Воскрешение - читать онлайн книгу. Автор: Денис Юрин cтр.№ 67

– …решила сама стать хозяйкой, – закончил моррон за рассказчика мысль.

– Не угадал, – покачал головою Тальберт, – несмотря ни на что, Каталина хранила верность своей госпоже, а вот та, наоборот, решила от нее избавиться, поручив миссию смертника. Небольшая группа авантюристов, основной состав которой я уже перечислял, в сопровождении боевого отряда вампиров пробиралась подземным тоннелем на Остров Веры. Норик прознал про это и послал Клич, так что на нас под землею и частично водою набросились несметные полчища его уродливых детишек…

Услышанное заставило Дарка мгновенно проснуться, а в его веках, которые только что закрывались, откуда-то появилась легкость. Вампир знал тайный подземный ход, ведущий на Остров Веры. Аламезу еще больше захотелось подружиться с кровососом.

– Кого, ты думаешь, Сиятельная графиня послала сдерживать толпы мерзких тварей? Конечно же, Форквут и десяток самых преданных ей бойцов, – не дождавшись ответа, продолжил Тальберт. – Это тогда вызвало искреннее возмущение у всех участников похода, но сделать они ничего не могли. Кто-то же должен был затыкать брешь! Я тогда был человеком. Я добровольно остался биться бок о бок с вампирами, которых и боялся, и ненавидел. Мы не победили врагов, но выполнили задачу, продержались, сколько смогли. В живых остались только Каталина да я, но я умирал, а она… она меня спасла, обратила в вампира, и с тех пор мы не разлучались, ни в горестях, ни в радостях, ни в дни мира, ни в тяжкую пору войны.

«Двести двадцать лет вместе! Нет, все-таки любовь в мире есть, – подумал Дарк, с удивлением наблюдая, как на глаза рассказчика почти навернулись слезы. Хотя, быть может, ему это лишь показалось. – Жаль только, меня она обошла стороной или не обошла?» – Память Аламеза сохранила отдельные сцены из прошлого. Он помнил про Джер, не забыл и прекрасную амазонку Ильзу, но был не уверен, можно ли считать его чувства к обеим женщинам любовью. Воспоминания были слишком серы, невзрачны, как мимолетные зарисовки не окончившего свой шедевр живописца.

– Та история канула в Лету, как многое в этом мире, сегодня важное, а назавтра уже позабытое, но для нас с Каталиной начались светлые дни… в переносном смысле, как ты, наверное, понимаешь, – не забыл уточнить вампир, поборов в себе приступ сентиментальности. Поступок графини так возмутил альмирских вампиров, что Форквут даже не пришлось устраивать заговор, чтобы прийти к власти. Дети ночи сами провозгласили ее Королевой Филанийской Ночи, без труда отняв корону у Самбины. Каталине лишь осталось быть мудрой хозяйкой вновь созданного клана – клана альмирских вампиров, бывших слуг графини, нашедших себе новую, более заботливую госпожу.

– И началась война! Графиня решила покарать бывшую помощницу и ее приспешников за неслыханную дерзость, – продолжил Дарк, но вызвал лишь смех Арканса.

– Хотеть-то она, конечно, много чего тогда хотела, но вот сил у нее не было! – покачал головой вампир. – Почти все альмирские вампиры поддержали Каталину, да и подданные графини в других городах принялись открыто выражать недовольство. Кое-как бунты она подавила, клан сохранила, но вот с нами справиться не смогла. Мы были крепки изнутри. Силы приверженцев графини истощились, а главы остальных кланов не просто проявили нейтралитет, отказавшись помогать Самбине войсками, а с радостью признали Форквут Лордом и ввели ее в состав Ложи Вампиров. Заручившись поддержкой Ложи, Каталина тут же нашла общий язык с индорианами и филанийским двором. С ее приходом к власти старое, доброе соглашение не утратило силу, а, наоборот, окрепло! С бывшей хозяйкой Альмиры новая Королева Филанийской Ночи тоже достигла некоторых договоренностей, правда, не сразу, а спустя лишь десяток лет, когда обиды, конечно, не позабылись, но стали восприниматься менее остро. Самбине было разрешено бывать в Альмире, за ней осталось и положение в мире людей, и сохранилось немалое, надо сказать, имущество. Двести лет мы жили спокойно, но вот десять лет назад начал потихоньку вскрываться застарелый гнойник, который, как мы с Каталиной думали, уже давно засох…

