Зимний зверь - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 45

– Как же оно… так-то? – растерянно заговорили понемногу, когда рассказ подошел к концу. – Не бывает так-то! К богам после смерти уходят! В Правь живому человеку нельзя!

– Теперь все можно! – сказал Щеката. Из всех слушавших он казался наименее удивленным. – Теперь все межи нарушены, все стены рассыпались – из Нави в Явь можно, из Яви в Правь можно… кого куда его ноги приведут. Бывает так, княже. Не сомневайся.

– Говорил я – сын Перуна себя покажет! – Зней с гордостью стукнул об пол посохом, и звон бубенчиков раскатился по гриднице. – Говорил! Вот он и показал! Одолел Зимнего Зверя! И меч достал! Теперь спасение наше в наших руках!

Народ оживился и заговорил громче; люди еще мало чего поняли, но уверенные слова всех подбодрили, наполнили какой-то смутной надеждой. Каким-то свежим дыханием повеяло в гриднице, как будто в душной клети открыли дверь на воздух.

– Так и что теперь делать? – Баян оживленно вертел головой, переводя взгляд с Громобоя на меч. – С кем воевать-то? Зимний Зверь больше не сунется, а Велу с коровой где искать? Не сказали тебе там? Не научили?

– Княже, ты на нас обиды не держишь? – с надеждой спросил Вестим. Более всего прочего его волновало одно: можно ли Громобою спокойно вернуться домой и не будут ли с посада требовать двадцать гривен серебра. – Парень-то, того…

– Прости его, княже! – Веселка шагнула вперед, на ходу подтолкнув Громобоя локтем. – Он виноват, да ведь исправился! Он больше не будет!

– Не по злобе парень начудил, по молодости! – опять вступился Вестим. – Больше не станет! Для тебя, княже, постарался, меч вон тебе принес…

Князь сердито стиснул зубы: последнее как раз говорило не в пользу Громобоя.

– Прости, княже! – сказал Щеката. – Не время нам сейчас между собой браниться. Другие враги есть… А то выйдет опять, как полвека назад: свои дерутся, чужие радуются.

– Да пусти его восвояси, брате! – встрял наконец и Баян, подмигивая мрачному Держимиру. – Пусти его, может, он еще чего-нибудь занятное раздобудет. А я на него зла не держу… на дураков чего обижаться?

– Скажи хоть слово, что стоишь, как пень! – шипела Веселка, стараясь вытянуться и достать до уха Громобоя.

Но он ее как будто не слышал и молчал, так же спокойно глядя на князя. Все происходящее сейчас казалось ему не слишком важным, а все прошедшее – и вовсе смешным. На собственную драку с Баяном он смотрел, как взрослый смотрит на детскую возню. Даже сам князь Держимир казался ему кем-то вроде обиженного ребенка: подуется да и перестанет. Ему тоже казалось сном все, что происходило сейчас в этой полутемной гриднице; но если для всех остальных явью был, скажем, вчерашний день, то для Громобоя «явь» осталась в Прави. Вынесенные оттуда впечатления все еще сидели на нем, как удобная, точно по нему пригнанная одежда, и странным казалось, что он нашел эту одежду только сейчас. Дух Прави поселился в нем, и в Прямичев Громобой вернулся не тем, каким ушел.

– Скажи хоть, что больше не будешь! – молил шепотом Вестим. – Опять под беду подведешь! О матери вспомни!

– Не полезешь больше драться? – Баян обернулся к нему, делая отчаянные знаки бровями: да соглашайся же, дурень!

– Не полезу, – подтвердил Громобой. Ему это ничего не стоило. – Если ты больше к нашим девкам лезть не будешь.

Кое-кто ахнул, Веселка всплеснула руками. Баян хохотнул и понимающе метнул взгляд с Громобоя на нее.

– Ну-у, так бы сразу и сказал, – примирительно протянул он. – А я чего? Я не жадный.

– Если бы не меч… – Князь Держимир старался пропустить мимо ушей всю эту белиберду и смотрел на Громобоя с досадливым сожалением. – Если бы не меч, ты бы у меня… Иди, – наконец решился он. – И помни: сила не в дерзости. И если такой гордый, так сумей отвечать почему. За меч прежнее тебе прощаю, а впредь не словами гордись, а делами. И хоть ты сын Перуна, хоть Велеса – а умей свою силу в дело вложить, а не в дурную драку.

Громобой молча склонил голову: здесь князь был прав, и он не хотел спорить. Вчерашний Громобой едва ли был бы так покладист, но нынешний был умнее и сам понимал свои прежние ошибки. Знать бы еще, где оно, это дело.

Громобой глянул на князя, но о деле тот, как видно, знал не больше. Да и откуда ему знать?

Несколько дней Прямичев обсуждал новости. С утра до позднего вечера избы Вестима и Хоровита были полны народом, по детинцу и посаду ходили слухи один другого чуднее. Откуда-то взялось ожидание свадьбы Веселки, вот только женихом одни называли Громобоя, а другие почему-то Байан-А-Тана. При том же говорили о каком-то походе, но куда и зачем, никто не знал. Целыми днями народ толпился на княжьем дворе, надеясь поглядеть на возвращенный меч Буеслава, «настоящий» и «тот самый», хотя кмети и уверяли, что от прежнего, многократно всеми виденного на поясе у князя, он ничем не отличается. Притихший было торг перед Щитными воротами снова наполнился народом; привоза никакого товара не было, но прямичевцы с утра до вечера толпились, обсуждая все одно и то же, перемалывая сплетни и слухи.

Поначалу все приободрились: возвращение меча наводило на мысли о битве, а значит, о победе. Но день проходил за днем, а разговоры так и остались разговорами, воодушевление сменялось разочарованием и досадой. Меч Буеслава теперь имелся, но оставалось непонятным, с кем биться и против кого направить его чудесную силу. Ни Снеговолок, ни Костяник больше не являлись на глаза, и от долгожданного меча не предвиделось никакой пользы.

– Ну, меч! – толковали то здесь, то там. – Ну, Буеслава! А что толку? В Прави он на мосту каком-то лежал, теперь у князя лежит – а нам что с того?

А грозные признаки беды становились все яснее и навязчивее. День так и не прибавился. По-прежнему лишь в полдень появлялась ненадолго серая полоска неуверенного света, а потом сумерки опять заливали землю. Каждый день шел снег, метели засыпали улицы, сугробы подпирали тыны на половину высоты. Если снег прекращался и небо яснело, то крепчал мороз; Снеговолок и Костяник прочно завладели Прямичевом. Появились разговоры: а будет ли весна?

– Нет, голубчики мои, и ждать нечего! – твердила тетка Угляна у колодца. – Не будет нам никакой весны! Что делается-то! Видно, умерла Леля, пропала совсем! Не будет весны, будет одна зима вовек!

А не будет весны – не будет лета, не будет нового урожая. Все съестное понемногу поднималось в цене. Призрак голодной смерти был еще далек, но испуганным глазам виделся ясно. Припасов пока хватало, но что будет, если весна не придет вовремя и не даст возможности их пополнить, как всегда? Сберегая хлеб, прямичевцы изрубили весь лед на Ветляне лунками, и каждый день ватаги мужчин и парней на лыжах и с санями бежали в лес на охоту. Рыбу и дичину солили впрок, но и это утешало мало.

– На всю жизнь, знамо дело, не запасешься! – вздыхали старики. – Да и дичина не бесконечная: не будет весны, и зверь в лесу не родится. Старых-то переловим, а новых нету, ну, и опять все то же самое…