Заговор дилетантов - читать онлайн книгу. Автор: Елена Хорватова cтр.№ 30

Круг интересов Крюднера попал в поле зрения другого немца, как позже убедилась Лидия, человека, работавшего на германскую разведку.

— Ну, что я вам говорил? — еле слышно прошептал мне Легонтов. — Все-таки шпионаж…

Сперва господина Крюднера уговаривали перепродать патенты Германии, потом намекнули, что он должен вспомнить о родном фатерлянде и действовать исключительно в его интересах…

Крюднер же всегда полагал, что раз уж он рожден в России, то и служить нужно фатерлянду в лице Российской Империи… Его пытались шантажировать, запугивать, сулили огромные деньги… Все было безрезультатно.

Тогда немецкий агент пошел ва-банк. Он подкупил адвоката Штюрмера и управляющего фирмой, что обошлось много дешевле, нежели подкуп хозяина, и однажды, воспользовавшись моментом, Крюднера и Лидию просто-напросто затащили на чердак здания мастерских и держали там практически как в тюрьме…

— Но почему же вы не кричали, не звали на помощь? — не удержавшись, перебила я девушку. — Ведь на территории мастерских Крюднера полно народу, вас кто-нибудь услышал бы! В конце концов, если кричать очень громко, крик мог бы долететь и до соседних зданий…

— Поначалу мы были связаны и с кляпами во рту, — горько ответила Лидия.

Далее управляющий под предлогом якобы открывшегося воровства уволил весь персонал фирмы, набрав для проформы двух-трех случайных, ничего не понимающих людей, в жизни своей не видавших хозяина в лицо… Немецкий агент иногда появлялся перед посторонними людьми, замотав лицо бинтами и спрятав под темными очками глаза, и изображал Крюднера, пострадавшего от взрыва в лаборатории. Вся эта суматоха позволила компании злоумышленников распоряжаться на фирме, как им заблагорассудится.

А господина Крюднера тем временем избивали, требуя, чтобы он что-либо им выдавал — то ключи и шифры от сейфов, то техническую документацию, то расчеты к формулам, записанным в его блокноте…

— Он молчал. Но когда они занялись мной, я не вынесла этого ужаса и стала все им рассказывать. —

По лицу Лидии потекли слезы. — Они даже толком и не начали меня бить, а я уже не смогла быть твердой…

Когда злодеи убедились, что Лидия, как хороший секретарь, в курсе всех дел своего шефа, за помощью стали обращаться непосредственно к ней и, видимо, из благодарности, сделали условия ее заключения более сносными — развязали руки, принесли хлеб, воду, свечи… Правда, она получила строгое предупреждение: в случае неосмотрительных криков о помощи или попытки бегства, ее жизнь не будет стоить и медного гроша. Сомневаться в реалистичности угрозы никаких оснований не было.

В конце концов управляющий и адвокат передали германскому агенту все, что он требовал, потом Крюднера куда-то увели, и больше он не вернулся…

Увы, нам с Легонтовым, в отличие от Лидии, было уже известно, почему он не вернулся! Нужно деликатно сообщить бедной девочке о смерти ее шефа, только сначала пусть отдохнет и наберется сил для нового потрясения.

После исчезновения Крюднера о Лидии словно забыли. Целые сутки на чердаке никто не появлялся. У Лидии кончился хлеб, потом вода, от свечи остался жалкий огарок. Тяжелая, обитая стальными полосами дверь чердака была крепко заперта снаружи, мысль о том, чтобы вылезти через слуховое окно и попытаться как-нибудь спуститься с крыши, не пришла ей в голову…

— Если бы Александр Матвеевич за мной не пришел, я бы и не поняла, что это возможно — просто бежать через крышу, — говорила Лидочка, жалко улыбаясь. — Это такое счастье, что вы ночью пришли к забору фирмы и мне удалось попросить у вас помощи! Я бы умерла от голода на этом чердаке, или кто-нибудь меня убил бы…

— Лида, давайте больше не думать о страшном. Теперь все позади, — я попыталась отвлечь бедняжку от горьких мыслей. — Вам теперь никто не сможет причинить зло. Однако, как я поняла, все патенты на изобретения военного характера, находившиеся в руках Крюднера, попали к агенту немецкой разведки? Вы хотя бы знаете имя этого господина?

— Нам он представлялся как Густав Штайнер. Не знаю, подлинное ли это имя или нет…

После этого разговора, не столь уж и короткого, пришлось отпустить измученную девушку — как ни крути, а Лиде по завершении таких приключений необходимо было хоть немного поспать.

— Александр Матвеевич, это невероятно, но, кажется, вы были правы — все это дело слишком похоже на шпионаж.

— Настолько похоже, что боюсь, шпионаж и есть. Впрочем, в высоких правительственных кругах предпочитают использовать слово шпионство, но мы с вами — лица неофициальные. Раз уж слово все равно немецкое, так зачем приделывать к нему русское окончание?

— Ну, шпионство или шпионаж — разница не столь существенная, важен сам факт. Мне казалось, что у иностранных агентов одна задача — втереться в придворные или правительственные круги и разнюхать, с кем Россия собирается заключить очередной политический альянс.

— Ну что вы, Елена Сергеевна, на таких задачах шпионы концентрировались разве что во времена кардинала Ришелье. В наше время круг шпионских интересов гораздо шире, и охота за ценными патентами — важная составляющая шпионской игры. Наше время — время прогресса техники, и нововведения в вооружении могут очень быстро изменить боеспособность армии… Сведения о военном открытии гораздо важнее, чем слухи о политических веяниях в высших кругах. Политические ветра так переменчивы…

— И нам достоверно известно, что важные военно-промышленные разработки попали в руки немецкого агента. Мы же не можем теперь оставить все как есть, ограничившись только спасением одной несчастной барышни?

— Без сомнения. Хотя нынче любовь к отечеству принято считать добродетелью черносотенцев, но мне все равно небезразлично, если интересам России наносится подобный ущерб, — Легонтов встал и прошелся по комнате. — Брать на себя миссию спасения отечества, пожалуй, было бы большим нахальством, тем паче, что у меня накопилось множество обид на любезное отечество, но пройти мимо я не в силах. В такие минуты собственные обиды отступают.

— Александр Матвеевич, я тоже люблю родину, хотя она и лишила меня, как женщину, многих прав. И некоторые отнятые права, как, например, избирательное или право на университетское образование, мне, честно признаюсь, родине простить трудно. Но будем считать, что она обижает нас не со зла… При всей сложности наших с ней взаимоотношений, я вовсе не хочу, чтобы кто-то убивал ее подданных, воровал У нее ценные открытия и подрывал ее военную мощь. Как видите, и женщина еще может пригодиться своей стране. Но не будем же мы с вами спасать отечество вдвоем? Нам потребуется помощь.

— Да, помощь, скорее всего, окажется нелишней. Сейчас слишком рано, но через час уже вполне прилично послать за Адой и еще за парой служащих из моей конторы, — заметил он. — Устроим большой совет и распределим обязанности по части спасения отечества.

— Александр Матвеевич, я не хочу обидеть Аду, но, может быть, лучше обратиться к людям, по долгу службы занятым борьбой со шпионажем? Вы случайно не знаете, кто в Москве специально занимается этим?