Седьмая пятница - читать онлайн книгу. Автор: Артем Тихомиров cтр.№ 59

Нас опять подбросило и припечатало к боковой стенке, что напомнило мне, как сильно меня поколотила чернь. Все болело просто неимоверно, однако героическая ухмылка и не собиралась слетать с моей помятой физиономии. Нет — отныне она там навечно!

Поттеры руководили погоней. Незабываемо. Если у меня будут потомки, а у них свои потомки, надо чтобы они знали об этом. Мое прошлое должно быть обязательно овеяно эпическим ореолом.

Очухавшись, Гермиона взяла меня за плечи, встряхнула и сказала:

— Браул, надо что-то делать!

— Согласен. Но что?

Упорству негодяев можно было позавидовать. Уж не знаю, сколько им заплатили или пообещали, но складывалось ощущение, что сдаваться они не собирались и, вполне возможно, попытаются продать свою жизнь подороже.

Мы гнали их в неизвестном направлении, сея на улицах Мигонии страх и ужас, переворачивая тележки, лотки и неповоротливых граждан, и напоминали демонов мести, которые если уж втемяшат что себе в голову, наплюют на все препятствия.

— Ага! — крикнул Изенгрим. Сунувшись в карету, он пояснил: — Они гонят в Нижнюю Баржу, злачный район! Хотят там скрыться!

— Зубастик, — сказала Гермиона, — будь осторожен. Им помогают Тузмесовы приспешники. Нельзя дать им перескочить через портал.

— Сам знаю!

Бешеная скачка продолжалась в Нижней Барже. То, что это злачный райончик, можно было определить по запаху. Неприятному, очень неприятному. Его источали отбросы общества разной степени отброшенности, и все они кучковались в этом городском анклаве — жили, обделывали делишки, делили территорию. Я слышал, устраивали войны между группировками за право обладать какой-нибудь сомнительной дрянью. Низы, что поделаешь. Я больше понимаю жизнь в иных измерениях, чем то, что творится в моем любимом городе.

Ворам пришлось снизить скорость, иначе они рисковали налететь на что-нибудь и перевернуться. Снизили и мы, но Чирливилли, сидящий на козлах, оказался более искусным кучером. Мы приблизились вплотную. Лошади захрапели, карета наша задрожала, отовсюду заорали недовольные зеваки. Что-то, я не видел, затрещало и опрокинулось, после чего нас обложили первостатейной бранью, в которой я не уловил ни одного знакомого слова. Изенгрим не остался в долгу, рявкнул в ответ и усилил хаос телекинезом. Где-то посыпалось стекло.

Негодяи — Фрикко и компания — протиснулись через проход между лотками небольшого рынка, свернули нескольких торговцев и попытались использовать фору на довольно длинном участке относительно незанятой улицы.

Чирливилли щелкнул кнутом и устремился следом. Каким-то образом ему даже удалось обогнать криминалов и, поравнявшись, дать своим бортом. Талула юркнула внутрь, упав в мои объятия. Теперь в них стало тесно, потому что до этого момента я держал Гермиону. На щеках моей возлюбленной горел румянец, глаза вылезли на лоб. «Феерично!» — выдохнула чародейка, и никто не стал опровергать это мнение.

Карету Фрикко швырнуло на стену здания. Она проехала метров десять, с дьявольским звуком скребя каменную кладку, пока ей не встретилось крыльцо без навеса. Обычное такое, ступеней в пять.

— Держись! — закричал Зубастик.

Ну вот, опять за рыбу деньги! За сегодня я слышал это слово уже миллион раз и так и не понял, какая от него практическая польза. Зачем кричать: «Держись», если держаться не за что? Вместо ответа Изенгрим тоже упал в мои объятия. Теперь в них было уже трое.

Наша карета вильнула вправо, а карета негодяев продолжала нестись во весь опор. Крыльцо ей перемахнуть было не суждено. Лошади, не будь дурами, перемахнули через ступеньки, но экипаж не умел ни прыгать, ни летать. С невообразимым грохотом карета криминалов столкнулась с препятствием, дышло обломалось — и лошади помчались, освобожденные, вниз по улице. Кучер описал высокую дугу и пропал из виду (позже выяснилось, что он зацепился штанами за флюгер на здании по соседству и повис).

Дальше произошло то, чего мы ожидали. Неприятельская карета встала на дыбы, крутанулась и рухнула, расколовшись пополам, на брусчатку. Колеса, подпрыгивая, покатились в разные стороны, крыша уехала, двери перестали выполнять свои обязанности. И среди всего этого — пятеро рож во главе с селедочногубым.

Мы остановились и атаковали конкурирующую фирму, пока она не пришла в себя. Впрочем, торопились излишне. Бандиты были, как говорит один мой приятель-чародей, ни петь ни танцевать. Издавая невнятные звуки, компания ползала среди обломков, пытаясь понять, на каком свете находится.

Мы им показали. Изенгрим обрушился на бандитов, словно коршун на голубку. Он выудил из кучи маргиналов самого колоритного, решив, что тот и есть главарь, и сунул ему под нос волшебную палочку.

— Где камень?

— Ы?..

Фрикко сделал попытку упасть в обморок, но Зубастик умел быть назойливым. Повторил свой вопрос и приготовил руку, светящуюся зеленым, ту самую, которая недавно так взбодрила меня.

Для острастки мы окружили компанию, нацепив на лица самые суровые выражения. Бандиты задрожали. Чем больше они возвращались к реальности, тем сильнее был страх.

— Камень! — потребовал Зубастик.

— Ы… они пообещали по мешку золота!.. — простонал Фрикко, сообразив наконец, что барыш срывается с крючка. И вся его злостная душа в этот момент дрожала от несправедливости. Ему-то сказали, что чародеи и пальцем не пошевелят, что все они тупицы недалекие и взять их в оборот — раз плюнуть. На деле в оборот взяли Фриккову бригаду. Да еще где — в Нижней Барже, дома!

— Кто вам золото обещал? — спросил я.

Фрикко описал:

— Такой в длинном, синие глаза…. Баба еще была, с луком и ножиком, мне челку отрезала, курва…

— Все ясно! — сказала Талула.

Мы кивнули, словно палачи, готовые профессионально приступить к делу.

Фрикко завыл. Его поддержали подельники. Видок у них был жалкий.

— Камень на бочку, — напомнил селедочногубому Изенгрим.

Слезы Звезды появились в мгновенье ока — вынырнули из бандитского кармана и перекочевали в руку Гермионы.

— Превратить бы вас в… Да возиться некогда, — сказала юная волшебница.

Надо заметить, бандюков больше всего пугала именно она — перемазанная, в порванной одежде, с волосами, по-ведьмински растрепанными во все стороны. Ужас, да и только. Негодяи помнили ее странное участие, точнее неучастие в потасовке и, честно говоря, решили тогда, что это был манекен, свистнутый из Музея. Теперь Гермиона предстала перед их очами во всей красе.

— Ладно, едем, — сказала Талула, заметив, что неподалеку собираются подозрительные личности со сдвинутыми на затылок шляпами и руками в карманах. Личности сплевывали через передние зубы, показывая, что, вообще-то, они здесь главные.

В карету мы запрыгнули быстро и покатили прочь. Наши лица были суровы, точно у героев после очередной одиссеи, и исполнены чувства на треть выполненного долга.