Но при этом в него что-то добавлено. Язык немеет. За книгой с цитатой из проповеди она обнаружила несколько упаковок таблеток. Сильное снотворное. И похоже, то самое, при помощи которого пытались отравить сестру Урсулу.

Наконец ее внимание привлек стоявший на табуретке ноутбук. Сначала ей показалось, что он выключен, но затем Эльке увидела горящий зеленый огонек. Просто экран погас, скорее всего компьютер простоял включенным всю ночь.

Она тронула клавишу, чернота экрана сменилась буквами письма. Эльке вчиталась. Судя по всему, прощальное послание сестры Софии.

«Мои дорогие сестры! Дорогая матушка! Все, кто прочитает это покаянное признание! Я, сестра София, в миру Селеста Кортес, хочу облегчить свою грешную душу признанием. После того очистительного воздействия на мою совесть, которое произвело посещение нашего монастыря его святейшеством, и после его полных мудрости и богочинной кротости слов, обращенных ко всем грешникам, и в первую очередь ко мне, я приняла решение. Решение добровольно уйти из жизни: это станет моим последним грехом. Я боюсь себя и знаю, что если сама не положу конец тому кошмару, который по моей вине происходит в монастыре и городе, то никто не сможет сделать это.