Стоящий у Солнца - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Алексеев cтр.№ 54

— Я-то давно! Третий год!

— А есть, кто лет десять-пятнадцать?

— Не, таких нету! — замотал головой мужичок. — Кого менты повяжут, который сам удавится. У нас тут своё кладбище есть… Тебе чего-то спросить надо? Так спрашивай, я всё знаю.

— Я ищу Кошгару, слыхал?

Мужичок накрыл банку верхонкой и бережно отставил с огня.

— Как же не слыхал? Только чего здесь-то ищешь? Кошгара далеко!..

— Говорят, где-то в этом районе, — проговорил Русинов. — Недалеко.

— Кошгара за Уралом, это я точно знаю, — заявил мужичок. — Вали через хребет, а потом на Ивдель. Там спроси — каждый покажет. Я там бывал, приходилось…

— Значит, здесь есть ещё одна.

— Погоди, тебе чего надо? Посёлок?

— Нет, место так называется — Кошгара, — объяснил он. — А посёлка там нет.

Мужичок отцедил в кружку бурого чифира, сделал маленький глоток и прикрыл от удовольствия глаза.

— Тогда тебе зону надо… Зону эту тоже так называют. Только ты туда не езди.

— Почему?

— Неужели не знаешь? Там же атомную бомбу испытывали! Проклятое место, — он выжал остатки жижи из разбухшей во всю банку заварки. — Мы туда не ходим. Кто пойдёт — труба. Ни один не вернулся.

Русинов абсолютно точно знал, что ничего подобного поблизости не было и быть не могло, однако спросил с недоуменным видом:

— Да когда испытывали-то?

— Говорят, лет тридцать назад. Страшное место. Зайдёт в зону человек — вроде ничего. А наступит через какую-то границу — и только пепел остаётся, как в крематории. Излучение такое, — он допил чифир и тут же залил заварку водой, поставил снова на огонь. — Не лезь туда, сгоришь.

— Как проехать, знаешь? — спросил Русинов.

— У тебя чего, крыша поехала? — засмеялся серогон. — Жизнь — штука сучья, но приятная. Паша вон и то помирать не хочет. Пойду дам сигнал? Пусть хоть вторячка пивнут!

Он прихватил топор и направился было к куску ржавого рельса, подвешенного к карнизу крыши. Русинов задержал его:

— Покажи дорогу! Ещё чаю дам, на всю братию!

— Давай! — Он бросил топор. — Хрен с тобой, я же тебе не начальник. Хочешь — езжай! Русинов вытащил пакет с чаем:

— Сколько надо?

— Восемь! Дашь?

Он достал ему восемь пачек, не скупясь, положил ещё одну сверху.

— Это лично тебе! Показывай дорогу! Мужичок положил всё богатство на бочку, свою же пачку спрятал в карман.

— Сейчас, вторячок сделаю! — заторопился он. — Покажу! Мне-то что, езжай! Жалко только, добрый ты парень…

Серогон прокипятил заварку, потом ударил трижды обухом по рельсу и с горячей банкой в голых руках залез в машину.

— Поехали!

По дороге он швыркал чифир и озирался блистающими, нездоровыми глазами. Километров через десять он указал зарастающий осинником волок, идущий с водораздела вниз к реке Вишере. Ехать было опасно: наклонённые деревья стояли повсюду, как медвежьи рогатины, поперёк пути в траве лежал колодник, торчали полуобглоданные гусеницами пни. Иногда дорога вообще терялась среди вырубки, но проводник-серогон уверенно показывал направление. Возле разбитого трелевочника он велел остановиться.

