Рождение героев - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Прусаков cтр.№ 23

К вечеру караван расположился в низине меж двух крутобоких холмов. Повозки выстроились в круг, внутри которого раскинулись шатры. Животные получили корм и, собравшись вместе, разлеглись на траве. Далмира устала и думала об отдыхе и сне, но Оллок не дал ей расслабиться.

– Идем со мной, – велел он, и девушка устало поплелась за ним.

Он вывел ее на ровную площадку и дал в руки длинную гладкую палку.

– Нападай!

Далмира оглянулась: на них почти никто не обращал внимания. Болезненный удар в клейменое плечо заставил мигом повернуться к учителю.

– Не глазей по сторонам! – строго сказал Оллок. – Смотри на меня и бей.

«Сам напросился», – с обидой подумала Далмира и изо всех сил ударила Оллока по голове. Но наставник ловко уклонился, и палка едва не вылетела из рук девушки.

– Еще раз!

Она ударила сбоку, наотмашь. И снова мимо. Однорукий уклонялся от ударов с какой-то ленцой, словно зная все уловки Далмиры наперед. Девушка быстро выдохлась и встала, понимая безнадежность своих попыток.

– С ножом ты двигалась гораздо лучше, – проронил Оллок.

– Я устала, – сказала Далмира.

– Продолжай! – велел он. – Устанешь, когда я скажу.

Еще долго Далмира молотила палкой по воздуху, пытаясь достать однорукого, и наконец-таки достала! Оллок отбил удар предплечьем, облаченным в стальной наруч, и довольно кивнул:

– Уже лучше.

Когда совсем стемнело, обессиленная Далмира добралась до постели и повалилась на нее, забыв про ужин. Спать, скорее спать!

Следующим утром у нее болело все тело и страшно хотелось есть. Немой понял и с улыбкой протянул кусок хлеба. Далмира благодарно кивнула. Хлеб был жестковат, но так вкусен!

Разглядывая караван, Далмира заметила, что многие повозки напоминают дома на колесах с крошечными окнами и дверями, в которые, что было странно, никто никогда не входил. Мало того, внутри кто-то был! Проходя мимо, она часто слышала странные звуки, доносящиеся оттуда. Кто-то скребся, кто-то рычал, а однажды из крохотного оконца высунулся длинный отросток с кривым когтем на конце. Некоторое время он извивался в воздухе на глазах у остолбеневшей девушки, затем быстро втянулся обратно.

Далмира спросила об этом Оллока, но тот сказал:

– Узнаешь, когда придет время.

Оллок говорил: если она выживет, то станет хартогом. Здесь Далмира слышала это слово очень часто. Видимо, все они и есть хартоги, но что это значит? «Охотники на диких зверей? – подумала девушка, вспоминая крепкие повозки-клетки. – Конечно же, хартоги ловят зверей! Но… зачем? Для кого или для чего нужны дикие и, наверно, опасные твари?» Этого она не знала.

В остальном второй день среди хартогов ничем не отличался от первого. Тот же бег по пересеченной местности и упражнения с Оллоком, отличавшиеся от вчерашних только тем, что на этот раз палкой орудовал он. Но уклонялась она еще хуже, чем нападала.

В слезах и синяках Далмира отправилась на ночлег. Все тело болело, и немудрено! Оллок, хоть и бил не в полную силу, поблажек новичку не делал, и Далмире пришлось несладко. Она рассчитывала на поддержку Кинары или немого парня, но девушка выглядела равнодушной, с презрительной усмешкой выслушивая жалобы новенькой, а Немой – так его все и звали – и вовсе куда-то пропал. Засыпая, Далмира думала, что, приди сейчас Торвар, она будет не в силах сопротивляться ему…

Ей приснился страшный сон. Она стояла на площадке между повозок. Она была одна и знала, что в лагере нет ни одного человека. Далмира стояла с факелом, а вокруг размытой тенью ходил жуткий, огромный зверь. Он пытался напасть сзади, словно боясь света факела, но всякий раз Далмира успевала повернуться, но видела лишь желтые, полные ненависти, глаза. Так и не добившись ничего, зверь сгинул во тьме, и оттуда донесся устрашающий вой…

Далмира проснулась и разом приподнялась на постели. Даже сквозь плотный полог внутрь отчетливо проникал жуткий, леденящий сердце вой. Ей показалось, что выл не один зверь, а несколько. Она огляделась: в шатре никого. Где же все? Накинув куртку, девушка вышла наружу. Лагерь казался пустым, хотя нет – на повозке, как обычно, темнела фигура дозорного. На площадке перед шатрами горел костер, но и там ни одного человека. Вой не утихал, напротив, становился сильнее и сильнее, и, казалось, доносился отовсюду. Далмире стало не по себе. И ведь нет никакого оружия…

Она добежала до соседнего шатра и сунула внутрь голову. Тоже никого. Куда все ушли? Спросить у дозорного? Едва она сделала несколько шагов, как услышала крики. Далмира прислушалась. Что-то происходило там, за повозками! Одна из них вдруг отъехала в сторону, и внутрь ввалилась толпа людей, волоча по земле несколько темных мешков. В мешках кто-то был – Далмира слышала сдавленное горловое рычание, и они были очень тяжелыми: десяток мужчин с трудом тащили их по земле.

– Закрывай!

Это был голос Тормуна. Люди у повозок зашевелились, послышались крики и глухие удары. Кто-то закричал так пронзительно и жалобно, что Далмира почувствовала, как волосы шевелятся на голове.

– Закрывай!

– Там же…

– Закрывай!! – рявкнул Тормун.

Повозки сдвинулись, и Далмира услышала глухие удары. Кто-то хотел пробраться в лагерь, кто-то, жутко воющий в ночи, а затем девушка услышала полный отчаяния человеческий крик, резко оборвавшийся на высокой ноте.

Огромные мешки протащили мимо, и в свете костра девушка разглядела, что это не мешки, а толстые, прочные сети, в которых бились, щелкая зубами, большие черные звери.

Кто-то дотронулся до плеча, и Далмира едва не вскрикнула. Это была Кинара. Помимо обычной одежды, на девушке была длинная, до колен, куртка из толстой кожи, укрепленная металлическими пластинами.

– Услышала вой? – странно улыбаясь, спросила она.

– Что это? – спросила Далмира, кивая в сторону сетей.

– Еще не слыхала? – усмехнулась та. – Гротхи. Еще познакомишься.

И она направилась к шатру. Далмира двинулась следом.

– Зачем их поймали? – спросила она, едва за ними закрылся полог. Кинара сняла куртку и бросила в угол.

– Раздуй огонь, – приказала она. – Что-то здесь холодно, а я замерзла.

Далмира послушно склонилась над углями и задула на них, подкладывая в огонь ветки и куски сухого навоза. Пламя занялось, осветив скудное убранство шатра. Кинара склонилась над огнем, коса скользнула по плечу и повисла над пламенем. На самом ее кончике Далмира заметила блеснувшее сталью жало.

– Оллок ничего не рассказывает тебе, – проговорила девушка. – Я знаю. Когда-то и я была такой, как ты…

Она задрала рукав, и Далмира увидела знакомое клеймо.

– Никто ничего от тебя не скрывает. От того, что ты узнаешь, ничего не изменится. Просто есть правило. Мы никогда не говорим об этом с новичками. Они должны все увидеть сами.