Когда мы были сиротами - читать онлайн книгу. Автор: Кадзуо Исигуро cтр.№ 50

Наверное, я отвернулся, чтобы скрыть волнение. Во всяком случае, когда я снова посмотрел на хозяина, он опять понимающе кивал.

– У нас, китайцев, это широко распространено, – сообщил он. – Кровь, конечно, важна, но не менее важен дом. У моего отца тоже была приемная девочка, она росла вместе с нами, как наша сестра. Я и считал ее сестрой, хотя всегда знал о ее происхождении. Когда она умерла от холеры во время эпидемии, я был еще совсем молодым человеком и горевал о ней так же, как об ушедших родных сестрах.

– Должен сказать, мистер Лин, что разговаривать с вами – огромное удовольствие. Редко встретишь человека, с которым можно так быстро найти общий язык.

Он кивнул, сложив пальцы домиком.

– Когда живешь так долго, как я, и приходится пройти через такие испытания, какие выпали нам на долю в последние годы, начинаешь понимать истинную цену радостям и печалям. Надеюсь, вашей приемной дочери будет здесь хорошо. Интересно, какую комнату вы отведете ей? Впрочем, простите меня! Вы ведь уже сказали, что будете вес здесь перестраивать.

– Думаю, одна из тех комнат, что мы с вами только что видели, идеально подойдет Дженнифер. Там есть маленькая деревянная полочка вдоль стены.

– Она любит такие полочки?

– Да. Она расставляет на них свои заветные вещицы. Есть еще один человек, которого я поселю в доме. Формально эта женщина что-то вроде прислуги, но в действительности у нас в доме она всегда значила гораздо больше. Ее зовут Мэй Ли.

– Это была ваша ама, мой добрый господин? Я кивнул:

– Теперь она уже состарилась и, уверен, ей пора отдохнуть от работы. Уход за детьми – тяжкий труд. Мне всегда хотелось, чтобы в преклонные годы она жила здесь, с нами.

Очень великодушно с вашей стороны. Иностранцы часто выбрасывают подобных людей на улицу, когда перестают нуждаться в их услугах. Эти женщины нередко кончают жизнь уличными нищенками.

– Не могу представить, чтобы такое случилось с Мэй Ли. Сама мысль об этом кажется мне абсурдной. В любом случае, как я уже сказал, она будет жить с нами. Как только закончу дела, тут же начну искать ее.

– А скажите мне, мой добрый господин, вы отведете ей комнату в части дома, предназначенной для прислуги, или она будет жить вместе с вашей семьей?

– Разумеется, вместе с семьей. Возможно, у моих родителей на этот счет своя точка зрения, но теперь я – глава семьи.

Мистер Лин улыбнулся:

– В соответствии с вашими традициями так и будет, конечно. Что касается китайцев, то, к моему удовольствию, за стариками сохраняется право возглавлять дом, даже когда они по старости выживают из ума.

Мистер Лин рассмеялся и направился к выходу. Я собирался последовать за ним, как вдруг – совершенно неожиданно и очень живо – в памяти всплыла еще одна картинка прошлого. С тех пор я все время думаю об этом и не могу взять в толк, почему мне припомнилось именно это, а не что-либо другое.

Воспоминание относилось к тому времени, когда мне было лет шесть или семь. Мы с мамой играли в пятнашки на лужайке. Не помню, где именно это было, скорее всего в каком-то парке – возможно, в Джессфилд-парке, потому что неподалеку виднелась изгородь, увитая цветами и вьющимися растениями. День был теплый, но не солнечный. Я предложил маме добежать наперегонки до какой-то ближней отметки, чтобы продемонстрировать ей, как быстро я стал бегать. Я ни минуты не сомневался, что обгоню её и что она в своей обычной манере станет выражать восхищенное удивление демонстрацией моей возросшей удали. Но к моему великому разочарованию, мама не отставала от меня ни на шаг и хохотала всю дорогу, хотя я выкладывался как мог. Забыл уже, кто из нас в конце концов победил, но до сих пор помню, как злился на нее и чувствовал, что по отношению ко мне свершилась чудовищная несправедливость. Именно этот эпизод пришел мне на память в тот вечер, когда я стоял в уютном будуаре мадам Лин. Вернее, лишь один фрагмент: я бегу, изо всех сил преодолевая сопротивление ветра, рядом – смеющаяся мама, шелест ее развевающейся юбки и растущее во мне разочарование.

– Сэр, – обратился я к хозяину дома, – можно мне вас кое о чем спросить? Вы сказали, что всю жизнь прожили здесь, в сеттльменте. Не встречались ли вы за эти годы с моей матерью?

– Не имел счастья познакомиться с ней лично, – ответил мистер Лин. – Но разумеется, слышал о ней и ее грандиозной кампании. Я восхищался ею, как все добропорядочные люди. Считаю ее замечательной женщиной. Говорили, что она была еще и очень красива.

– Наверное. Разве можно объективно оценить красоту собственной матери?

– О, я слышал, она была самой красивой англичанкой в Шанхае.

– Может быть. Но теперь она, конечно, весьма немолода.

– Есть красота неувядающая. Моя жена, – махнул он рукой в сторону спальни, – для меня и сейчас так же красива, как в тот день, когда я на ней женился.

Услышав это, я почувствовал себя так, словно подглядываю за чужой жизнью, и на сей раз именно я первым направился к выходу.

Больше я почти ничего не помню о том визите в наш бывший дом. Быть может, мы провели там еще час-другой, беседуя и трапезничая с собравшейся за столом семьей. Во всяком случае, распрощался я с Линами очень сердечно. Однако на обратном пути мы с Морганом немного повздорили.

Скорее всего по моей вине. Я очень устал и перенервничал за минувший день. Некоторое время мы ехали по ночным улицам в полном молчании, и я постепенно переключил мысли на все еще остававшуюся несделанной огромную работу. Помнится, я довольно неожиданно сказал Моргану:

– Послушай, ты уже много лет живешь здесь. Тебе никогда не доводилось встречаться с неким инспектором Куном?

– Инспектором Куном? Он что, полицейский?

– Когда я жил здесь в детстве, инспектор Кун был почти легендой. Дело в том, что он стал первым, кому поручили расследовать дело об исчезновении моих родителей.

К моему великому изумлению, Морган расхохотался, потом спросил:

– Кун? Старикан Кун? Да вроде бы когда-то он был инспектором полиции. Пели так, то ничего удивительного, что дело так и осталось нераскрытым.

Я был обескуражен его тоном и холодно заметил:

– В те времена инспектор Кун был самым уважаемым сыщиком в Шанхае, если не во всем Китае.

– Что ж, должен тебе сказать, что его имя известно и сейчас. Старик Кун.

– Рад узнать по крайней мере, что он все еще здесь, в городе. Не подскажешь, где его найти?

– Нет ничего проще: поброди по французской части города поздно вечером, после наступления темноты. Непременно наткнешься на него рано или поздно. Чаше всего он валяется на тротуаре. Или, если его пустят в какой-нибудь затрапезный бар, храпит там в темном углу.

– Ты хочешь сказать, что инспектор Кун стал пьяницей?

– Пьяницей?! Опиум. Обычная для китайцев беда. Но он – весьма колоритный персонаж! Рассказывает истории о днях своей славы, и люди подают ему.