Распрощавшись с унылой подворотней, а заодно и со «случайно потерянным» реквизитом, Дарк поспешил выбраться из окованных льдом и снегом городских трущоб на хорошо освещенную и оживленную улицу. К счастью, плутать пришлось недолго. Уже через пять минут он стоял на обочине проезжей части и, попивая коньяк из горлышка последней бутылки, пытался поймать такси или просто попутную машину.
Буквально первый же энергомобиль остановился. Название клуба было знакомо водителю основательно подержанного «Форжера». Забавный герканский акцент и парочка свежих анекдотов из жизни важных полесских персон развеселили приземистого толстяка в очках настолько, что он даже не взял с промерзшего иностранца денег.
«Оказывается, быть в этих краях придурковатым шутом весьма выгодно. Им, как детям, прощается незнание прописных истин и элементарное отсутствие денег. Убогие, к примеру, не платят за проезд. Посмотрим, что еще можно получить здесь бесплатно. Главное, скорчить слезливую рожу и вести себя как можно инфантильнее, авось и в кабак бесплатно пройду!» – тешил себя надеждой моррон, пытаясь как можно быстрее добежать от машины до здания с ярко светящейся вывеской «Барсук».
* * *
Если говорят, что встреча пройдет в ночном клубе, то не нужно фантазировать и представлять себя попивающим дорогое вино в окружении лиц из высшего общества. Захватывающие дух танцы красавиц, казино, дамы в вечерних платьях и породистые мужчины в смокингах тоже из мира несбыточных грез. На самом деле в Полесье ночным клубом называется любое заведение, где есть что выпить и закусить, звучит музыка, а из зала не выгоняют после двенадцати, – иными словами, ночного хоть отбавляй, а вот от клуба только одно название.
Разочарование постигло Дарка сразу же, как только он переступил порог и попал в шумную толпу молодежи, беснующейся перед билетными кассами. Шум, гам, визг, оглушающие звуки доносившейся из зала музыки и пьяная ругань весельчаков старшего подросткового возраста сводили с ума. Его кожаный наряд и вновь обретшая прежний блеск лысина ни у кого не вызывали удивления, скорее воспринимались как жалкая попытка двадцатичетырехлетнего старика вписаться в молодежную среду. Чего только не увидел моррон, пока, как все остальные, толкаясь локтями, крича и сквернословя, пробивался к заветному окошку кассы: стриженные наполовину головы, головы с волосами разной длины, выстриженные кружочками и квадратиками; татуированные затылки, запястья и переносицы; черепа со шрамами и загнанными под кожу булавками; тела, обмотанные вместо одежды разноцветными тряпками. Каждый хотел выделиться из толпы, быть не таким, как все, и совершенно не замечал, что его экстравагантная, броская личность лишь пополняет пеструю толпу таких же самоутверждающихся индивидуумов.
«Уж если меня сюда занесло, отмучаюсь до конца, хотя, скорее всего, это чья-то дурацкая шутка», – пришел к заключению Дарк, снесенный потоком в сторону кассы. Отсутствие местной валюты не помешало ему получить билет и бесплатную бутылку пива с улыбающимся хвостатым созданием на этикетке. Зверек, ставший символом клуба, скорее уж напоминал бурундука или раскормленную до безобразия престарелую шиншиллу, но на такие мелочи, естественно, никто не обращал внимания: не тот настрой, не та ситуация, чтобы корчить брезгливые рожи и демонстрировать свои познания в зоологии.
О прохождении сквозь ряды службы безопасности не стоило беспокоиться. Галдящий поток подростков нес его прямо на двух парней в черных, обтягивающих внушительные рельефы тела безрукавках. Охранники с трудом успевали сдерживать рвущуюся на танцевальную площадку молодежь и, выхватывая из рук билеты, поспешно ставили на руках посетителей чернильную печать, слегка напоминающую зловещую пиратскую метку. Затем был гардероб: все та же толкучка, все тот же беспорядок, усугубленный массовым перекладыванием мелочи из карманов и запихиванием шапок и толстых шарфов в рукава сдаваемых шуб. Кто-то притомился от безделья и поэтому попытался завязать драку, кто-то нечаянно облил дружков пивом, стройная девушка лет шестнадцати сломала каблук. Дарк находился в клубе не более пятнадцати минут, а уже был уставшим и измотанным, как будто проскакал на лошади не один десяток верст или толкал в гору заглохший энергомобиль.
Наконец-то первый этап мучений был завершен. В глаза ударил яркий мерцающий свет, а уши заложило от барабанного боя, стремительный поток вынес моррона прямо в середину танцевального зала. Как и ожидалось, площадка была огромной, она занимала весь первый этаж, за исключением дальнего уголка. На маленьком пятачке в двадцать-тридцать квадратных метров размещались стойка бара, две дюжины плотно сдвинутых столов и лестница на второй этаж. Дарк вновь заработал локтями, надеясь пробиться к заветным перилам и подняться наверх. Если кто-то действительно хотел с ним встретиться в этом бардаке, то его стоило поискать наверху, где наверняка было намного меньше народу и значительно тише. Осуществить задуманное оказалось не таким уж и легким делом. Несколько раз его сносил в сторону хаотично движущийся поток танцующих, дважды на шею вешались какие-то девицы, то ли перепутав в темноте его с дружком, то ли желая таким образом познакомиться. Облитый пивом и перепачканный помадой, Аламез все-таки умудрился достичь контрольной точки сложного маршрута и вцепился руками в полированное дерево перил.
Трудности остались позади, дальше продвигаться стало легче. Второй этаж был превращен в огромный развлекательный комплекс: боулинг, девять бильярдных столов, одинокая скамья для только что появившегося в Полесье скаммселла и, конечно же, закусочная, названная почему-то рестораном. Лестница на третий этаж, где находилось казино, была закрыта. «Ремонт» – гласила табличка на листке бумаги, аккуратно приклеенном к стене.
«Ну, вот и все, конец мучениям. Теперь остается лишь расхаживать взад-вперед, потягивать пиво и глазеть на длинноногих, пышногрудых девиц. Кому я нужен, сам меня найдет!» – подумал Дарк и не преминул тут же приступить к осуществлению этого плана.
Действительно, делать было нечего, только томиться в ожидании, что кто-нибудь из присутствующих проявит к тебе интерес, и наматывать бессмысленные круги. Среди отдыхавших за столиками, катающих шары и заляпывающих грязными руками голубое сукно бильярдных столов знакомых лиц не было. Ни с кем из зала он раньше не встречался, ни с кем не пересекались его жизненные пути. У Дарка была отменная память на лица, он не мог ошибиться.
Дармовое пиво заканчивалось, пачка сигарет тоже заметно отощала. Схватив за руку пробегавшую мимо официантку, Дарк заказал еще одну бутылку захмелевшего фирменного зверька. Время шло, кругом все непринужденно болтали и веселились. Аламез вдруг почувствовал себя жалким и старым. Он был чужим на этом полночном празднике жизни. Конечно, он выглядел молодым, коллективный разум остановил старение его организма именно в той фазе жизненного цикла, когда юноша только что превратился в молодого, полного сил мужчину. Двадцать четыре года – хороший возраст: старшие поколения уже не осмеливаются обвинять тебя в юношеском максимализме, а только распустившие бутоны своей красоты девушки считают тебя привлекательным, сильным, опытным… взрослым. Вот и сейчас, например, четверо болтушек за ближайшим столиком уже целых пятнадцать минут попеременно строили ему глазки и приветливо улыбались, намекая, что он может присоединиться к их веселой компании.