Ясень и яблоня. Черный камень Эрхины - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 9

Вот тут Сэла осознала, что все это может плохо кончиться. Вскрикнув, она обернулась к Эрхине и хотела бежать к ней, но споткнулась о какую-то толстую палку и чуть не упала. Чьи-то сильные, горячие, потные руки вцепились в ее плечи; она закричала во весь голос и попыталась вывернуться, но тут державший ее содрогнулся, раздался гулкий удар, и Сэлу отпустили. Она увидела, как Фуиль дерется с двумя эриннами; на ее глазах эринн ударил его мечом по шее, хлынула кровь, и туал рухнул на траву. Но тут же Торвард подхватил его меч и бросился на эриннов. Собственная быстрота и подвижность защищала его и давала преимущества перед противниками, обремененными доспехами и щитами.

Торвард бился один с тремя, и Сэла с замершим сердцем, сжав руки перед грудью, следила за его ловкими и сильными движениями. Работа в кузнице и потасовки с рабами позволили его силе не застаиваться, а теперь, когда ему в руки попал меч, он смог показать, на что способен. Он успевал заметить каждое их движение, а трое нападавших только мешали друг другу. Их клинки то и дело сталкивались между собой или скользили по доспехам, потому что Торвард чудом исчезал из-под удара. Он был похож на дух – неуязвимый, но успевающий достать всех троих одновременно. Сэла впервые видела подобное, и изумление, смешанное с восторгом, заставило ее вновь забыть об опасности.

Вот один из эриннов упал с залитым кровью лицом, второй был оглушен ударом по переносице и тоже рухнул в траву, а третий покатился вниз по склону вала, сбивая с ног тех, кто внизу.

Перед Торвардом выросли еще трое, и он с тем же яростным воодушевлением бросился на них, но они вдруг расступились и подняли щиты над головами в знак мира.

Торвард застыл: тут было что-то нечисто. И вдруг оказалось, что схватка на площадке и на склонах валов прекратилась, что туалы и эринны стоят плечом к плечу и почему-то смеются. Смеются и раненые на траве, и… убитые, залитые кровью, приподнимаются на локтях, садятся и тоже хохочут, хохочут…

У Сэлы зашевелились волосы надо лбом, голова мягко ехала по кругу, смех звоном отдавался в ушах: это уже было ни на что не похоже. Голову, что ли, ей напекло на этом весеннем солнце? Или ее незаметно убили и она уже попала в Страну Вечного Лета, «где избыли дряхлость и смерть»?

Сквозь раздавшиеся ряды прошел риг Ойбелльлид, на ходу снимая шлем и маску. И Сэла увидела хорошо знакомое лицо Тальмарха, отца Дер Грейне.

С дрожью в коленках, ощущая внутри гулкую пустоту, она обернулась к Эрхине. А та уже шла по траве туда, где стоял Торвард с опущенным мечом и куда поднимался Тальмарх со своими «эриннами». Эрхина тоже смеялась, и вид у нее был такой довольный, как будто она нашла клад.

– Ну, теперь-то ты можешь больше не притворяться! – весело сказала она Торварду. – Ты сам себя выдал, и больше незачем осквернять уста благородного воина ложью.

Торвард изменился в лице, и Сэлу пронзила холодная молния: их обман раскрыт! Эрхина знает… давно знает, что рядом с ней все это время находился Торвард конунг!

Ноги ослабели, в животе гудела холодная пропасть, но Сэла справилась со слабостью и сделала пару неуверенных шагов поближе.

– В миг опасности перед тобой открылись два пути: бежать или принять бой, – с торжеством продолжала Эрхина, встав перед Торвардом. – Ты выбрал путь битвы, путь благородного человека. Подле тебя лежали на выбор две вещи: меч, оружие воина, и палка, оружие раба. Ты выбрал меч и доказал, что умеешь с ним обращаться, как положено воину. Ты не осквернил благородную сталь. Верно, Фуиль сын Ллата, он не опозорил твоего меча?

