Грезы наяву - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Райс cтр.№ 45

Его рука перестала поглаживать ее волосы, потом, взяв за плечо, отстранила. Он должен был видеть ее лицо.

— А у тебя теперь нет выбора. Я говорил тебе. Может, ты уже носишь моего ребенка. Я не собираюсь потерять этого…

Он уже жалел о словах, которые вырвались против воли. Как это получилось? Она сняла, отшвырнула прочь все преграды и запоры, которыми он отгородил от других то, что было внутри. Сделала его беспомощным, уязвимым. В этот момент он ненавидел ее. В глазах его мелькнула угроза.

Но Эвелин поняла только, что причинила ему боль. Опять он оказывался совсем не таким, как она представляла. Но разбираться в этом именно сейчас не хотелось.

— У тебя был ребенок? — спросила она.

Да, Эвелин умела ударить в самое больное место. Сон как рукой сняло. Алекс откинулся на подушки. К чему сейчас все ворошить? Но если это заставит ее хоть что-то понять… Он должен вновь стерпеть давно забытую боль, чтобы счастье было возможным. Для него. И для нее. Он начал невнятно, с трудом подбирая слова.

Это была его шестнадцатая весна. Алекс уже во всех отношениях перерос своего домашнего учителя, но тому, во-первых, некуда было уйти, а во-вторых, до него как-то не доходила мысль о собственной бесполезности. Алекс хотел уехать в Оксфорд, но мать почему-то противилась этому, используя какие-то не очень резонные доводы. А ему уже все опротивело дома, он искал выхода своей бурной энергии.

С некоторых пор к ним зачастил еще некий сэр Хью. Причины его визитов не интересовали импульсивного и упрямого юнца. Поэтому, когда однажды мать призвала Алекса к себе в то время, когда у нее был сэр Хью, он не слишком обеспокоился. Она любила показывать сына своим друзьям, всегда одевала его по последней моде, и Алекс подозревал, что с матерью мог случиться припадок, если бы он явился без галстука или с неправильно застегнутыми пуговицами. Поскольку она была самым родным ему человеком, Алекс старался угождать матери, но с годами это все больше его раздражало.

И когда мать объявила, что сэр Хью попросил ее руки, она с таким же успехом могла объявить, что сегодня у них на обед будет луна в желе. Всю жизнь она твердила Алексу, каким злым и несносным человеком был его отец и что она никогда больше не позволит ни одному мужчине распоряжаться собой. Единственным мужчиной в ее жизни был Алекс. Правда, в последнее время они не очень ладили. Ее попытки по всем поводам вмешиваться в его жизнь надоели, и Алекс уже подумывал, что с этим надо что-то делать. Но решение в виде толстого старого сэра Хью Алекса вовсе не устраивало.

Они оба приводили множество разумных доводов, но Алекс вдруг обратил внимание на то, как этот жирный старик смотрел на его изящную и все еще очень привлекательную мать. И ему захотелось изо всей силы заехать кулаком в физиономию похотливому старому козлу.

Когда они замолчали, ожидая его одобрения, он только и сказал:

— Прекрасно. А почему бы и нет?

Развернулся и вышел из комнаты.

Он все же до конца не верил. Но когда через месяц они поженились и отправились в свадебное путешествие, планируя вернуться оттуда уже в дом баронета, Алекс почувствовал себя покинутым. Он понял, что один на всем белом свете. Рядом был учитель, целая армия слуг, готовых исполнить любое его желание. Но он был один.

Пока однажды в его жизни не появилась Бесс. Пухленькая, с полными ручками, веселой улыбкой и золотистыми кудряшками. Они были примерно одного возраста, но она имела опыт в любовных утехах. Зато он был сообразительнее. Но это не имело никакого значения, когда в летней духоте сеновала они открывали все новые способы услаждения своих юных тел. При воспоминании об этом запах свежего сена до сих пор заполнял его ноздри.

Она была хороша, они вместе учились всему. Она без стеснения рассказывала, как, при необходимости, ею пользовался отец. Но уверяла, что удовольствие получала только от встреч с Алексом. Он ревновал и приказывал ей ночевать в поместье, не ходить домой. Правда, он не был уверен, что она так и делала. Комнаты прислуги располагались на верхнем этаже, и он никак не мог решиться пойти проверить, опасаясь выставить себя на посмешище конюхам и горничным. Он только чувствовал, что ей с ним хорошо, и ни о чем другом не думал.

К тому времени, когда молодожены вернулись из своего путешествия, Алекс уже решил никуда не уезжать. Мать выслушала это равнодушно, она вообще выглядела утомленной, похудевшей и опиралась на руку супруга. И Алекса это почему-то не удивило.

К концу лета Бесс начала полнеть. Она была беременна. Они часто без всякого стыда любовались ее пухнущим животом. Этот ребенок был тем, что они сумели сделать вместе, своеобразным символом их взрослости. Когда Алекс попросил ее выйти за него замуж, она, отделываясь смешками, снова потянула его с собой в сено. Ее отяжелевшие груди были искушением, которому он не мог противостоять, и она этим пользовалась. А ему достаточно было знать, что только он владеет ею. Доказательством того был ребенок.

Но однажды он не обнаружил ее нигде в поместье. Испугавшись, что за нею пришел отец, Алекс, сходя с ума от беспокойства, поскакал в деревню. Но отец Бесс не очень его испугался. Он лишь смерил Алекса насмешливым взглядом, сплюнул на землю и сказал, что Бесс благополучно вышла замуж за отца своего ребенка.

Алексу казалось, что он сходит с ума. Ему едва минуло семнадцать лет. Но на всей земле у него не осталось никого. И ничего. Поместье матери принадлежало теперь сэру Хыо, и Алекс жил там только из милости. И даже его безумная ярость не могла ничего изменить в том, что творилось вокруг.

Он все же разыскал Бесс. Погожим сентябрьским днем, когда воздух был прозрачен и свеж, а солнце светило так ярко, что ему пришлось надвинуть шляпу иа самые глаза, он опять напился с конюхами, но алкоголь не принес облегчения. Когда он подъезжал к солидному каменному дому, окруженному амбарами, сараями и прочим, он уже знал, что Бесс — это прошлое. Но все же отказывался верить. Он спешился и отправился искать ее только ради того, чтобы доказать себе, что все кончено.

Она была уже на шестом месяце и еще больше расцвела. Встретила его теми же страстными поцелуями, позволила потрогать грудь и живот, но в ответ на предложение уехать лишь рассмеялась.

— Зачем? — спросила она с веселой улыбкой, окинув широким жестом кресло-качалку у очага, уютную, просторную гостиную добротного фермерского дома. — Ты мне сможешь дать все это?

Он дал ей любовь и ребенка, но больше не мог дать ничего. И она это знала. Он пытался протестовать. Пригрозил, что расскажет все ее мужу. Он клял ее и молил, но она смотрела равнодушно. Ее муж был уверен, что это его ребенок. От первой жены у него не было детей, и он так хотел этого. Это будет его ребенок. А может, так оно и есть. Кто знает…

До Алекса не сразу дошло. В течение долгих недель он по кускам, по осколкам, собирал все воедино. Она предала его. И никогда не любила… Через некоторое время пришла пора ехать в Оксфорд. Сэр Хью почти насильно отослал его туда. Его не было дома, когда Бесс родила. А потом он уже не возвращался домой.