Там, где в дымке холмы - читать онлайн книгу. Автор: Кадзуо Исигуро cтр.№ 37

— Да, конечно.

Женщина умолкла, потом заговорила:

— Между нами случилась небольшая размолвка. Быть может, она даже вам о ней и рассказывала. Всего лишь небольшая размолвка, и только. Я была очень удивлена, когда на следующий день она собрала вещи и уехала. Я на самом деле была очень удивлена. Я вовсе не хотела ее обидеть. Отец говорит, что виновата я. — Женщина помолчала. — Но я вовсе не хотела ее обидеть.

Раньше мне ни разу не приходило в голову, что дядя Сатико и его дочь даже не подозревают о существовании американского друга. Я снова поклонилась, в замешательстве не умея подыскать подходящий ответ.

— После ее отъезда я, признаюсь вам, по ней скучала, — продолжала женщина. — Скучала и о Марико-сан. Мне нравилось проводить время с ними, и это была такая глупость с моей стороны — вспылить и наговорить все то, что я наговорила, — Женщина опять помолчала, взглянула на Марико, потом на меня. — Мой отец по-своему тоже по ним скучает. Он, знаете ли, слышит. Слышит, как тихо стало в доме. Как-то утром я к нему вошла, когда он уже проснулся, и он мне говорит, что дом напоминает ему могилу. Точь-в-точь могила, сказал он. Отцу станет гораздо лучше, если они вернутся. Может, она вернется ради него.

— Я, конечно же, расскажу Сатико-сан о ваших переживаниях, — сказала я.

— И ради меня тоже. Женщине, в конце концов, не годится быть без мужчины, который бы ею руководил. Добра от этого не жди. Мой отец болен, но жизнь его вне опасности. Она должна вернуться — если не ради других, то хотя бы ради собственного благополучия. — Женщина начала развязывать лежавший рядом с ней узел. — Тут шерстяные кофты, я их сама связала, больше ничего. Из тонкой шерсти. Хотела подарить их, когда она вернется, но взяла с собой сегодня. Сначала связала одну для Марико, а потом подумала, дай-ка свяжу и вторую для ее матери. — Она растянула кофту в руках и взглянула на девочку. Углы рта у женщины при улыбке опять опустились вниз.

— Смотрятся они чудесно, — заметила я. — Времени, должно быть, вы потратили немало.

— Это из тонкой шерсти, — повторила женщина. Она снова положила кофты в узел и тщательно его завязала. — Ну, мне пора обратно. Отец будет беспокоиться.

Она поднялась с места и сошла с татами. Я помогла ей надеть деревянные сандалии. Марико шагнула на край татами, и пожилая женщина легонько коснулась ее макушки.

— Не забудь же, Марико-сан, передай маме, что я тебе сказала. А о котятах не беспокойся. У нас в доме для них полно места.

— Мы скоро приедем, — отозвалась Марико. — Я передам маме.

Женщина снова улыбнулась, потом с поклоном обратилась ко мне:

— Я рада с вами познакомиться. Дольше задерживаться не могу. Мой отец неважно себя чувствует.

* * *

— А, это вы, Эцуко, — произнесла Сатико, когда я тем вечером снова пришла к ней в домик. Засмеявшись, она добавила: — Не удивляйтесь так. Вы ведь не думали, что я навеки здесь застряну?

Предметы одежды, одеяла, уйма прочих вещей были раскиданы по татами. Я в ответ что-то пробормотала и пристроилась в сторонке, чтобы не мешать. На полу возле меня лежали два великолепных на вид кимоно, которых я на Сатико не видела ни разу. Посередине комнаты в картонной коробке был упакован ее изящный чайный сервиз из светлого фарфора.

Сатико широко раздвинула центральные панели окон — впустить в комнату остатки дневного света; сумерки, однако, начинали сгущаться, и закатные лучи едва проникали в дальний конец веранды, где тихо сидела Марико, наблюдая за матерью. Поблизости от нее шаловливо боролись два котенка, третьего девочка держала на руках.

— Я думаю, Марико вам рассказала, — начала я. — Сегодня у вас была гостья. Ваша родственница.

— Да, Марико мне рассказала. — Сатико продолжала собирать чемодан.

— Вы уезжаете утром?

— Да, — нетерпеливо бросила Сатико. Вздохнув, она взглянула на меня: — Да, Эцуко, мы уезжаем утром. — Она сунула что-то в угол чемодана.

— У вас столько багажа. Как вы это все унесете?

Сатико продолжала молча укладываться, потом сказала:

— Вам, Эцуко, это прекрасно известно. Мы уложим все вещи в машину.

Я молчала. Сатико перевела дыхание и глянула через комнату в мою сторону.

— Да, Эцуко, мы уезжаем из Нагасаки. Уверяю вас, я твердо намеревалась пойти к вам попрощаться, как только уложу вещи. Я ни за что бы не уехала, не поблагодарив вас за вашу доброту. Кстати, что касается моего долга, то он будет вам возвращен по почте. Об этом, пожалуйста, не беспокойтесь.

Она снова принялась за сборы.

— Куда вы направляетесь? — спросила я.

— В Кобе. Теперь все решено, раз и навсегда.

— В Кобе?

— Да, Эцуко, в Кобе. А потом в Америку. Фрэнк все устроил. Вы мной недовольны?

Она мельком улыбнулась и вновь занялась вещами.

Я не сводила с нее глаз. Марико тоже. Котенок в ее руках извивался, стараясь спрыгнуть на татами к товарищам, но девочка держала его крепко. В углу комнаты я заметила коробку для хранения овощей, которую она выиграла по лотерее: Марико, по-видимому, превратила ее в домик для котят.

— Кстати, Эцуко, вон в той куче, — Сатико показала на нее рукой, — лежат вещи, которые мне придется оставить. Я понятия не имела, что их столько наберется. Кое-что еще довольно приличного качества. Прошу вас, воспользуйтесь ими по своему усмотрению. Конечно же, я совсем не хочу вас обидеть. Просто кое-что еще может куда-нибудь сгодиться.

— А как ваш дядя? И его дочь?

— Мой дядя? — Сатико пожала плечами. — Спасибо ему, что он пригласил меня к себе в дом. Но, боюсь, у меня теперь другие планы. Вы не представляете, Эцуко, с каким облегчением я вздохну, когда отсюда уеду. Надеюсь больше никогда не видеть этого убожества. — Она бросила на меня взгляд и рассмеялась. — Я прекрасно понимаю, что вы думаете. Но уверяю вас, Эцуко, вы глубоко заблуждаетесь. На этот раз он меня не подведет. Он приедет сюда на машине — завтра, с утра пораньше. Вы за меня не рады?

Сатико оглядела разбросанные на полу вещи и вздохнула. Потом, переступив через кучу одежды, опустилась на колени перед коробкой с чайным сервизом и принялась набивать ее тряпьем.

— Ты еще не решила? — вдруг спросила Марико.

— Не будем больше об этом говорить, Марико. Я сейчас занята.

— Но ты сказала, я могу их оставить. Разве ты не помнишь?

Сатико осторожно встряхнула коробку, чашки все еще дребезжали. Она огляделась, подобрала кусок ткани и начала ее разрывать.

— Ты сказала, я могу их оставить, — повторила Марико.

— Марико, подумай хоть немного над нашим положением. Каким образом мы сумеем взять с собой этих зверьков?

— Но ты сказала, я могу их оставить.

Сатико вздохнула, словно что-то обдумывая, потом поглядела на сервиз и на ткань, которую держала в руках.