Рождение героев - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Прусаков cтр.№ 37

– Я вижу, кто-то учил тебя, – сказал он, перехватив руку с кинжалом у самого горла. Захват был мертвым, и Далмире ничего не оставалось, как остановиться и ответить:

– Я училась у отца.

– На каком оружии?

– На ножах. Другого оружия у нас в селении не было.

Оллок кивнул. Ее приемы были небезупречны, но неожиданны и новы. Он не знал этой техники и не без труда парировал ее последний удар. Разумеется, лицо его оставалось бесстрастным, как и всегда.

– Покажи, что ты еще умеешь! – велел он. – Нападай!

Далмира атаковала, нанося удары из высоких и низких стоек, меняя уровни. «Хорошо, очень хорошо, – оценил Оллок, – многие про это забывают, и напрасно! Вот только глаза тебя выдают. Хороший боец никогда не станет смотреть, куда будет наносить удар… А в остальном – неплохо. Возможно, скоро она будет готова выйти в Круг. Надо бы сходить, порадовать Тормуна. И как он сумел разглядеть в этой красноволосой бойца?» Оллок подумал и наморщил нос, не соглашаясь с самим собой. Он видывал немало отличных бойцов, которые, попав в Круг, терялись и забывали все, чему их учили. Можно быть воином, можно уметь убивать подобных себе морронов, но, встречаясь со зверем, никогда не знаешь, что произойдет в следующий миг. Каждое мгновенье в Круге таит опасность, и часто случалось, когда смертельно раненный зверь в последнем прыжке разрывал потерявшего бдительность хартога! Так и он однажды потерял руку…

Красный глаз Игнира закрывался, готовясь уступить место на небе другому недремлющему оку – голубому Эльмеру, а караван хартогов приблизился к границам Ринересса – величайшего из оданств Арнира. Так говорили все. Далмира привыкла к размеренной жизни хартогов, привыкла спать на покачивающейся на ухабах повозке, привыкла к жутким звукам заключенных в клетки животных и грубой неприхотливой пище. С каждым днем, с каждым утром она узнавала о своих товарищах больше и больше. Хартоги не были единым племенем, это была каста охотников и бойцов. У хартогов не было семей, здесь не рождались дети. Кочевая, полная опасностей, жизнь делала из них суровых и жестоких бойцов. Здесь не знали слова любовь и не верили в дружбу. Зачем? Важнее выжить в предстоящем Круге. Если и случалась дружба, то длилась она недолго – самые лучшие бойцы редко жили дольше четырех-пяти лунных циклов, а дружбы между охотниками и бойцами не бывало никогда.

Охотников и бойцов в лагере было примерно поровну, но Далмира видела, что Тормун относится к первым более благосклонно. Это и понятно – никто из охотников не носит на себе клейма Тормуна, а значит, он свободный человек. Но откуда приходят новые охотники и новые бойцы, Далмира не знала.

В Арнире не существовало рабства, но был древний закон, по которому все, захваченное за великой рекой, считалось собственностью захватившего. По нему закреплялось право охоты на морронов и беглых разбойников. Человек, попавший за реку, не мог рассчитывать на защиту закона – на эти земли он не распространялся. Так случилось и с Далмирой. Арны никогда не селились за великой рекой, местность за ней именовалась Кхинор, что означало просто «земли за Кхином». Там кочевали племена людоедов-морронов, обитало множество опасных существ. Никто, кроме искусных в бою хартогов и огромных неприступных ортангиров, не смел ступать на эти проклятые земли. Впрочем, говорили, что находятся смельчаки, пробиравшиеся в Кхинор в поисках сокровищ, оставленных древним народом, когда-то жившим там. Говорили, будто за рекой лежат руины множества городов и селений, погибших от гнева богов, а в них – неисчислимые сокровища…

Мир, открывшийся Далмире, оказался жесток и опасен. В нем не было места слабым и трусливым, а меч или копье были лучшими друзьями человеку. И хартоги не лучше хелмаров, отнявших у нее родину и близких. Несмотря на предостережение Кинары, девушка не оставляла надежды бежать. Но торопиться нельзя. Далмира видела, что за ней наблюдают, и понимала, что побег возможен только тогда, когда его никто не будет ждать…

– Стой!

