– Мои сигареты…
– Вот о ваших сигаретах забудьте, – непонятно
сказал он, усмехнулся. – Возьмите лучше мою. Я сейчас вернусь…
Он вышел и почти сразу же вернулся с Глебом – тот тоже был в
белоснежном халате, присел на постель, улыбнулся наигранно беспечно:
– Ну ты нам и устроила тревогу, Рыжая… Хорошо еще,
увидели в окно, как несешься по двору сложным зигзагом, а простой советский
народ так и брызгает в стороны…
Даша блаженно потерлась щекой о его ладонь, прикрыла глаза,
ощутив себя в полной безопасности. И тут же четко заработали профессиональные
рефлексы:
– Где вы меня подобрали?
– В подъезде. Сидела на площадке меж этажами в приливе
блаженнейшего кайфа. Честное слово, я в жизни у тебя не видел столь счастливой
мордахи… Подбегаем – рядом лежит пистолет, окурки разбросаны, бабка с третьего
этажа, та, у которой болонка, стоит и мучительно соображает, то ли вытрезвитель
вызывать, то ли сатану закрещивать… Ну, мы тебя стали поднимать, а ты, должно
быть, не хотела выбираться из кайфа, начала махать ручками… – Он
продемонстрировал великолепный синяк на левой скуле. – За такое
членовредительство, кстати, одной безумной ночью не отделаешься.
Роберт, ты нас не оставишь на полчасика?
Судя по веселым лицам обоих, абсолютно беспечным, Даше не
грозило долгое пребывание в койке, и она приободрилась.
– Нет уж, этими экспериментами вы дома
занимайтесь, – сказал белобрысый Роберт. – А то еще заглянет кто и ни
за что не поверит, что тут – научный опыт… – он бесцеремонно отодвинул
Глеба. – Убери блудливые лапы, медицина и наука еще не кончили работу…
Даша, расскажите-ка подробно, что происходило после вашего звонка Глебу.
Она стала вслух припоминать – и, к своему удивлению, вдруг
оказалось, что помнит практически все. Все видения, автобус, милицейскую
машину, подъезд, главные ощущения и даже…
Она замолчала. Разгадка не забылась, осталась в голове!
Логически непротиворечивая, стройная версия, где каждый кирпичик, каждый
кусочек мозаики имел свое место – и француз, и большая часть убийств, и
Марзуков, и даже террористы. Террористы в кавычках, естественно. А то, что не
укладывалось в картину, требовало всего лишь парочки допросов с целью рутинного
уточнения деталей. Даже голова закружилась…
– Со мной все в порядке? – спросила она Роберта.
– Конечно, понадобится еще парочка тестов и проверок,
но могу смело заверить уже сейчас – все в порядке. Всю дрянь мы выкачали,
провели экстренное и массированное купирование… Больше суток возились.
– Сутки?
– А что же вы хотели? Мы с Глебом вас зафиксировали
вчера в первом часу дня, а сейчас – четвертый час дня, но уже – сегодня…
Примерно двадцать шесть часов. Пониже спины, пардон, у вас еще с недельку будет
болеть – после всех уколов. Впрочем, мы этим местом не ограничивались, кололи и
под лопатку, и в вены… На правой руке, на предплечье, остался синяк, но тут уж
я не виноват: вы там, на лестнице, колотились, как ведьмак на шабаше, Глеб держал,
а я вколол кое-что весьма оглушающее наспех, прямо в мышцу, лишь бы попасть и
успеть ввести лекарство…
– Пустяки, – сказала Даша, выпуская дым. –
Значит, никаких шизофрений?
– Никаких, – кивнул Роберт. – Я там
подготовил длинную и серьезную бумагу, составленную по всем правилам, –
результаты анализов и исследований. Объяснение всем этим фантасмагориям
примитивнейшее. Какой-то гад как минимум двое суток травил вас одним из
производных ЛСД-25 – это в первую очередь один из сильнейших галлюциногенов. Но
не столь уж безобидных – вы и в самом деле могли вообразить себя птичкой или
самолетом и выпрыгнуть с последнего этажа. У голландцев числится в анналах
медицины случай, когда один чудак, сиганувши с шестого этажа, сломал обе ноги,
но, прежде чем его поймали, ухитрился на этих ногах пробежать еще метров
двадцать. Потом рухнул, конечно…
– Его подливают или подсыпают?
