Вторжение - читать онлайн книгу. Автор: Роман Артемьев cтр.№ 64

– Послушай, Светлана, я хочу задать тебе один вопрос. Подумай хорошо, прежде чем ответить, ладно? – Девочка кивнула. – Ты сейчас можешь поехать с Моисеем Львовичем: тебя отвезут к одному моему другу, который изучает маленьких псионов. Правда, все они старше, но он обещал, что позаботится о тебе. В этом случае тебя ждет тихая жизнь, тебя никто больше не будет пугать, со временем выучишься на целителя – будешь лечить людей. Тебя будут любить… Или ты можешь поехать со мной. У меня тяжелый характер, детей я никогда не воспитывал, и как это делать, не знаю. Моим именем пугают людей. – Чижов рассказывал про будни Центра подготовки. – Если ты не будешь слушаться, я стану тебя наказывать. Учить тебя я начну вещам странным и страшным. Кем ты станешь, когда вырастешь, я не знаю… Подумай. Я улетаю завтра утром.

Я развернулся, чтобы уйти, когда почувствовал прикосновение к ноге – маленькая ручонка уцепилась за штанину:

– Я с тобой.

При виде меня Призрак заулыбался и вскочил из-за стола:

– Погоди-ка… – Он вышел на середину комнаты и низко, до пола поклонился: – Низкий тебе поклон от узкой группы широко осведомленных лиц нашей организации. Мисюрина помнишь?

Артема Сергеевича я не только помнил – мы довольно часто советовались по разным вопросам. Руководитель группы ментатов, он научил меня многому – в частности, способам контроля человеческого сознания. Именно с ним я намеревался разговаривать по поводу внезапно открывшейся телепатии.

– Так вот, – продолжил Фролов. – Мы доставили к нему Хаффа, и тот выложил все, что знал. Такие тайны выплывают, что просто диву даешься. У тебя теперь куча друзей – пусть ты о них и не знаешь, имей это в виду.

– Значит, я могу обратиться к тебе с просьбой?

– Все, что в моих силах, и даже больше.

– Я хочу удочерить Свету. С твоими связями сделать это проще.

Думаю, попроси я достать Луну с небес – он удивился бы меньше. Сначала Призрак недоверчиво усмехнулся, полагая, что я шучу, затем откашлялся и переспросил:

– Удочерить?

– Да.

Он еще помолчал, разглядывая меня с незнакомым выражением лица – даже ауру проверил, потом уточнил:

– Ты сам хочешь ее удочерить – не помогаешь кому-то?

– Сам.

– Ну, – откашлявшись, произнес он, – хорошо. Сделаем.

– Спасибо.

Я поднялся, собираясь уходить. На мой взгляд, говорить больше было не о чем.

– Э-э, Аскет. Не то чтобы я вмешиваюсь, мне просто интересно. А зачем ты это делаешь?

Что ему сказать? Что я сам не знаю: зачем? Губы сами собой искривились в усмешке:

– Судьба.

За пролетевшие пять лет Света выросла. Военная база – не самое лучшее место для воспитания ребенка, тем более для девочки. Мужское общество наложило свой отпечаток – девочка научилась драться, начала ругаться матом – впрочем, нецензурщину я пресек: у меня теперь самый воспитанный полк в мире. Первый свой знак она создала в шесть лет – подсмотрела на занятиях. Пришлось учить и псионике. Не знаю, что бы я делал без помощи Белоснежки, которая после рождения сына разругалась с Мальцевым и пришла проситься обратно в полк. С Мальцевым она помирилась, но служить осталась у меня – мол, муж слишком опекает.

– Ты правда скоро уезжаешь?

– Правда. В Бразилию.

– Ого! Амазонское Гнездо штурмовать будете?

Ребенок изучал географию по карте месторасположения Гнезд, биологию по лекциям Коробка, анатомию на практике – во время лечения раненых. Конечно, ее знания отличались от тех, что дают преподаватели, в сочетании с бойким характером приводя к частым конфликтам с учителями. Пару раз меня даже вызывали в школу. Сейчас, правда, предпочитают общаться записками.

Незадолго до отставки Плетка утверждал, что ребенок послан мне свыше: дабы я окончательно не превратился в бездушное чудовище. Я не простил его: нельзя бросать товарищей во время боя, но в этом вопросе он, скорее всего, прав. Света меня изменила. Впрочем, под конец Плетка находился в таком состоянии, что Сергачев отпустил его с облегчением.

Хотя я до сих пор считаю его уход в монастырь предательством.

Молитва инока Авраамия,

в миру Алексея Плетки Хегга

Господи, на тебя уповаю. Избавь от лукавого, дай силы преодолеть искус. Не попусти на меня, Владыко, Господи, искушения, или скорби, или болезни свыше силы моей, но избавь от них или даруй мне крепость перенести их с благодарностью.

Прости, Господи, детей своих грешных, ибо не ведают, что творят. Приняли дети Твои дары от лукавого, и соблазнились, и крадут, и прелюбодействуют, и рушат церкви Твои. Образумь, Господи, и направь неразумных.

Помоги, Господи, одолеть нечистых, не силой бесовской, но верой в Тебя, Владыко. Даруй воинам благодать Твою, ниспошли им правды Твоей, обереги от искушения.

Укрепи, Господи, веру мою, вразуми, Господи, друзей и товарищей моих. Аминь.

Через три года после Таймырской операции

Если есть Тьма, должен быть Свет. В профессии же неприметного, несмотря на атлетическую фигуру, сидевшего за своим рабочим столом мужчины – все обстояло наоборот. Такие, как он, наблюдают за тем, как люди с помощью чего-то хорошего творят зло. Не в мистическом смысле – обычное такое зло.

Наркоман, засунувший в печку раскричавшегося ребенка. Отец, продающий тело дочери за бутылку водки. Или что-то посерьезнее – вроде проданных на сторону автоматов или торговли человеческими органами. В свое время из-за этого он и перешел в СВР: сил больше не хватало смотреть на человеческую подлость. Думал, разведка, рыцари плаща и кинжала. Интеллектуалы, за чашечкой кофе решающие сложнейшие задачи.

Оказалось – все то же самое, только на другом уровне. Помыкался по Европам, в основном нелегально, правда, однажды в посольстве атташе поработал. Пошпионил чуток. Потом получил от начальства шифровку: так, мол, и так, что-то нашли итальянцы в Альпах – слетай, посмотри. Он слетал, посмотрел, доложил. Долго сомневался, стоит ли писать правду, но все-таки сообщил, что видел. После того как его доклад прочитали в Москве – срочно вызвали обратно, на любимую Родину.

Когда летел – думал, все, посадят в психушку и не выпустят. Оказалось, нет, стали задавать всякие вопросы типа: нет ли у вас каких улучшений вроде третьего глаза или открывшейся чакры? Он сначала не понял, потом проверил – мать моя женщина!

Вот так Константин Фролов, Призрак, и стал псионом. Перевелся из внешней разведки на эту тему, года три с чужаками дело имел. Недолго – он бы и дольше работал, если бы гнусная человеческая природа не дала себя знать.

Сначала псионику стали использовать государства, потом крупные корпорации, у которых денег куры не клюют, ну, а затем и все остальные. Начиналось с малого: подслушать чужие разговоры, убедить собеседника в своем дружелюбии, украсть новое изобретение – можно прямо из головы. Сильный ментат любого загипнотизирует. Все чаще, все больше.