На руинах Мальрока - читать онлайн книгу. Автор: Артем Каменистый cтр.№ 50

Хозяйственная натура ссыльных протестовала против такого вандализма, но, глядя на меня, народ и сам зашевелился – догадывались, чем грозит заминка.

Так мы и двигались: под водопадом небесным; успокаивая лошадей после каждого громового удара; выбрасывая в грязь уже все подряд, лишь бы телеги могли двигаться дальше.

Молния ударила в склон так близко, что на несколько мгновений я ослеп. Когда зрение пришло в норму, увидел, как одна из телег исчезает под обвалом – гора глины, перемешанной с камнями, сползла со склона, похоронив лошадей и возницу. Мужики кинулись было его выкапывать, но едва успели спастись от очередного грязевого оползня. К счастью, осталось место для маневра, и другие повозки успели объехать быстро расширяющийся завал.

Сухая прежде долина на глазах превращалась в речное русло – вода местами доставала людям по колено, а течение было столь велико, что тащило телеги назад. И не только телеги – сама дорога, раскиснув, медленно, но уверенно ползла вниз, норовя утащить нас следом, перемешав по пути с грязью и камнями.

Боевой конь едва не упал – наступив в яму, ушел в воду по брюхо, заржал. Удержался, вырвался, и я даже не сразу понял, что мы уже на ровном месте, – подъем резко закончился, и впереди тянулось плоское, как стол, пространство, покрытое редкими зарослями чахлых кустарников и засыпанное художественно оформленными кучками здоровенных валунов. Воды и здесь хватало, но почва под копытами была более-менее твердой и никуда не норовила стечь.

Надрывая горло, истошно заорал, замахал руками:

– Еще немного! Быстрее! Здесь безопасно! Мы вышли!

Узкий каньон последнего километра подъема превратился в филиал ада: грязная река волочила камни, сбивала с ног людей и лошадей, тащила телеги. Лишь человеческое упрямство, граничащее с безумием, не позволяло стихии взять верх – колонна медленно выбиралась из западни. Я видел, как склоны, превратившись в желе, сползают под собственным весом, грозя вот-вот засыпать дно ущелья тысячами кубометров грунта.

Мы успели. Хотя и не все. Несмотря на все старания, хвост колонны был потерян – люди, отчаявшись вытащить телеги из грязевой западни, вынуждены были их бросить. Некоторые, если глаза меня не обманывали, при этом рыдали: каждый понимал, что малополезных вещей у нас к этому моменту не осталось – такие были брошены сразу. То, что сейчас оставляли, должно было помочь выжить в опасном краю, а теперь гибнет в грязи.

Тук, уйдя в грязь по самый горб, добрался до одной из оставленных телег, вскарабкался, открыл дверцу клетки. Почтовые голуби были испуганы и отказывались выбираться, но он, не церемонясь, разломал стенку, выгнал птиц, развернулся, прыгнул в трясину, погрузившись по самую шею. Но не завяз окончательно – каким-то чудом вырвался, пополз назад, захлебываясь от потоков набегающей грязной воды. С замиранием сердца я следил за ним издали до тех пор, пока ему не кинули веревку.

Напоследок ущелье взяло обильную жертву – под очередным оползнем осталось сразу несколько человек, а еще пару сбило с ног поднятой волной и течением унесло вниз.

Учитывая, что в непогоду именно в нижней части подъема самое опасное место, я не сомневался, что больше их не увижу.

Последняя телега выбралась наверх. Грязь покрывала ее толстым слоем, превратив колеса в подобие резиновых шин. Обессиленные мужчины и женщины, на чьих руках и плечах эта повозка была спасена, попадали вокруг на камни или даже в лужи – стихия их вымотала полностью. Посмотрев на ущелье, я увидел, как в грязи тонут мешки и вьюки, а далеко внизу бьется лошадь, сломавшая ногу: в спешке ее не успели добить, и несчастное животное затягивало в трясину, еще час назад бывшую твердой дорогой.

Никогда в жизни не видел, чтобы взбесившаяся грязь такое вытворяла. И, надеюсь, больше не увижу. Людей жалко – их и так мало. И груз жалко – мы, наверное, потеряли большую часть продовольствия. Но жалею как-то абстрактно – еще не прочувствовал произошедшего.

Обернувшись, осмотрел равнину. Не заметил ничего нового – все осталось как при первом взгляде. Унылое плоскогорье. Надеюсь, дальше будет веселее. Да я и на бесплодную пустыню готов – лишь бы не эта проклятая грязь.

Спешившись, погладил тяжело дышащего коня по шее:

– Все, дружок. Мы на месте. В Межгорье.

Человек – хрупкое создание, но поразительно выносливое. На вершину смертоносного перевала мы выбрались кучкой обессилевших погорельцев, но уже через час на пустоши поставили круг телег и несколько палаток – обычный походный лагерь. Расправляясь с местным кустарником, в окрестностях застучали топоры; несмотря на дождь, к тому моменту растерявший первоначальную обильность, потянулись дымки первых костров.

Еще через час, когда стихия унялась окончательно, был устроен обед: простая горячая каша без мяса, слегка сдобренная топленым маслом. Не до разносолов нам теперь: я еще не знал, каковы масштабы потерь, но заранее ужасался и намеревался ввести режим строжайшей экономии.

После обеда пришло время эти потери оценить.

Нас стало меньше на девятнадцать человек – семерых мужчин, восьмерых женщин и четверых детей. Ущелье забрало десять телег вместе с лошадьми, девять коров и пару телят, четыре десятка коз и овец унесло потоком, уменьшив наше и без того скромное стадо в два раза. Мы лишились большей части груза – своими руками выбросили его в грязь. Оправданный шаг: не сделай этого – все бы остались в ловушке каньона. Но теперь из зажиточных переселенцев, более-менее уверенных в завтрашнем дне, мы превратились в нищих погорельцев. Нечего и мечтать, что с такими запасами удастся пережить зиму. Надеяться на помощь от герцога тоже не стоит – кто его знает, как получится с этой помощью…

До вечера еще далеко, но продолжить путь не получится – телеги после такого испытания нуждаются в ремонте, люди в отдыхе, вещи и груз в чистке и стирке, а кое-что надо еще и высушить, чему погода не благоприятствует. Дождь наконец прекратился, но небо так и осталось затянуто тучами – похоже, рассеиваться они не собираются.

Хмуро нас Межгорье встретило…

И жестоко…

Арисат, будучи мрачнее, чем погода, предложил устроить спасательную экспедицию, чтобы попытаться вытащить хоть часть имущества и найти тела людей – их надо похоронить по обычаю пограничья. Я не стал с ним спорить – просто привел к началу спуска, и он, понаблюдав, как поток грязи весело сползает вниз, увлекая за собой камни размером с лошадь, а склоны оплывают, будто догорающая свеча, перестал бредить и больше о поисковых работах не заикался.

Бог создал этот феномен или черт – неизвестно. Но одно несомненно: сделано это было недавно, если, конечно, судить по геологическим меркам. Столь активные процессы разрушения в сочетании с неустойчивыми породами склонов должны в короткий срок привести к расширению долины и изменению ее поперечного профиля. А дальше природа возьмет свое: растительность потихоньку затянет глину дерном, водные потоки унесут со дна мелкие частицы, армировав его неподъемными валунами. Глядишь, не пройдет и миллиона лет, как сюда, к симпатичному и безопасному каньону, гиды начнут водить туристов. И где-то под ногами зевак на глубине в десятки или сотни метров останутся окаменелости от нашей потерянной поклажи – вытащить их без тяжелой землеройной техники вряд ли возможно.