Самый сердитый гном - читать онлайн книгу. Автор: Денис Юрин cтр.№ 77

Портовая таверна была удивительным местом, центром пересечения возможного и нереального, приютом беспокойных душ, где не действовали глупые филанийские законы и отсутствовали расовые предрассудки.

«Хоть здесь и бардак творится, да и прислуга сальными руками жратву подает, все равно на душе хорошо и спокойно, – печально вздохнул Пархавиэль и вонзил острые зубы в покрытую хрустящей коркой свиную ножку. – Я среди своих! Пускай они не изгои и беглецы, а всего лишь иноземные матросы, все равно они такие же, как и я, чужаки в этой безумной Альмире!»

Однако истинная причина настойчивого желания отужинать именно в этом шумном кабаке крылась не в нестерпимых позывах вечно голодного желудка, случайно заставших гнома поблизости от заведения, и не в привлекательной атмосфере мнимой безопасности, а в названии таверны.

«Попутного ветра!» – с трудом читалось полустертое пожелание на выцветшей вывеске. Именно здесь гном мог найти охранника Юкера, человека, спасшего ему однажды жизнь и обещавшего помощь в будущем, единственного товарища среди безликой толпы эгоистичных людей. Конечно же, Пархавиэль был признателен и Мартину, но маг преследовал свои цели и никогда не стал бы вызволять его из тюрьмы, если бы не надеялся узнать секрет махаканского кунгута. Юкер же был роднее гному по духу и ближе, поскольку совершенно бескорыстно рисковал своей жизнью, вытаскивая тело бесчувственного Пархавиэля из огня, а потом в течение нескольких дней выхаживал и возился с ним, как с ребенком. Только его, немного скрытного, но в душе доброго и отзывчивого человека, гном мог попросить о помощи, тем более Мартин был где-то далеко, а Пархавиэлю еще предстояло несколько дней мотаться по порту и Цеховому кварталу.

Горячий жир капал с наполовину обглоданной кости и заляпал рукава почти новой кожаной куртки. В начале трапезы Пархавиэль пользовался человеческой ложкой, но, окончательно перепачкавшись, отбросил неудобный, слишком маленький для него инструмент и принялся отправлять тушеную капусту в рот прямо руками. Настроение гнома улучшалось по мере убывания съестного на столе. Хамство костлявой старухи и сомнительная чистота потрескавшихся тарелок с лихвой компенсировались гигантскими размерами и удивительной сочностью блюд. Расправившись с капустой и чисто обглодав свиную ножку, Пархавиэль еще раз пробежался глазами по переполненному залу. За то время, пока он занимался чревоугодием, Юкер так и не появился. Делать было нечего, неохотно поднявшись из-за стола и отерев сальные руки о штанину спавшего за соседним столом матроса, Пархавиэль начал кряхтя пробираться к узкому пятачку между дверьми кухни и местом хозяйки, по которому быстро метался туда-сюда помятый чепец крикливой старухи.

– Послушай, хозяюшка! – громко выкрикнул Пархавиэль, когда не по годам бойкая дама в очередной раз стремглав проносилась мимо.

– Ну, чего тебе?! – проворчала на ходу хозяйка, даже не повернувшись к просителю. – Еще чан капусты поставить иль ведро пива налить?!

– Мне б с Юкером парой словцов перекинуться.

Желание гнома застало уже почти скрывшуюся в дверях кухни старуху врасплох. Она резко развернулась на каблуках и, прервав очередной забег по проторенному маршруту, быстро подскочила вплотную к гному.

– Зачем он тебе, коротышка? – прошептала женщина, согнувшись над гномом, и сердито нахмурила густые брови.

– Знакомец я его старый, несколько лет уже поди не встречались, повидаться бы, – соврал гном, каким-то чудом сумев придать своему покрытому шрамами лицу умильное выражение, иногда возникающее на невинных мордашках грудных младенцев и апатичных лицах душевнобольных.

