Неправильное привидение - читать онлайн книгу. Автор: Николай Воронков cтр.№ 19

— Граф, что случилось?

— Да вроде ничего, но у меня возник вопрос. Насколько необходима клетка именно в таком виде?

— А что?

— Да я вот проехался вдоль нашего отряда. Все привычно и понятно. А вот клетка, закрытая девичьей ленточкой, в которой сидит человек со злющими глазами, да еще и вооруженный мечом, вызывает массу вопросов! У первого же поста стражи сразу возникнут подозрения — кого же везет граф Демур? Если пленника, то почему в такой смешной клетке, да еще и вооруженного? А если ему так доверяют, что дверка завязана ленточкой, то к чему вообще этот балаган? Хотя… За несколько минут так допечь возничего, что тот начал надевать броню и закрываться щитом, это уже о чем-то говорит.

Таня сердито посмотрела на меня, и я постарался немного успокоиться. Неудобно как-то при ней устраивать бучу. Ничего, мы с графом поговорим как-нибудь потом наедине… Сразу стало легче, и я даже смог улыбнуться Тане. Та тоже оглядела клетку.

— Вообще-то внешний вид не играет никакой роли. Единственное пожелание — чтобы к этому несчастному не могли приблизиться и прикоснуться против его воли.

Я хотел обидеться на «этого несчастного», но вовремя заметил кулак, которым Таня, по возможности незаметно, погрозилась в мою сторону. Пришлось изобразить скучающий вид.

— То есть мы можем взять обычную повозку с тентом, усилить ее изнутри деревянной обрешеткой, и этого будет достаточно?

— Только там должен быть ровный чистый пол, решетки с дверками спереди и сзади и побольше отверстий, чтобы можно было дышать и смотреть по сторонам — все-таки я не хочу превращать повозку в передвижную тюрьму, — сразу уточнила Таня.

Граф задумчиво разглядывал Таню, потом обратился к мужику возничему:

— Ты все слышал?

Тот кивнул.

— Тогда чтобы к утру все было готово! И о своей безопасности побеспокойся, — усмехнулся граф. Напоследок повернулся к Тане: — А вы, Таня, великая магесса, а может, и неповторимый психолог: запереть вооруженного мужчину ленточкой для волос — это нечто!

Таня не нашлась, что ответить, и только смущенно порозовела.

Вскоре раздались команды, и процесс развертывания лагеря повторился — мы остаемся здесь до утра. Таня подчеркнуто осторожно выпустила меня из клетки, отвела на край поляны. Мне развели костерчик, чтобы я не скучал, и оставили в покое. Правда, костерчик я расценил скорее как издевательство (непреднамеренное). Я ведь даже щепочку туда положить не могу! Немного погодя явились двое солдат, принесли прямоугольный кусок ткани типа брезентухи и за пару минут установили для меня маленькую палаточку. Оба при этом старались не поворачиваться ко мне спиной и не смотреть в глаза. Закончив установку палатки, так же молча ушли.

Положение складывалось идиотское. Гулять мне никто не запрещал, но вроде и идти некуда. Весь маленький лагерь как на ладони, сиди да посматривай вокруг. Но мне ведь скучно! Таня с другими девчонками то скрывались в палатке, то гуляли, оживленно о чем-то болтая. Графа не было видно, но он мне и даром не нужен. Солдаты вроде нормальные мужики, но о чем я с ними буду говорить? Не, побазарить я могу с любым, если он в штанах. Но в этом мире я всего несколько дней. Знаком, да и то чуть-чуть, только с Таней. И понятия не имею об этом мире. Кто здесь главный, какие порядки. Можно, конечно, прикинуться потерявшим память. Да и Таня говорила всем, что я могу заговариваться. Только кто из нормальных мужиков будет всерьез разговаривать с таким… убогим? Слова грубого не скажут, но не хочется мне подобного к себе отношения.

С большим трудом дождался вечера, ужина и прихода Тани. Та явилась заметно повеселевшая. Мордашка посвежела, чистые волосы волной легли на плечи. Чистое платье с чужого плеча. Я бы даже сказал — с чужой груди. Танина грудь мне очень нравилась, но в чужом платье она как-то потерялась. На мгновение даже мелькнула мысль, что с прежней хозяйкой платья мне еще предстоит познакомиться. И если потрогать получится вряд ли (в моем-то положении), то хотя бы насмотрюсь вдоволь.

Мы с Таней уселись на ствол поваленного дерева и немного поиграли в комедию под названием «Прием пищи привидением». Таня зачерпывала ложкой кашу из принесенной тарелки, подносила к моему рту и тут же сбрасывала в траву. Через пару минут мне это надоело.

— Тань, может, хватит? Может, сразу вывалишь всю кашу и поговорим как люди?

Та сделала строгое лицо.

— А вдруг за нами кто смотрит? Как я буду объяснять, почему ты не ешь?

— Да кому мы на фиг нужны? Да еще следить, что и как я ем?

— Если бы не твои выходки, то, может, и никто.

Я опешил.

— Тань, ты о чем? Я тут весь белый и пушистый, сижу в тишине, никого не трогаю. Что за наезды?

— А тебе и не надо бегать, орать и материться. В тебе время от времени как будто просыпается… — Таня замялась, — нечто…

Слава богу, что на этот раз не стала говорить «демон».

— И в такие моменты ты пугаешь одним своим видом, одним взглядом, одним голосом, даже если говоришь тихо и вполне обычные вещи. Я немного привыкла к тебе, но и то пугаюсь до… очень сильно пугаюсь.

Таня внимательно смотрела на меня, но я только пожал плечами. Мало ли кто и от чего пугается. Я, во всяком случае, специально никому не грозил.

— Возничий перед уходом потребовал двойную плату.

— А я тут при чем? Может, он жадина, который за копейку удавится?

— Он сказал, что от одного звука твоего голоса его бьет дрожь и на других условиях он не поедет.

— Ну… я не знаю. Я всего лишь хотел познакомиться.

— Графу хватило одного твоего злого взгляда.

— Ой, какие мы нежные и впечатлительные! — попытался съехидничать я.

Таня даже не улыбнулась.

— Граф — смелый и отважный человек, но и он был очень встревожен, когда вернулся обратно к палатке. Потом собрал солдат и дал им строгое указание — по своей инициативе не приближаться к тебе и не смотреть в глаза! Я сама слышала.

— И как он это объяснил?

— Сказал, что ты немного повредился разумом. И что во время приступа теперь можешь превратиться в гарлаха.

— А это еще что такое?

— Так называют воинов, которые в бою впадают в неконтролируемую ярость, и их уже ничто не может остановить, кроме смерти.

— Берсерки, что ли?

— У нас говорят «гарлах».

Я развеселился.

— Ну, умора, ну, потеха! Я тут сижу и боюсь, что какой-нибудь из солдат мне запросто по шее может надавать. А выходит, что они теперь боятся меня еще больше, чем я их? И я теперь везде могу ходить пальцы веером?

— Это как? — не поняла Таня.

Я тут же изобразил распальцовку и несколько раз прошелся перед ней, стараясь поточнее передать повадки некоторых моих знакомых. Таня смотрела внимательно, потом коротко заметила: