Наташа встала с голубого покрывала и медленно расстегнула
две верхние пуговицы на блузке.
– А по-моему, – холодным голосом сказала
она, – по-моему, ты – просто не выучивший урока восьмиклассник. Ответьте
мне, Гольц, почему вы опять не в состоянии решить элементарной задачи?
В серых глазах Эдика что-то мелькнуло.
– Не слышу ответа? Значит, так, Гольц, –
отчеканила Наташа, – вы нарушаете правила и будете наказаны. Снимайте свою
форму!
Сглотнув, Эдик потянул халат вниз.
– С каких пор трусы не входят в форму? –
прищурилась Наташа.
Эдик покорно начал стягивать трусы, но она остановила его.
– Так не пойдет. Я сама.
Прижавшись к Эдику, Наташа одним рывком стащила с него трусы
и, пока он путался, пытаясь сбросить их с ног, расстегнула блузку. Эдик
повернулся к ней, секунду смотрел на розовое кружевное белье, а затем подхватил
жену на руки, и они оба упали на постель.
Ольга Степановна составила список необходимых продуктов еще
вчера и теперь собиралась в супермаркет, стоя перед большим зеркалом в холле.
Разумеется, Жора в состоянии и сам закупить многие продукты, но в главном на
него положиться нельзя. Обязательно или фрукты купит недозрелые, или картошку
выберет розовую, а из нее такой супчик, как любит Женечка, не получится. Ольга
Степановна, единственная из живущих в доме, называла хозяйку уменьшительным
именем.
Она подошла к зеркалу и провела расческой по седым завиткам.
– Жора, – позвала она, – ты где?
– Здесь, Ольга Степановна, – отозвался секретарь
откуда-то со стороны столовой, – уже иду. Я машину выгоню из гаража, а вы
потихонечку выходите, хорошо?
– Давай, давай, – отозвалась Ольга Степановна,
задумчиво глядя в зеркало. Только что-то ее насторожило. Какая-то мелочь, но
мелочь очень серьезная.
Она пристально рассмотрела свое отражение, но с ним все было
в порядке. Волосы уложены, как всегда, аккуратно, пальто чистое. Пробежалась
глазами по зеркалу, но никаких трещинок или тому подобной беды не наблюдалось.
Она отвернулась к двери, несколько секунд постояла, глядя на деревянные панели,
а потом повернулась.
Вот оно! Ольга Степановна в растерянности смотрела на то,
что ей бросилось в глаза сначала неосознанно, а теперь выпирало во всем своем…
бесстыдстве. Да, другого слова она просто не могла подобрать. Боже мой, ну что
ж за бесстыдство такое!
– Илона, – громко позвала она. Никто не отозвался.
Тогда Ольга Степановна набрала воздуху побольше и крикнула: – Илона!
– Господи, ну зачем же так кричать? – недовольно
протянула девушка, появившись в коридоре из гостиной. – Что случилось
такое? Пожар, что ли?
– Илона, подойди сюда, пожалуйста, – сдерживая
волнение, попросила Ольга Степановна, стараясь не раздражаться при виде новой
мини-юбки. – Ты вот это видишь?
– Что?
– Пожалуйста, не изображай из себя слепую. Ты ВОТ ЭТО
видишь на зеркале?
Девушка придвинулась поближе, сосредоточенно изучая то, на
что показывала женщина. Ольге Степановне ударила в нос волна аромата каких-то
странных, тяжелых духов, и она поморщилась.
– Ну и что такого? – протянула Илона. –
Немного пыли, вот и все.
– Немного пыли? – Ольга Сергеевна даже опешила от
такого нахальства. – Что значит «немного пыли»?! Да зеркало сверху все в
пыли! Ты же убиралась сегодня в холле, как же ты могла такое оставить?!
– Вы так говорите, Ольга Степановна, будто катастрофа
случилась. Я-то думала, вы за чем серьезным меня позвали… Подумаешь, тряпкой
разок пройтись!
– Илона, ты понимаешь, кем ты работаешь в этом
доме? – не выдержала Ольга Степановна. – И что это вообще за дом? К
Евгении Генриховне приходят гости, и грязь непростительна, совершенно
непростительна. В конце концов, ты просто халтурно убираешься! Неужели нельзя
тщательно все протереть?
– Ой, да не драматизируйте вы! – пожала плечами
Илона. – Каждый раз крик из-за ерунды поднимаете.
– Еще одна такая ерунда, и я доведу до сведения Евгении
Генриховны мое мнение о твоей работе.
– Пожалуйста, ябедничайте. Что-то я не очень замечала,
чтобы Евгения Генриховна сильно прислушивалась к вашему мнению.
Ольга Степановна даже покраснела от оскорбления. Она уже
собиралась ответить, как входная дверь распахнулась и в дом ввалился Мальчик
Жора.
– Ольга Степановна, я вас уже десять минут жду! –
взмолился он. – О, Илонка, привет! Так мы поедем или нет?
– Поедем, Жора, поедем. Возьми, пожалуйста, большую
корзину для фруктов, чтобы не помялись в пакетах.
Ольга Степановна быстро вышла из дома, тряся на ходу седыми
кудряшками. Секретарь достал корзину, подмигнул Илоне и заторопился за
темно-синим пальто, уже мелькавшим среди деревьев.
Отведя с утра Тимошу в садик, Наташа решила прогуляться и
вышла наружу, накинув подаренный Эдиком теплый финский пуховичок. Когда-то она
очень хотела шубу, но быстро убедилась, что в Санкт– Петербурге, или в Питере,
как фамильярно называли город в семье, в шубе зимой далеко не уйдешь – злой
ветер легко проникал под нее, выдувая слабенькое тепло, промораживая до костей.
«Вам, рязанским, – смеялся Эдик, – к нашему климату еще привыкать и привыкать».
Вот уж правда.
Сейчас ветер стих, и можно было спокойно погулять между
старых деревьев, за которыми никто не ухаживал. Английский стиль, решила
Наташа, по всей видимости, на сад не распространялся – ни ухоженных дорожек, ни
геометрической планировки, ни множества клумб. «Не сезон», – подумал
Штирлиц и забросил лыжи в кусты», – вспомнила она известный
анекдот. – Какие клумбы, если январь на дворе? Может быть, летом
приглашают садовника».
Наташа обогнула особняк и наткнулась на старика в
деревенском тулупе, копающегося в снегу. Его появление так совпало с ее мыслями
о садовнике, что Наташа не удивилась бы, увидев в руках дядьки лейку. Но лейки
не было. Старик что-то искал в снегу, не замечая ее. Наташа постояла на месте,
думая, стоит ли ей подходить.
Сергей Кириллович, с которым ее даже не познакомили, когда
они с Тимошей переехали в дом, обитал в глубине сада, и когда Наташа увидела
его в первый раз, то чуть не испугалась. Был он невысокого роста, худой, с
лицом, покрытым редкой, но длиной седой щетиной, которая клочьями торчала в
разные стороны. Потом она спросила у мужа, кого встретила в саду, и он,
поморщившись, объяснил: в малом доме живет Сергей Кириллович, которого Евгения
Генриховна приютила много лет назад, человек своеобразный, но безвредный. Вот и
все.
Сейчас своеобразный, но безвредный человек ковырялся в
снегу.
– Здравствуйте, Сергей Кириллович, – громко
сказала Наташа. – Вы что-то потеряли? Давайте я помогу!