Наконец-то вампир почти добрался до нынешних дней. Дарк замер в предчувствии, что вот-вот начнется самое интересное, но судьба коварно подшутила над морроном, преподнеся и ему, и уставшему рассказчику весьма неприятный сюрприз. Снаружи комнаты послышался жуткий грохот, сопровождаемый несвязным хором нескольких сотен пьяных голосов, то ли горланящих песню, то ли что-то орущих. В таверне началась драка, чему в принципе ни моррон, ни вампир не придали большого значения. Чем еще заняться матросам на берегу, как не упиться, не полапать девок и не намять друг дружке бока?

Излюбленное занятие морских и речных волков ничуть собеседникам не мешало, но, когда шумы стали приближаться, а затем рывком распахнулась дверь, стало не до разговоров.

– Индориане… боевые монахи… много… уходить… срочно! – прохрипел ворвавшийся в комнату Фегустин в густо покрытой своей и вражеской кровью одежде, лишенной левого рукава, а также разодранной в клочья во многих местах.

Сил часового хватило лишь на то, чтобы донести до изумленных переговорщиков известие об опасности. Затем шевариец потерял создание и повалился на пол. В его спине, точно между лопатками, торчал обломок боевого посоха.

Вампиры – не люди, хоть когда-то и были людьми. В них, бесспорно, еще сохранилось что-то из прошлой жизни, но такое незначительное и убогое, что, когда речь заходит о серьезных вещах, не стоит принимать это в расчет.

Под ноги Тальберта только что рухнул тяжело раненный соратник. Любой человек на его месте тут же бросился бы к умирающему, если не оказать помощь, так хотя бы облегчить муки товарища, принять его последний вздох… Вампир же поступил совсем по-иному, как совершенно безразличное к страданиям других существо, руководствующееся лишь соображениями целесообразности. Едва не наступив на голову надсадно хрипевшего и обильно орошавшего пол кровавой слюной шеварийца, Арканс кинулся к окну, однако тут же отпрянул, даже не коснувшись заранее вытянутыми вперед руками задвижек закрытых створок.

Наполняя комнату неприятным жужжанием, холодным ветром и множеством мелких осколков битого стекла, внутрь ворвались сразу три арбалетных болта, нашедших свое последнее пристанище и в без того покрытой трещинами стене. Выстрелы были сделаны точно: один болт летел в голову цели, а два других пущены по бокам, на случай, если подвижной мишени удастся увернуться. Одна лишь прекрасная реакция при таком плачевном раскладе не спасла бы вампира, но, к счастью, он обладал хорошим чутьем и отменным зрением, позволившим заметить стрелков еще до того, как те одновременно нажали на спусковые механизмы.

Кучность и точность стрельбы невидимых врагов навеяли моррону печальные мысли. Так метко и дружно ни стражники, ни вампиры не стреляли, значит, дело придется иметь с противниками, куда более опытными во владении навыками дальнего боя. К тому же стрелки среагировали мгновенно, как будто заранее знали, в каком окне покажется нужная им голова. По всему выходило, что речь не идет об обычной облаве. Кто-то пришел за их жизнями, но, поскольку рассказ Тальберта так и остался незавершенными, приходилось только догадываться, кто. Выкрик умирающего гонца «Боевые монахи!» не говорил моррону ровным счетом ничего. Воинствующее духовенство было лишь послушным инструментом в чьих-то руках, и Дарк не знал, в чьих.