Сквозь дремоту Далмира поняла, что караван остановился. Вчерашняя беспокойная ночь не дала выспаться, и девушка наверстывала упущенное прямо на ходу. Ее слух уловил крики, и она поняла, что остановка не случайна. Прогнав остатки дремоты, Далмира вскинула голову и осмотрелась: караван стоял в длинном ущелье. Почти отвесные скалы, заслоняя хмурое небо, нависали над головой. Мимо повозки пробежали вооруженные охотники, и девушка поняла: что-то случилось. Схватив лежащее рядом копье, она спрыгнула на землю и побежала за ними.

За головной повозкой собрались почти все хартоги. Было непривычно тихо. Далмира выглянула из-за спин охотников: тропинку перегородили косматые люди, дикари, одетые в шкуры, но вооруженные стальными мечами и копьями. Их рослый вожак разговаривал с Тормуном, то и дело потрясая длинным клинком.

Вожак горцев смотрел на низкорослого толстяка презрительно и свысока. Только слепой мог не заметить этого, и Далмира удивилась выдержке Тормуна, не выказывавшего и тени страха. Вожак хартогов отвечал спокойным, размеренным голосом. Далмира поняла, что эти люди не хотят пропускать их, и потому перегородили ущелье. А Тормун пытается договориться. Неподалеку она увидела Кинару и Немого. Они стояли рядом, сжимая в руках мечи и, как все, напряженно смотрели на горцев.

Наконец, переговоры закончились. Горцы издали пронзительный вопль и затихли, а вперед вышел огромного роста детина с таким же длинным, как у вождя, мечом.

– Оллок! – позвал Тормун.

Из рядов хартогов вышел однорукий. Увидав калеку, горец-великан осклабился и презрительно расхохотался. Оллок вытащил из ножен меч и пошел на противника. Тот прыгнул к нему. Огромный меч, просвистев, должен был неминуемо разрубить Оллока надвое, но почему-то не попал по цели. Еще несколько ударов прошли впустую. Оллок мастерски уклонялся, даже не парируя удары горца. Вождь гневно закричал, и великан ринулся на хартога. Звякнула сталь, и хриплый стон сменился стуком упавшего тела. Оллок нагнулся и, глядя на вождя, спокойно вытер окровавленный меч о куртку убитого. Горцы угрожающе зашумели, и сердце Далмиры застучало сильней: что будет, если они сейчас нападут? Их вдвое больше! Но вождь вскинул вверх меч и что-то произнес. Голос его не скрывал ни ярости, ни разочарования, но это не был призыв к битве. Двое воинов с трудом уволокли убитого, остальные медленно расступились, по еле заметным тропкам поднимаясь наверх.

Тормун подал знак, и первая повозка двинулась вперед. Несколько охотников с луками сидели на ней, внимательно следя за отступавшими горцами. Далмире приходилось видеть, как они стреляют. Охотники могли расщепить собственную стрелу за сотню шагов и редко промахивались.

– Кто это? – спросила Далмира, догнав Кинару у ее повозки.

– Местные жители, горцы.

– А что они хотели?

– Чтобы мы заплатили им за проезд по их земле, – пожала плечами Кинара. – Это не в первый раз случается. Но конец всегда одинаков.

Почти три дня караван спускался со склонов гор. Воздух стал как будто гуще, напитавшись ароматом растущих у обочины цветов, над которыми кружились бабочки. Дорога то появлялась, то исчезала среди нагромождений камней и тесно прижавшихся друг к другу деревьев. В разрыве между скалами девушка увидела синюю воду реки, а вскоре услышала шум бьющейся о камни воды. Звук был очень близким, казалось, река протекает прямо под ее ногами.