– Ты верно говоришь, фрия! – сказал подошедший вслед за ней Фуиль, тот самый, что якобы погиб и тем предоставил Торварду свое «осиротевшее» оружие. – Я готов подарить ему этот меч, раз уж он доказал, что умеет с ним обращаться! Правда, он сейчас малость туповат, но это дело поправимое!

– Я хочу услышать, кто ты по рождению и что привело тебя на наш остров! – заявила Эрхина. – Мы готовы выслушать твою повесть.

От облегчения Сэла чуть не села на землю. Их тайна осталась при них. Эрхина не знает, что это – Торвард конунг. Она по-прежнему видит облик Коля. Но, не будучи совсем дурой, она заподозрила, что настоящую правду о себе этот человек скрывает, и подстроила это нападение, чтобы посмотреть, как Коль себя поведет. Ну, и выведала, что перед ней – человек благородного происхождения. Если это все, то пока ничего страшного… Все ли?

Уже принесли и постелили ковер, и женщины вернулись, пересмеиваясь и споря, чей возлюбленный показал себя лучшим в этой поддельной схватке. Воины вытаскивали из-под доспехов и бросали пузыри, наполненные куриной кровью с морской водой, чтобы не сворачивалась. Пучками травы они стирали с лиц и доспехов красную жидкость и рассаживались на гребне и склонах вала. Все были веселы, как после отличной игры, и теперь собирались отдохнуть и занимательным рассказом вознаградить себя за проявленную доблесть. Из Дома Четырех Копий уже тащили большие бочонки пива и множество ковшей и чаш, чтобы благородные воины могли освежиться после схватки.

– Только не рассказывай нам, что ты попал в плен на Квиттинге и был продан в рабство! – говорила фрия Эрхина Торварду, который, хотя и подошел к указанному месту возле ее ног, не садился и молчал. Он еще не остыл и дышал от возбуждения битвы чаще обычного и тоже, видимо, пытался угадать, что из его тайн раскрыто, а что еще нет. – С такой выучкой тебя нелегко было взять в плен, и, уж верно, ты сто раз нашел бы случай вернуть себе свободу. Ты умеешь одерживать победы и с оружием, и без оружия, а значит, сделаться пленником и рабом ты мог только по доброй воле. Расскажи же нам, какая неодолимая страсть сковала тебя цепями ложного рабства?

Торвард молчал: всю жизнь он пользовался завидным правом говорить только правду. Колев шрам на лбу мог бы объяснить, как он стал рабом, но Эрхина теперь знала, что оставаться рабом он мог только по какой-то особой причине. Какой? Его побратим Роллауг Зашитый Рот справился бы с такой задачей шутя, но Торвард не отличался быстрым и буйным воображением.

И тут Сэлу осенило. Помня, что он дважды готов был отдать жизнь за ее спасение, она теперь стремилась защитить его – так, как ей по силам. Слова Эрхины о неодолимой страсти навели ее на нужную мысль.

– Ему трудно произнести слова признания, и все поймут, почему это вышло, если узнают то, что знаю я! – храбро сказала она и даже поднялась с краешка ковра, на который перед этим в растерянности опустилась. – Я сделаю это за него, потому что не годится так долго томить благородных людей. Знайте же, что по рождению Коль не уступает знатностью никому здесь и что рожден он свободным человеком, исполненным благородства и доблести.

– Не уступает никому здесь? – с живостью подхватила Эрхина. Себя она, конечно, не считала. – И тебе? Он – из рода конунгов?

– Да! – с решимостью отчаяния заявила Сэла. – Он – побочный сын конунга слэттов!

По валу пролетел общий вскрик, но удовольствия в нем было больше, чем изумления. Туалы и ждали чего-то в этом роде. Сам Торвард глянул на нее широко открытыми глазами, но гром не грянул, небеса не разверзлись, и Сэла уверенно продолжала: