– И ты не помог Шиско?
Чародей похолодел от страха. Сколько же ярости было в голосе воина Горна. Рыцарь немедленно опустил руку на плечо друга, будто удерживая.
– Тогда я не умел… Сейчас умею! Долгая история!
Паладин молчал, но чувствовалось, какая в нем кипит борьба. Откуда столько ненависти в человеке? Что волшебник сделал ему плохого? Или воин Небесного забыл, что сам убил близкого Эйдору человека?
– Действуй, – прошипел наконец воитель.
Такого праздника чувств Эйдор никогда не испытывал, – слова заклятий сами срывались с уст, и юноша шел к светлому проходу, выпуская наружу облака огня, шквалы ветра, сгустки молний. Наверху заголосили люди, а маг все шагал вперед, выбрасывая чары. Быстрые, могучие, неведомые. У самого выхода он остановился, и вперед, без слов, ринулись воины. Едва паладин выскочил на поверхность, как его окутало золотое сияние. Усмийцы…
Крики врагов, увернувшихся от заклятий чародея, но попавших под мощь Небесного Горна; жуткий звон силы Халда; лязг стали… Эйдор, схватив Лемиллу за руку, побежал к свету.
Много трупов. Атаки явно не ждали, на земле корчились тела ежесекундно вспыхивающих усмийцев, и между ними, объятый божественным огнем, носился паладин. Сколько тут их?! Друг воина ловко кружился среди выживших и еще не до конца пришедших в себя мереанцев, раздавая щедрые удары.
Заклятия вновь ринулись из легких Эйдора…
Вскоре все было кончено. Тяжело переводящие дух паладин и его товарищ подковыляли к магу.
– Хорошо, – кивнул воин Горна. – А теперь бежим!
Паладин бросился вниз с холма, в сторону леса, и остальным ничего не оставалось делать, как последовать за ним. На соседнем холме показался большой отряд мереанцев, и затрубил боевой рог. Опять погоня!
Эйдор остановился, приготовившись вновь исторгнуть из себя заклинания. Однако неожиданно почувствовал дикую слабость. Где-то за спиной послышался лязг стали. Упал кто-то из воинов, а у Лемиллы подкосились ноги, и она, цепляясь за возлюбленного, медленно опустилась на землю.
Магия… В отряде был чародей!
Заклятие… Заклятие… Какое? Как? На язык просилось всего одно, неведомое, и Эйдор решил его не сдерживать. От мощи вырвавшейся магии юноша упал на колени. Но и отряд преследователей неожиданно смешался. Мереанцы посыпались вниз, словно рассыпавшийся стальной горох. Действие враждебных чар прекратилось, но изнуренный волшебством анхорец этого уже не понимал. Сильные руки подхватили теряющего сознание Эйдора и куда-то потащили… Мир закрутился перед глазами мага и пропал.
Лежа в траве, Агон пытался оторвать от земли хотя бы руку. Тщетно, мышцы отказывались слушаться. Вокруг мычали солдаты, гвардейцы, но никто не мог даже пошевелиться. Над телами поднимался смрад…
Откуда в Халиме оказался настолько мощный маг? Там было лишь двое со второй ступенью – Ухлак и молодой анхорец! У императора Мереана третья, но неведомый чародей умудрился не только отразить направленное заклинание, но и многократно усилить его.
Молча проклиная неизвестного колдуна, маг с омерзением чувствовал действие волшбы… Вонять будет и он… Как же стыдно-то!
Властитель могучей империи лежит на земле в штанах, испачканных собственными экскрементами…
ГЛАВА 16
– Бедненький мой, любимый. Очнись, пожалуйста! – глухо донесся из-под сена голос Лемиллы.
Ладомар с едва сдерживаемой яростью повернулся на бок, отчего холодно звякнули сковывающие паладина цепи, и воин процедил сквозь зубы проклятие.
– Прошу не шевелиться! Иначе мы вынуждены будем применить к вам жестокие меры! – немедленно отреагировал Старр. Друг медленно ехал на вороном жеребце рядом со скрипучей телегой.
– Ну вошина мама, кто так с пленными говорит-то! – буркнул не видимый сейчас паладину всадник. – Чай не девка! Вот как надо!
Древко копья врезалось в спину Ладомара, и сын Горна зашипел от боли.
– Не рыпайся, шалава! – подытожил удар кавалерист.
Паладин медленно поднял взгляд на Старра, облаченного в черно-серебряный воинский наряд. Форма Мереана бывшему королю Кронея шла…
– Постараюсь, – хмуро кивнул друг.
– Бедненький мой… Любимый… – повторила снизу Лемилла. Она и Эйдор были тщательно забросаны сеном, и сверху на них бросили скованного паладина.
Скрипнув зубами, Ладомар прикрыл глаза. Иного выбора для путешествия все равно не было. В лесах прятаться резона нет, оцепят и выловят, как волков. Пешком уходить от кавалеристских разъездо в– тоже бессмысленно. Особенно с таким грузом, как Эйдор. Парень уже вторые сутки не приходил в сознание.
Проклятый колдун! Его мощь сейчас нужна как никогда, а он прохлаждается в беспамятстве!
Скрип повозки, редкие приглушенные беседы воинов сопровождения и мерная поступь их коней немного успокаивали беснующегося про себя паладина. От него теперь ничего не зависит. Даже если придется драться, что он сделает, закованный в цепи? Кусок мяса, а не воин.
Однако спорить с разведчиками партизанского отряда Ладомар не стал. Если бы не они, трупы паладина и Старра давно б уже были сброшены в придорожную канаву. Сориентировались бойцы на удивление быстро. Привлеченные шумом боя, они вышли на убегающих друзей, едва те скрылись под сводами леса, и без суматохи разработали план «эвакуации» врагов Мереана.
Порядки империи партизаны знали на удивление хорошо и успешно маскировались под один из разъездов вражеской страны.
– Я ж сказал, вошина мама! – Удар в спину оторвал Ладомара от размышлений. Да что такое?! Он же не шевелился!
Стук копыт позади вовремя привел раздраженного паладина в чувство. Еще один дозор…
– Осторожно! В повозке паладин Горна! Если есть Дети Усмия – не приближайтесь! – зычно пробасил один из партизан, замыкающий шествие.
– Почему живой? – издалека послышался голос гостей.
– Приказ тысячника Ивгаса, – отрапортовал тот же партизан. – Живым доставить в Рилин.
– Мало вас на одного паладина. – Мереанец подъехал совсем близко – значит, не усмиец.
– Да что он сделает-то, спеленутый-то, вошина его мама? – хмыкнул знакомый голос.
Присказка Ладомара раздражала донельзя. Хотя сейчас его бесило абсолютно все. А еще он с ужасом ждал, как опять забормочет Лемилла и имперцы ее услышат. Красавице, конечно, сообщили, что, если она издаст хотя бы писк, ее возлюбленный не жилец, но уверенности в том, что странная девушка усвоила сказанное, паладину не хватало.
– Женщины по дороге не попадались? – спросил мереанец.
– Да что стряслось-то? Вы уже не первые, кто про нее спрашивает, – пробасил командир разведчиков. – Не было тут баб. Откуда?