Ноктюрны. Пять историй о музыке и сумерках - читать онлайн книгу. Автор: Кадзуо Исигуро cтр.№ 8

Витторио, видно, был доволен расчетом: со своими привычными сладкими фразочками и ужимками он забрался в гондолу и отплыл в темноту.

Мы проводили его взглядом, и мистер Гарднер поспешил всунуть мне в руку пачку банкнот. Я начал возражать, что это несуразно много, что, по существу, это он оказал мне великую честь, но он и слышать ни о чем не желал.

— Нет-нет, — настаивал он, отмахиваясь, будто ему хотелось поскорее избавиться не просто от денег, но и от меня, от этого вечера — и, быть может, от целого периода своей жизни.

Он направился в сторону палаццо, однако, сделав несколько шагов, остановился и оглянулся на меня. Всюду — на улочке, где мы стояли, и над каналом — царила тишина, только где-то далеко бормотал телевизор.

— Вы отлично сегодня играли, дружище, — проговорил он. — У вас превосходное туше.

— Благодарю вас, мистер Гарднер. А вы великолепно пели. Великолепно — как всегда.

— До нашего отъезда я, возможно, загляну на площадь. Послушать, как вы играете с вашей командой.

— Надеюсь, мистер Гарднер.

Но больше я его не увидел. Спустя несколько месяцев, осенью, узнал, что мистер и миссис Гарднер развелись: один из официантов в кафе «Флориан» где-то об этом прочитал и рассказал мне. Новость заставила меня вспомнить весь тот вечер, и мне вновь сделалось немного грустно. Потому как мистер Гарднер показался мне славным малым, и случился там камбэк или нет, но, как ни погляди, он один из великих певцов и навсегда таким останется.

(Перевод С. Сухарева)

Как и я, Эмили любила старые бродвейские песенки. Ей больше нравились быстрые ритмы, такие как «Щека к щеке» Ирвинга Берлина [12] и «Начинается танец» Кола Портера [13] , я же склонялся к сладостно-грустным балладам: «Настал дождливый день» или «Я никогда не думал». Однако во многом наши вкусы сходились, да и в любом случае это было тогда настоящим чудом: в университетском кампусе на юге Англии обнаружить человека, который разделяет подобное пристрастие. Нынешние молодые люди, похоже, всеядны в отношении музыки. Мой племянник, который этой осенью пойдет в университет, переживает как раз период увлечения аргентинским танго. Кроме того, он охотно слушает Эдит Пиаф и еще все до кучи инди-роковые группы. В наши дни вкусы были определенней. Мои соученики делились на два больших лагеря: хипповатые в одеждах-размахаях — эти любили «прогрессивный рок», и опрятные твидовые мальчики и девочки — они называли диким грохотом все, что не относится к академической музыке. Временами можно было наткнуться и на приверженца джаза, но каждый раз это оказывался так называемый кроссовер: бесконечные импровизации без всякого почтения к исходным темам — красивым, профессионально написанным мелодиям песен.

Так что было немалой удачей встретить кого-то, кто ценит «Большую американскую книгу песен». Как и я, Эмили собирала пластинки с точными, без изысков, вокальными интерпретациями самых известных песен — такие диски нередко можно было купить по дешевке в лавках старьевщиков, куда их сдавали ровесники наших родителей. Ее любимцами были Сара Воэн [14] и Чет Бейкер. Моими — Джули Лондон [15] и Пегги Ли [16] . И оба мы очень прохладно относились к Фрэнку Синатре и Элле Фицджеральд. Тогда, в первый год, Эмили жила при колледже и держала у себя в комнате портативный проигрыватель, какие были распространены в те дни. Он походил на большую шляпную коробку, имел поверхность из голубого кожзаменителя и один встроенный громкоговоритель. Чтобы увидеть само проигрывающее устройство, нужно было откинуть крышку. Звук был по нынешним меркам примитивный, но мы, помнится, проводили над проигрывателем долгие счастливые часы, трепетно снимая иглу с одной дорожки и перенося на другую. Нам нравилось проигрывать разные варианты одной и той же песни, а потом спорить о словах или вокальном исполнении. Действительно ли строчка звучит иронично или это придумал певец? Как лучше петь «Джорджия у меня в памяти» [17] : подразумевая под «Джорджией» женщину или американский штат? Мы испытывали особое наслаждение, когда нам попадались вещи вроде «И в бурю, и в ясные дни» в исполнении Рэя Чарльза [18] — где текст был вроде бы радостный, но само пение разрывало сердце.

Привязанность Эмили к этим пластинкам была такой очевидной и глубокой, что я каждый раз вздрагивал, услышав, как она с другими студентами обсуждает какую-нибудь выпендрежную рок-группу или очередного пустопорожнего барда из Калифорнии. Временами, говоря о каком-нибудь «концептуальном» альбоме, она употребляла те же выражения, что и в наших беседах о Гершвине или Гарольде Арлене [19] , и я, чтобы не выдать раздражения, кусал себе губы.

Едва поступив в университет, Эмили остановила выбор на Чарли, а то, думаю, при своих тогдашних стройной фигуре и красивом личике оказалась бы в осаде целой толпы поклонников. Но она была не из тех, кто любит кокетничать направо и налево; Чарли так уж Чарли, а всем остальным претендентам ничего уже не светит.