– Можно подлить, а можно и подсыпать. Но можно сделать
и гораздо проще. Если наркотик достаточно сильный, то есть высокой степени
чистоты, без примесей, концентрированный – стоит нанести буквально считанные
миллиграммы на любую поверхность, после контакта с которой вы ненароком
коснетесь рта и занесете отраву в организм. В вашем случае пошли по линии
наименьшего сопротивления, без особой изобретательности – я проверил и те
окурки, что вы оставили на площадке, и те сигареты, что еще оставались в пачке.
На всех – присутствие искомой субстанции. Достаточно было провести тщательно
вымазанным в наркотике пальцем по кончику фильтра, сдуть лишнее… Со стороны
совершенно незаметно – миллиграммы… А вы с каждой сигареткой получали новую
порцию. На ученом языке это называется «кумулятивный эффект».
– И никакого укола сквозь пачки, как в каком-то
романе? – спросила Даша. – Только на фильтрах – ЛСД?
– Да. Кто-то обработал уже открытую пачку. Разумеется,
я не следователь, вам лучше знать, но мне представляется, что это мог удобнее и
безопаснее всего для себя проделать кто-то, имевший беспрепятственный доступ к
вашим сигаретам, когда открытая пачка лежит на столе…
– Да хотя бы я, – хмыкнул Глеб.
– Иди ты… – сердито фыркнула Даша.
Это не он. Хотя бы оттого, что последние двое суток Даша с
ним не виделась. Последние двое суток она провела исключительно в компании своих
– то есть сослуживцев. В кабинете у себя она всегда бросала пачку на столе, и
так уж сложилось, что ЕЕ сигареты из уважения к начальству стреляли лишь в
редчайших случаях, каждый по неписаному этикету курил свои, выходит, промаха не
могло случиться, посторонний не мог «подцепить» предназначенный ей наркотик. Но
это означает… А раньше ты что, эту версию не допускала?
– Вот что я еще хотела спросить… – начала она
неуверенно.
– Да? – мгновенно отозвался Роберт.
– Я, не буду вдаваться в детали, здесь сплошные
служебные тайны… Скажем так: когда я уже приплывала, вдруг показалось, что
отыскала решение одной головоломной загадки. Распутала наконец дело, которое
веду. Могу я серьезно полагаться на умозаключения, родившиеся при таких
обстоятельствах?
Роберт немного подумал:
– Все зависит от того, насколько они согласуются с
деталями и реальностью…
– Предположим, согласуются, – сказала Даша. –
Догадка выглядит немного фантастично, но не нарушает ни законов природы, ни
законов логики.
– А эту догадку можно проверить экспериментальным
путем? В применении к вашему случаю – допросами, уликами?
– Вполне можно попытаться, – сказала Даша.
– Вы знаете, я бы рискнул заявить, что к полученным
таким путем выводам можно и отнестись серьезно. У ЛСД-25 есть хитрая побочная
особенность, действующая, я бы сказал, не во вред, а на пользу: при его приеме
возникает некое измененное состояние души. Раскрепощение фантазии, снятие неких
барьеров, мешающих делать особо смелые предположения и выдвигать смелые
ассоциации, совершенно неожиданные. Стимулируются воображение, фантазия,
интеллектуальная деятельность. В свое время, когда открыли ЛСД-25, иные горячие
головы поспешили за эти именно качества провозгласить его великолепным
подручным средством для решения интеллектуальных задач и познания мира… Ну,
потом-то оказалось, что ЛСД разрушает мозг в точности так, как все прежние
наркотики. Однако при одноразовом приеме и в самом деле возможны… прорывы.
Зависимости вы не успели приобрести, не беспокойтесь. Но по своей воле ни за
что не вздумайте больше…