Поход скорпионов - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Силенгинский, Евгений Лобачев cтр.№ 48

Мы продвигались по людным улицам города, вымощенным все тем же камнем. Я с Эписанфом впереди – во-первых, я не хотел терять варвара из виду, во-вторых, чего уж скрывать, я все больше привязывался к этому смешному типу. И заклятие Тарантула повинно в этом лишь отчасти. Глаз – верный товарищ, и в любой заварушке я могу не заботиться о защите собственной спины, но как собеседник он бы не взял первого приза ни на одном конкурсе. С варваром было общаться забавней.

Лаита почтительно двигалась на шаг позади своего господина, все так же закутанная с головы до ног в черные тряпки. Не понимаю, что она могла сквозь них видеть, но, очевидно, они ей не мешали.

Глаз со скучающим видом замыкал шествие.

Мы представляли бы из себя прелюбопытную компанию – в любом другом городе. Здесь же мы не привлекали особого внимания.

Зато Эписанф с совершенно круглыми глазами озирался по сторонам, разглядывая разнообразные тотемные татуировки на лбах прохожих. Я его понимал. Восемь лет назад, когда я впервые попал в этот город, вел себя, наверное, так же.

Такой пестрой картины не увидишь больше нигде.

– Джибейцы – очень гостеприимные люди, – снисходительно пояснил я. – Приезжих здесь едва ли не столько же, сколько аборигенов. Многие поселяются здесь насовсем, другие с удовольствием наведываются снова и снова. Я, кстати, тоже отношусь к их числу, хотя вообще-то не особо жалую раков… как и всех остальных иноземцев, впрочем. В Джибее же принимают всех.

Тут я расчетливо и крепко задел плечами сразу двух тельцов, идущих навстречу.

– Хотя в этом есть и свои минусы, – продолжил я сквозь зубы. – Какой только сброд сюда не лезет.

Тельцы остановились, злобно меря меня взглядом. Были они, судя по всему, братьями – оба коренастые, с одинаково низкими лбами, плотно прижатыми ушами и приплюснутыми носами. На поясе у одного висела короткая булава с шипами, у второго – узкий кинжал в деревянных ножнах.

Глаз оттеснил Эписанфа назад, к Лаите, и встал рядом со мной. На его губах блуждала улыбка. Тот, кто хорошо знал Глаза, непременно знал и эту его улыбку – она не сулила ничего хорошего.

– Несколько лет назад у тельцов не было привычки шастать в этот город, – обратился я к Глазу, глядя тем не менее прямо в ненавистные лица. – Знаешь, какой тут был в те времена чистый воздух!

– Могу себе представить, – кивнул Глаз, также не отрывая взгляда от тельцов.

– Скорпионы ловко владеют языком, – процедил тот телец, что выглядел чуть старше.

– Должны же они уметь обращаться хоть с чем-нибудь, – согласился младший.

Точно, братья.

Глаз вытащил кистень и примерил его на руке.

– Может быть, ты, сопляк, достанешь свой ножик и проверишь, как я обращаюсь вот с этим? – спросил он.

Братья как по команде заозирались по сторонам. Их шансы в схватке я оценивал как никакие. Похоже, их мнение не слишком расходилось с моим. Трусы.

– Неохота связываться с местной стражей, – сказал старший. – Эти дурные джибейцы даже скорпионов считают за людей.

Хотя бы в одном этот подонок был прав – слишком оживленное место, и если раньше джибейская стража не имела к нам вопросов, то после двух трупов посреди города эти вопросы обязательно бы появились.

– Мне нравится этот город, телец, – сказал я, обращаясь на этот раз только к старшему из братьев. – Благодари судьбу за это – я отпускаю тебя живым. Возможно позже мне будет неловко перед самим собой за это мягкосердечие. Но сейчас вы можете идти. И сделайте это как можно скорее, так как я могу передумать. Надеюсь, мне нет нужды говорить, что тебе не стоит попадаться мне на глаза еще раз – тогда тебя ничего не спасет, где бы это ни случилось. Ты хорошо меня понял?

Какое-то время телец еще смотрел мне в глаза ненавидящим взглядом. Не очень продолжительное время, впрочем, – судьбу сверх необходимого он искушать не стал. Коротко бросил своему спутнику:

– Мы уходим, – и, не оборачиваясь, прошел мимо нас.

Скоро они затерялись в толпе. Я полагал, что мне предстоит объяснять Глазу, почему его лишили столь желанной потасовки, но как видно ее отрицательные последствия были понятны даже ему. Постояв молча еще немного, он спрятал кистень. Мы возобновили движение в том же порядке.

– Сколько ты хочешь за этот ножик, отец?

Щуплый горбоносый старик, владелец оружейной лавки, выдержал паузу. Не настолько длинную, чтобы это могло показаться проявлением неуважения к покупателю, а просто подчеркивающую серьезность момента.

– Ты разбираешься в оружии, молодой человек, сразу выбрал из всего товара лучшее – кинжал работы Борго с клинком из белой стали, секрет выплавки которой давно утерян.

Я с деланым небрежением подкинул на руке длинный кривой кинжал с острым как бритва двусторонним лезвием. Оружие признало руку, я почувствовал это сразу. Рукоять лежала на ладони так, словно кинжал служил мне долгие годы. Я знал, что куплю его, и, что хуже, старик явно тоже это знал. Но я решил не сдаваться и даже смог зевнуть.

– Разве я просил тебя рассказывать его историю? Просто из чистого любопытства поинтересовался ценой.

– Любопытство – замечательное свойство. – Старик покивал, мягко улыбаясь. – Не далее как три дня назад ко мне заходил человек и тоже из чистого любопытства интересовался ценой кинжала Борго.

Я сделал над собой усилие и положил кинжал обратно на прилавок – вся моя сущность противилась этому.

– Вижу, хозяин, ты или плохо слышишь меня, или плохо понимаешь. Раз ты не хочешь продавать этот нож, зачем же держишь его в своей лавке? Может, ты просто режешь им свой хлеб, а сегодня по рассеянности положил вместе с товаром?

Старик продолжал улыбаться и говорить, словно я его и не перебивал:

– Любопытство того покупателя зашло так далеко, что он торговался почти час. Кричал, некрасиво брызгал слюной, умолял и снова кричал. Чтоб мне никогда не увидеть, как себя вот так ведут мои внуки, а у меня их четверо, молодой человек. Я уже готов был уступить ему кинжал, просто чтобы прекратить это безобразие в моей лавке и поберечь хотя бы немного моего здоровья.

– Старик…

– Но что я мог поделать – у этого наглеца было только сто дзангов.

– Сто дзангов? – Я засмеялся, хотя внутри росло неприятное чувство. – Он, вероятно, хотел купить всю твою лавку, отец?

Старик долго и пристально смотрел мне в глаза. Потом, не оборачиваясь сунул руку за спину и вытащил с полки кинжал – довольно плохонький, из рыхлой бронзы, в самом деле годный разве что для нарезания хлеба.

– Хочешь? Отдам за два дзанга. – На этот раз словоохотливый старик был очень краток.

Я притворился, что делаю сложный выбор.

– Н-нет, – помотал я головой. – Мне все-таки больше нравится первый. Пять дзангов за кинжал и еще пять на то, чтобы ты смог поправить свое пошатнувшееся три дня назад здоровье. Итого десять – идет?