— Дальше найдёшь сам, но пока не выедешь на хорошую дорогу, всё время держись левой стороны, — пояснил он. — А увидишь старый грейдер, езжай налево. Я там не был, но говорят, километров сорок до зоны…

И не задерживаясь, вприпрыжку побежал напрямую через бесконечные вырубки. За трелёвочным трактором был хорошо видимый, набитый волок. Деревья тащили в попутную сторону, и потому стоптанный и засохший молодняк стоял торчком по ходу движения. Часа два Русинов пробирался по этой страшной, истерзанной земле, словно здесь действительно прогремел когда-то ядерный взрыв. Впереди наконец замаячила стена нетронутого леса, и скоро он выехал на приличную, но почему-то брошенную дорогу с насыпным полотном. Она была узкая, в одну колею, и неезженая, наверное, со времени, когда тут валили и вывозили лес. И было понятно, что этот грейдер ведёт в никуда. Но ведь кто-то строил его! Отсыпал по-хозяйски, с трубами на каждом ручейке, с разъездами через два-три километра! Эта бессмысленная и очень хорошая дорога была мёртвой и непроизвольно вызывала опасение, что за любым её поворотом откроется нечто ужасное, безжизненно-отвратительное, как смерть. Не зря бывалые серогоны, среди которых наверняка были беглые из лагерей Ивделя, считали Кошгару проклятым местом. Накружившись по вырубкам, Русинов давно потерял и привязку к местности, и ориентиры. Теперь следовало выехать на реку либо ручей, чтобы определиться, где же он находится. На двухвёрстной карте, когда-то засекреченной, этой дороги не существовало. Он чувствовал близость реки, но мёртвая, скрытая в лесах дорога всякий раз уводила его в сторону, будто опасаясь всякого проявления жизни. Готовясь привязаться к местности, он замерял по спидометру расстояние между ручьями, но миновал километров тридцать, прежде чем увидел впереди заметную высокую вершину горы, а внизу — ящикообразное русло Вишеры — другой большой реки тут не могло быть. Он засёк первый же ручей и попытался сориентироваться: выходило, что он забрался высоко в горы и сейчас находится в десятке километров от истока Вишеры. И не мечтал забраться сюда на машине, поскольку был уверен, что дорог нет…

Русинов снова сел в кабину, решив ехать до конца. Таинственная Кошгара, возможно, стояла у подножия гольца, маячившего впереди. Но через пару километров дорога резко оборвалась, упёршись в каменные завалы, за которыми поднимался уступ с отвесной стеной. На широкой площадке уступа, слегка падающей на юг, высился стройный сосновый бор, пронизанный закатными лучами. Странное и дикое это место напоминало какой-то полузабытый сон. Русинов вышел из машины и, озираясь, забрался на огромные глыбы, лежащие на дороге…

Здесь и в самом деле был какой-то чудовищной силы взрыв. В тридцатиметровой стене уступа зияла гигантская чёрная воронка, и камень, выброшенный из неё, завалил метров двести дороги, изрубил, искромсал весь примыкающий лес. Побродив по завалу, Русинов взял карабин, ледоруб и пошёл вдоль уступа по западной его стороне. Отвесная стена постепенно переходила в каменную осыпь, выполаживалась, так что можно было без особого труда подняться наверх. Под мхом хрустела сухая щебёнка, охваченная корнями угнетённых сосен. Когда он вскарабкался на уступ, солнце уже висело над горизонтом. В сосновом бору было жарко и тихо, толстый мох пружинил под ногами, покрывая торчащие из земли камни и стволы деревьев. Ни единого знака присутствия человека! И если бы не дорога, казалось, люди не бывали здесь никогда…

Но вот над головой прострекотал небольшой вертолёт, развернулся и потянул вдоль дороги: судя по окраске машины, летали пожарники. Русинов пожалел, что оставил машину на виду, однако понадеялся, что сверху защитного цвета «уазик» можно принять за глыбу в каменном развале. Вертолёт сделал ещё один круг над лесистой сопкой и полетел на восток. Световой день заканчивался, и надо было возвращаться к машине, чтобы в темноте не сломать шею в курумниках, а Русинов вдруг ощутил, что ему не хочется никуда уходить отсюда. Он лёг на мох, прислушиваясь к своему благостному состоянию, и раскинул руки. Между сосновых вершин голубело бездонное небо, и он смотрел в него, как со дна глубокого колодца. Не вставая, он достал «орех», надел петельку шнурка на палец и выпустил кристалл из ладони. Плавно, как будто мыльный пузырь, он потянулся вверх и замер на привязи. Здесь было магниторазряженное пространство! Русинов встал на ноги и медленно пошёл по уступу. «Орех» устойчиво показывал «перекрёсток». Эх, прихватить бы карты и проверить! Неужели это и есть Кошгара?!