– Ты мне тут глазки не строй, щетина вислоухая! – неожиданно закричала женщина, превратно истолковав цель игры лицевых мышц гнома, но затем тут же взяла себя в руки и сменила гнев на милость. – Стой здесь, сейчас буду!

Не успел Пархавиэль раскрыть рта, как хозяйка скрылась в кухне. Гном чертыхнулся и, присев на широкий подоконник, терпеливо стал ожидать возвращения старушенции.

– Ты Юкера спрашивал?! – внезапно прогремел над ухом подхриповатый бас.

Зингершульцо повернул голову. Перед ним стоял огромный, почти двухметровый мужик. На обширной лысине незнакомца сверкали капельки пота, а длинные, загнутые кверху усы топорщились в разные стороны, как у заправского таракана. Обнаженный волосатый торс человека поражал внушительными размерами грудных мышц и выпирающим на добрых полметра вперед несокрушимым монолитом живота, обмотанного в несколько слоев широким красным поясом.

– Ну я, – ответил гном, на всякий случай спрыгнув с подоконника и приготовившись пуститься наутек.

– Выкладывай живее, чаго надоть, я Юкер, – пробасила волосатая гора мышц.

– Не бреши, дядя, Юкера позови! – ответил внешне спокойный гном, хотя его до глубины души взволновало предположение, что придется вступить в схватку с таким грозным противником.

– Так, значит, ты правду Агнессе сказал; Юкера в лицо знаешь, – неожиданно рассмеялась лысая голова, по-дружески хлопнув тяжелой ладонью по плечу гнома. – Ну что ж, пошли!

Великан развернулся и, не снимая массивной руки с плеча гнома, потащил его за собой к дверям кухни.

Душное, наполненное клубами дыма и пара помещение сменилось узким, заставленным пустыми коробками и корзинками коридором, затем, проплутав в темноте по невзрачным подсобкам, парочка свернула в винный погреб. Подойдя к угловой бочке, человек едва заметным движением надавил на крепеж одного из настенных факелов. Рот изумленного Пархавиэля широко раскрылся, часть стены с лязгом и скрежетом отъехала в сторону.

– Ну что застрял, пошли! – легонько подтолкнул верзила Пархавиэля к узкой винтовой лестнице, ведущей куда-то вниз. – Только осторожней, не скувыркнись! Кости по полу разметаешь, никто собирать не станет, – заблаговременно предупредил радушный хозяин подземелья и пошел следом.

Аккуратно ставя ноги на покатые, выщербленные ступени, гном медленно спускался вниз. Правое плечо прижималось к сырой от избытка влаги стене, а обе руки были наготове в любой момент уцепиться за неровные каменные плиты. Где-то там, внизу глубокого колодца, горел свет и слышались тихие голоса, но разобрать, о чем говорили люди, было невозможно из-за постоянного брюзжания провожатого за спиной.

– Ну что встал опять, давай шевели копытами! Заснуть можно, как ты ползешь. Не боись, насмерть ужо не скувыркнешься, а могет быть, еще и поймать успею!

Доброжелательное напутствие великана заставило Пархавиэля неосмотрительно ускорить шаг. Нога соскользнула с края ступени, и гном, потеряв равновесие, полетел вниз. Но буквально в следующее мгновение Пархавиэль почувствовал, как его шею и левую ногу схватили и крепко сжали сильные руки. Человек-гора раскатисто рассмеялся, легко закинул барахтающегося гнома на плечо и быстро побежал вниз. Перед глазами возмущенного таким неуважительным отношением к его персоне Пархавиэля мелькали ступени и покрытые плесенью стены, он кричал, кувыркался и бойко стучал кулаками по спине человека, но попытки освободиться были тщетны. Отвешиваемые гномом тумаки не способствовали его освобождению, а приводили лишь к новым раскатам громкого смеха.